и запросил у Косицина все документы за последний год, но рассматривать их внимательно все же не стал, только мельком проглядел. Майор отметил на бумажке фамилии, суммы и основательно удивился. Вложение своих собственных средств в паевой инвестиционный фонд оказалось весьма выгодным делом.

Но для того, чтобы оно стало таковым, требовалось и первоначальные накопления иметь не только солидные, но и свободные. А такие деньги мало у кого водились. Так уж вышло, что майор более-менее знал практически всех людей, фамилии которых он только что черкнул на бумажке.

Соловьев теперь нисколько не сомневался в том, что именно эти особы посоветовали нынешнему губернатору привлечь в свою команду Косицина в знак благодарности за его услуги. Из этого автоматически, сам по себе следовал очень любопытный вывод. Брокеры паевого инвестиционного фонда заранее знали, какие акции принесут неплохой доход, а какие окажутся убыточными или как минимум малоприбыльными.

Дело тут, видимо, сводилось к физиогномике, к умению самого Косицина и тех его сотрудников, которые принимали у клиентов деньги и оформляли документы, читать по лицам, чего стоит каждый конкретный человек и какого поведения в критической момент от него вообще можно ждать. Майор Соловьев сразу после знакомства с документами сильно усомнился в честности господина Косицина. К такому же выводу чуть раньше пришел и подполковник юстиции Соколовский.

Но это было не дело следствия. В данном конкретном случае майор вел совсем не финансовое расследование. Он рассматривал вопрос о покушении на жизнь генерального директора паевого инвестиционного фонда, предположительно уже втором подряд. Теперь, имея на руках документы, Соловьев обязан был разобраться, было это посягательством на жизнь Косицина или же кто-то отомстил Анатолию Кривцову за гибель старика Рыбакова.

Но ведь убить телохранителя могли только два человека. Это старший лейтенант спецназа военной разведки и отставной подполковник воздушно-десантных войск, внук и друг ветерана Великой Отечественной войны. Третьего мстителя, какого-то стороннего, попросту пока не просматривалось, хотя теоретически он тоже мог существовать и как-то проявить себя в любой момент.

Алексей Валерьевич просматривал документы, разложенные в папке пропорционально общему доходу от инвестиций. Сначала там упоминались те люди, которые получили особенно много, дальше – меньше и только в самом конце – те, кто остался в убытке.

Майор наконец-то дошел и до этих фамилий, которые значились и в сопроводительной записке, составленной Павлом Яковлевичем Косициным. Соловьев выписал себе на листок фамилии, номера телефонов, места работы и домашние адреса тех троих людей, которых подозревал и сам Косицин. Но чтобы что-то решить или хотя бы узнать, требовалось встретиться с этими людьми лично. Кроме того, следовало навестить экспертов пожарной охраны и страховой компании, координаты которых Алексей Валерьевич нашел достаточно быстро.

Позвонить дежурному и заказать машину было делом нескольких секунд. Майору осталось только дождаться сообщения о том, что она вышла из гаража.

В это самое время ему снова позвонил подполковник Соколовский.

– Алексей Валерьевич, извини, но дело срочное, – заявил он. – Ты прямо сейчас, немедленно позвони в областную ГИБДД. Пусть оттуда свяжутся с постом, находящемся на северном выезде из города. Красные «Жигули» седьмой модели. – Подполковник назвал номер этой машины.

Майор Соловьев записал его на листке бумаги и спросил:

– Что, Сан Саныч, задержать надо эту тачку?

– Ни в коем случае. Просто проверить документы и зафиксировать время проезда. Данные пусть передадут мне. Дай им номер моего мобильника. Это обязательно. Я тут, как видишь, тоже работаю в промежутках между поглощением пирожков домашнего приготовления.

– Понял. Сделаю прямо сейчас. Я тороплюсь, машину заказал, по делам пора ехать, – проговорил майор Соловьев и в этот раз первым отключился от разговора.

Дежурному по областному ГИБДД он и в самом деле позвонил сразу, передал свой сотовый номер и попросил сообщить о красных «Жигулях» именно ему, а не подполковнику Соколовскому, как тот, в свою очередь, требовал. Но ведь майор Сан Саныча как-никак замещал. Поэтому он посчитал, что от такой смены номеров большой разницы не будет. Они же одно дело делают. К тому же Соловьев сможет задать Соколовскому несколько вопросов, когда будет передавать ему данные, полученные из ГИБДД.

Тут неожиданно быстро новому следователю как раз позвонил дежурный по областному ГИБДД.

– Вовремя вы, товарищ майор, нам сообщили про эту машину, – сказал он. – Мы едва-едва успели остановить ее. Как раз тот самый «жигуленок» мимо проезжал. Дежурному пришлось даже трубку бросить, выскочить и дать знак напарнику, который машину и остановил. На крыше, на багажнике, был привязан старый велосипед. А на заднем сиденье валялись различные обрезки водопроводных труб.

– А за рулем был?..

– За рулем был некто Лысяков Алексей Федорович, человек с жутким шрамом через все лицо. Дежурный инспектор говорит, что если бы встретил его ночью, то испугался бы, просто в бег от него бросился бы, прямо как от самого настоящего вампира.

– И правильно сделал бы. – Тут майор Соловьев не удержался и дал характеристику командиру батальона спецназа военной разведки: – Этот человек – особо опасный убийца, которого мы сейчас разыскиваем.

– Так надо было меня предупредить. Мы бы его задержали. Но у нас на выезде из области есть еще один стационарный пост. Я могу сейчас туда позвонить. Там его и скрутят. А что, автоматы наставят, и никуда он не денется.

– Пока делать этого не надо. Рановато будет. Нам еще следует на него доказательную базу собрать. Кроме того, он сам, я думаю, в состоянии скрутить всех ваших постовых, даже если у них в руках гранатометы будут.

Завершив разговор с дежурным капитаном, майор Соколов позвонил подполковнику Соколовскому и рассказал ему все новости. При этом он признался, что нечаянно, по растерянности и усталости, оставил свой номер сотового телефона. Поэтому сообщение из областной ГИБДД пришло к нему, а не к подполковнику, как тот просил.

– Так что же, мне теперь не ехать по адресам и на пожарище? – спросил майор после этого. – Будем против Лысякова работать?

– Почему же? Продолжай расследование так же, как ты его и вел. Подполковник Лысяков, это ведь только одна из наших версий. – Сан Саныч говорил уверенно, без всякого сомнения в своей правоте. – Он лишь еще один подозреваемый, на которого фактов у нас не больше, чем на Мальцева, если не меньше. Что у нас есть против него? Обрезки водопроводных труб? Он просто скажет, что решил дома их поменять, раздобыл бесплатно именно здесь, в нашем городе. Наверняка найдется какой-нибудь сантехник, который подтвердит его слова. Есть еще отсутствие алиби в день убийства Кравцова, но ни один суд не будет рассматривать этот момент как улику против подозреваемого. Презумпцию