«Ну, как обычно, плетку, наручники и вазелин».

Нора засыпает с улыбкой. Несносный мальчишка. Хулиган.

12

Они подъехали к лодочной станции на озере Средний Перт – такому же стандартному деревянному дому с двускатной кровлей, каких полно в поселке, плюс причал, – в половине двенадцатого. Пристроили мотоцикл на обочине и пошли узнавать что и как. Если бы Нора хоть мизинцем левой ноги почуяла неладное и на одну крошечную секундочку заподозрила, чем кончится эта прогулка, она осталась бы дома в постели. Но в небе ярко светило солнышко, на деревьях весело щебетали птички, и ничто, ничто не намекало на близость кошмара.

Пока Герман осматривал выданную им прогулочную лодку системы «Пелла» и ставил весла, Нора изучала маршрут – Большой круг, Малый круг, тупиковый канал под названием Канал дураков, – и запоминала названия озер. Она была уже в курсе, что Леонид не ночевал на ферме, и скрыть этот вопиющий факт нарушения порядка от доктора Шадрина не удалось. Слава богу, доктор не стал терроризировать Германа, а просто объявил, что дает им три дня на поиски свободных номеров в отелях острова и собственно переезд. Леонид, с которым Герман созвонился утром по телефону, сказал, что его вполне устроит отель Соловецкая Слобода, и он готов прямо сейчас начать переговоры с администрацией. Сауна, бар, ресторан, бесплатный WiFi – что еще нужно для счастья? В люксе Регины была установлена даже гидромассажная ванна. Это вам не общественный сортир в подвальном помещении. Это высокий класс! Вместе со своей подругой Леонид обещал появиться на озерах ближе к часу дня.

– Что-то я волнуюсь, – пожаловалась Нора.

– По поводу?

– Эта женщина меня пугает.

Герман ободряюще улыбнулся.

– Не волнуйся, дорогая, если нам будут предлагать групповой секс, я откажусь.

По берегам озер стоял густой лес. Темная вода была подернута рябью и переливалась под солнцем всеми цветами спектра, легкий ветерок морщил ее как тончайшую шелковую ткань.

На подходе к первому из каналов Нора рискнула заговорить о вчерашнем.

– Что с ним происходит? Я про доктора.

– Врет сам себе, – сердито фыркнул Герман. – Меняет местами причины и следствия. Как я ему и сказал.

– Врет и не понимает этого? Или понимает, но надеется, что другие не поймут?

– Скорее всего, понимает, но загоняет это понимание очень и очень глубоко. Понимание и признание – это ведь не одно и то же, Нора. Так вот Аркадий понимает. Но не признает.

– Ты говорил с ним утром. Как тебе показалось, он знает про Леонида и Регину?

На всем протяжении канала Герман молча работал веслами. Правый и левый берег, укрепленные валунным камнем, были совсем рядом – двум лодкам точно не разойтись, – и глядя на плотно подогнанные один к другому валуны, Нора опять задумалась о неведомых строителях, чье мастерство победило время.

По официальной версии, озерно-канальная система создавалась под руководством игумена Филиппа в середине шестнадцатого века. Строители знали, что уровень вод в озерах различается, и, прокладывая каналы, направляли воду самотеком в Святое озеро, которое до сих пор являлось основным источником водоснабжения Соловецкого поселка. Тогда же были построены шлюзы, благодаря которым через некоторые каналы смогли проходить суда, перевозящие кирпич, сено, дрова, строевой лес.

На входе в озеро Круглое Орлово Герман надел солнцезащитные очки и, тяжело вздохнув, ответил:

– Думаю, он догадывается, но не знает наверняка. Потому и бесится. Любую определенность вынести легче, нежели груз собственных фантазмов.

Вот это прямо в точку.

– Ты умный человек, Герман.

– Ха! Если бы я был умным… впрочем, ладно.

Вскоре выяснилось, что первый канал, показавшийся Норе узким, был на самом деле широким. Его удалось пройти на обычных – с пластмассовыми лопастями – веслах, вставленных в уключины. А что из себя представляет узкий канал, она увидела при переходе из озера Круглое Орлово в озеро Щучье, когда Герману пришлось вынуть весла из уключин и направлять лодку одним коротким веслом с металлическими лопастями.

Так вот зачем на станции им выдали три весла!

– Герман, что мне делать?

– В смысле? – ухмыльнулся он. – Как жить дальше?

– Вот именно! Остаться на ферме или тоже переехать в отель?

Точными, осторожными движениями он подгребал рулевым веслом вдоль борта лодки, а она любовалась игрой мускулов под его гладкой кожей.

– Я не чувствую себя вправе влиять на твое решение, Нора. Ты приехала в гости к сестре. И никто – ни твоя сестра, ни ее муж, – против твоего присутствия не возражает.

– Но ты будешь рад, если я перееду в отель? Или, наоборот, огорчен?

– Я буду рад.

В конце канала виднелись остатки старой плотины. Вот и озеро Щучье. Судя по карте-схеме, до этого места все – и желающие пройти Большой круг каналов, и желающие пройти Малый, – двигаются в одном направлении, а дальше начинают вспоминать либо сказку про витязя на распутье, либо на эту же тему анекдот. Форма озера напоминает трезубец. Налево пойдешь – в Малый круг попадешь; направо пойдешь – в Большой круг попадешь; прямо пойдешь – ну да… к той самой табличке попадешь: «Господа дураки, вы приплыли, куда хотели!»

Оглянувшись по сторонам и не увидев ни одной живой души, Нора сняла футболку, оставшись в темно-зеленом бюстгалтере, и подмигнула Герману.

– А давай проплывем по Каналу дураков.

Тот покачал головой.

– Не принимается! Во-первых: у нас назначена встреча на Большом Красном озере; и во-вторых: мы известные, сертифицированные дураки, наша дурость не нуждается в дополнительном подтверждении.

Темная вода озер, зеленая вода каналов – зеленая, потому что в ней, как в зеркале, отражались растущие вплотную к укрепляющим берега валунам деревья, мхи и папоротники, – синие проблески безоблачного неба и тишина, тишина… Озерный мир казался спящим, и глубокий волшебный сон его нарушали только редкие всплески рыбьих хвостов.

– Я бы искупалась, – неожиданно для самой себя призналась Нора. Осторожно перегнулась через борт лодки, сложив ладони ковшиком, зачерпнула воды и умылась. – Я читала, что соловецкие озерные воды очень мягкие, очень чистые и пригодны даже для питья.

Строго говоря, в мягкости всех вообще вод на Соловках она уже убедилась, наблюдая за своей кожей и волосами. Шампуни на полочке Леры в ванной комнате стояли самые обыкновенные, но волосы после мытья становились чистый шелк.

– Точно, – кивнул Герман. – И в питьевом, и в техническом отношении вода исследованных соловецких озер может считаться образцовой. Но я предлагаю искупаться чуть дальше. Там, где вода хоть немного прогревается солнцем. Здесь, в тени, очень холодно, и даже опытным пловцам нередко сводит судорогой мышцы ног и рук. Я тоже неплохо плаваю, – он улыбнулся, сдвинув очки на кончик носа, – но мне не хочется в