Шрифт:
Закладка:
– Добрый день, матушка ведьма, – завела разговор первая, поклонившись. Остальные последовали ее примеру.
Я кивнула.
– Зачем пожаловали?
– На сносях мы все четверо, выходит, матушка ведьма.
– Поздравляю, – сухо откликнулась я, гадая, когда они успели забеременеть. Получалось, что еще в образе жаб. – Я чем могу помочь?
– Так это, – замялась старшая, разговаривавшая со мной, – матушка ведьма, мужья наши люди бедные…
– И?
– А деткам приданое нужно…
– Я тут при чем? – все еще не могла понять я.
– Так, матушка ведьма, говорю ж, приданое нужно. Ты нас в людей обратила, тебе и приданым обеспечивать.
На секунду я растерялась. Затем с пальцев сорвались ярко-красные искры, закружили в воздухе. Пахнуло раскаленным воздухом, температура нагрелась. Жабы завизжали, бросились врассыпную. Через несколько секунд во дворе остались только я и хрюкавшая от смеха Юлька.
– Нет, ты видела? – повернулась я к ней, пылая негодованием. – Они вышли замуж, залетели, а мне их детей приданым обеспечивать! Наглость, блин, второе счастье.
Юлька каталась по полу от смеха, изредка взвизгивая.
– Не смешно, – пробурчала я, направляясь к дому. – Надо было их все же поджарить. Говорят, лягушачьи лапки – самый настоящий деликатес.
Русалка с звонким хохотком,
Таким хрустально-чистым,
И в этом воздухе ночном,
Так лунно-серебристом,
Меня звала, и мне плела
Такие небылицы,
Моя разумность вдруг прошла,
И стал я легче птицы.
И в воду, прямо в воду к ней, —
Удержат ли обрывы!
Но, горе храбрости моей,
Русалочки смешливы.
Я захлебнулся, чуть дышу,
Они меня щекочут,
Как лягушонок, я пляшу,
А им-то что, хохочут.
К. Бальмонт. «Русалочка»
Свадьба Ники состоялась в солнечный осенний день. Деревья в лесу радовали глаз разноцветной листвой, над головой пели птицы, воздух был чист и прозрачен. Бракосочетание состоялось в чистом поле, недалеко от перелеска.
Ника, одетая в выбранный мной ярко-красный сарафан, расшитый бисером по подолу ею собственноручно, стояла возле Ваньки, тоже наряженного во все красное: штаны, рубаха, кафтан, кушак, даже сапоги.
Они выглядели отличной парой, и я искренне надеялась, что их совместная жизнь окажется счастливой.
Лихо и Соловей держали над молодыми ветки рябины с плодами. Ника и Ванька по очереди произносили брачные клятвы, а я изредка тайком косилась в сторону накрытых столов и старалась поменьше слушать урчание желудка. Позавтракать мне утром не удалось, и сейчас, наблюдая за выходившей замуж дочерью, я все чаще вспоминала слова Васьки: «Я – животное маленькое, мне питаться надо много и часто!»
Наконец, усевшись с Кощеем за стол, я приступила к трапезе. Кусок мясного пирога отлично подошел к тарелке с борщом заполненной до верха. Затем – еще один кусок пирога, на этот раз с рыбой, и овощной салат, кусок сыра, несколько кусочков колбасы, кусок пирога с фруктами, который отлично запился двумя стаканами морса.
Почувствовала я неладное, когда за шумным столом установилась мертвая тишина. Подняв глаза от тарелки, я заметила, что гости смотрят на меня с любопытством.
– Что? – уточнила я.
– Ничего, родная, – чуть насмешливо улыбнулся Кощей. – Народ поспорил, сколько кусков разных пирогов ты съешь. Пока что всего лишь три.
– Не смешно, – фыркнула я. – Мне, между прочим, надо кормить сейчас не только себя.
Среди гостей послышались смешки.
Конкурсы и поцелуи молодых прошли мимо моего сознания. Наевшись, я сидела за столом и с блаженной улыбкой любовалась начавшей желтеть травой на поле, вдыхала чистый воздух, думала, планировала, совершенно не участвуя в развлечениях молодежи. Да и в самом деле, не пристало почтенной матери семейства искать чью-то туфлю или пить из огромного кубка.
Очнулась я, когда чья-то широкая, явно мужская, ладонь появилась перед моими глазами.
Я перевела взгляд с ладони на ее владельца. Кощей сидел рядом и довольно ухмылялся.
– Что опять? – вздохнула я.
– Всего лишь пора возвращаться домой, – уведомил меня Кощей. Молодые удалились в свои апартаменты, гости разошлись. Поднимайся, родная, свадьба закончилась.
– И слава богу, – буркнула я, вставая из-за опустевшего стола и ощущая себя этаким шариком на ножках. – Разорение сплошное. Столько денег потратили.
– Стареешь, милая, – ехидно заметил Кощей.
– В жабу превращу, – ругаться мне было лень, а потому я шагнула в раскрывшийся портал и с радостью растянулась на любимой постельке.
Одуванчик вздумал взять
Замуж маргаритку.
А червяк, чтоб не отстать,
Замуж взял улитку.
И ликуют два цветка,
Счастливы друг другом.
И улитка червяка
Назвала супругом.
Но мгновенно улетел
Одуванчик белый.
Маргаритке был удел
Стать вдовой несмелой.
А с улиткой каблуком
Вмиг была расправа,
Что же стало с червяком,
Я не знаю, право.
К. Бальмонт. «Детская песенка»
– Мам, так нечестно! – Даня, подросток четырнадцати лет, влетел в комнату. – Папа с Лихо на охоту едут, а мне дома сидеть, с мелкими! Ну мам!
– Так я тут при чем, – пожала я плечами, – с папы и спрашивай. Только мы, помнится, договаривались, что на охоту папа будет тебя брать с пятнадцати лет, нет?
– Так нечестно, – надулся сын. – Дядя Соловей Витьку в двенадцать уже берет!
– Ябеда, – появился в дверях одетый для поездки верхом Кощей, потрепал обиженного сына по волосам. – Иди готовься. Выезжаем через полчаса.
Даня просиял и бросился вон из комнаты.
– Вернетесь без зайца или утки – будете есть старые щи, – пригрозила я.
Кощей только хмыкнул.
Я родила в срок, как и предсказывала Юлька, двойню, двух девочек, Лику и Свету. Теперь они, веселые здоровые трехлетки, под присмотром Василисы и нянек, активно познавали мир. Меня же Кощей усадил за магические книги. Он не терял надежды сделать из меня приличную ведьму. Я не спорила, но когда собиралась колдовать, предупреждала детей, и они, наученные опытом, старались сбежать от меня как можно дальше.
