Шрифт:
Закладка:
– А Алиса?
– Она знала, но не сдала Дарфа. Слишком сильно любила его.
– Ох. – В голосе Нарты было сожаление. – Все сложнее, чем я предполагала. Не могу представить, какого тебе и твоей сестре в сложившейся ситуации.
– Я в порядке, не беспокойся. В конце концов, из-за Дарфа Алиса и пошла в Озарение. Без этого мы бы все не познакомились.
– Ты прав, – согласилась Нарта. – Оливия и я вряд ли бы помирились. Может, и с Энди мне не удалось бы познакомиться. А с тобой и Алисой уж точно.
***
Давина сидела в клетке, ей было очень страшно. Они большой группой ехали на восток, чтобы получить обещанную защиту от новой Правительницы. День близился к закату, когда на них напали. Вооруженные до зубов разбойники быстро окружили их, перекрывая все пути для побега. Мужчинам связали руки и ноги, а женщин и детей бросили в клетки просто так.
Пленители явно радовались хорошей добыче. К ночи почти все из них опьянели до такой степени, что еле стояли на ногах. Давина слышала обрывки их разговоров. Ее вместе со своими детьми посадили в клетку, которая находилась ближе всего к костру, вокруг которого устроились пьяные мужчины.
– Думаете, много нам денег за них отвалят? – донеслось до Давины.
– Крепких мужиков среди них почти нет. Дети на рынке спросом не слишком пользуются, на баб одна надежда. Их и в служанки могут купить, и в бордель.
– Детей тоже в бордель можно продать, дороже бабы будут стоить.
– Так чего, может, сами кого-нибудь опробуем?
– Из детей что ли? – с отвращением кто-то переспросил.
– Нет, конечно, из баб, развлечься охота.
Дальше Давина плохо разбирала слова, в основном слышался лишь хохот. Потом приближающиеся шаги, и вот ее уже цепкой хваткой выволакивают из клетки. Дети цеплялись за нее, но после угроз, что их маме навредят, они были вынуждены отпустить ее.
Швырнув женщину куда-то на землю, мужчина встал над ней. Его немного шатало, а в пьяных глазах читалась угроза. Рот исказила мерзкая ухмылка.
– Сначала сам с тобой повеселюсь, а дальше пусть делают, что хотят. – Мужчина залился смехом. – Но ведь ты сама этого хочешь, разве не так? Все вы бабы только и ждете, чтобы вас взяли силой.
Он потянул к ней рукой, но кто-то остановил ее в нескольких сантиметрах от юбки Давины. Это была девушка вся в черной одежде. Маска и капюшон не давали разглядеть ничего, кроме горящих зеленых глаз. Женщина сразу же поняла, перед ней нелюдь.
– Насколько нужно быть глупым, чтобы считать, что кому-то понравится насилие над ним? – обратилась к разбойнику Алиса. – Или судишь по собственному опыту? Тебе нравится, когда тебя берут силой?
– Что ты несешь? – раздражённо проревел мужчина.
Алиса сжала его руку еще сильнее.
– Чего разорался? Так боишься маленькой девчонки? Да я по росту тебе едва до плеча достаю, а ты уже штаны намочил?
– Ты выродок!
– А ты насильник и торговец людьми.
В левой руке девушки оказался нож. Давина не успела заметить, откуда он там взялся. Одно быстрое движение и мужчина свалился на землю, хватаясь за свою шею. Это ему уже не помогло бы. Развернувшись, Алиса направилась к остальной компании, сидящей у костра.
Убить их не составило для нее труда. Она делала это без жестокости, просто четкие и целенаправленные действия, которым ее научил Алекс. Чувств не было, они будто растворились, оставляя лишь ее саму и противников, которых нужно устранить. Механические движения. Девушка продвигалась вперед, убивая одного человека за другим, пока Рэйк не схватил ее. Он вытащил из пояса Алисы нож и воткнул ей в руку. Боль отрезвляла.
Причина, по которой Рэйк остановил девушку, была перед ней. Давина с ужасом смотрела на нее снизу вверх. Алиса убила бы женщину, если бы Рэйк не наблюдал за всем со стороны. Алиса вытащила нож из руки. После чего перешла в обычное состояние, чтобы рана не успела затянуться. Ей хотелось оставить шрам.
Алиса протянула женщине руку, чтобы помочь подняться и извиниться за то, что вновь потеряла контроль. Однако Давина отползла от ее руки еще дальше, увеличивая дистанцию между ними. Алиса взглянула на свои руки и поняла, что они все забрызганы чужой кровью.
Девушка молча нашла взглядом ведро с водой и вымыла свои руки. После этого вместе с Рэйком они покинули лагерь. Алиса видела, какими взглядами ее провожали люди в клетках. Страх виделся в их глаза. Возможно, жители ее родной деревни также испугались Тея, брата Дарфа, когда узнали о нем правду. И убили его они не из-за жестокости, а из-за страха. Хоть это не оправдывало их, Алиса могла понять мотивацию людей.
– Ты как? – спросил Рэйк.
– Я чуть не убила жертву насильника, которую и пыталась изначально защитить. Все просто отлично.
– Контроль не твоя сильная сторона, но ты научишься, – заверил ее Рэйк.
– О, ты так в этом уверен? – саркастично спросила Алиса. – Знаешь, сегодня я подумала, что не ощущаю огромное количество смешанных эмоций, как обычно. Сейчас я понимаю, что просто они стали безумно сильными и затмили собой все остальное. Как я должна соображать трезво, если все мои и чужие чувства вытесняют мысли?
– Я что-нибудь придумаю, обещаю.
– Я знаю, ты хочешь помочь, но вряд ли тут можно изменить хоть что-то.
– Мне понятна твоя злость. – Рэйк всегда оставался спокоен и сосредоточен. – Но пока я рядом, ничего плохого не случится. Моя цель останавливать тебя, если все выходит из-под контроля. Кажется, сегодня мы вполне справились со своими задачами. Ты помогла людям, разве это плохо?
– Они дрожали от одного взгляда на меня. – Алиса старалась не грубить Рэйку, ведь виноват во всем уж точно не он. – Не хочу становиться монстром в чьих-то глазах.
– Всегда найдутся те, кто тебя остудят. Если ты человек, то большинство нелюдей будет ненавидеть тебя за многолетние угнетения. Если ты нелюдь, люди боятся тебя и осуждают.
Они дошли до места, где оставили лошадей. Алиса отвязала своего коня и перекинула повод обратно через шею. Залезать в седло с земли всегда оказывалось непросто по причине невысокого роста девушки, но она уже привыкла и справлялась с этим довольно ловко.
Ритмичный шаг лошади успокаивал, а Рэйк чувствовал себя комфортно в тишине, поэтому у Алисы часто находилось время остаться наедине со своими мыслями. Но сейчас ей хотелось поговорить, чтобы отвлечься.
– Ты с рождения знал, что ты нелюдь?
– Мое детство прошло во времена войны, когда
