Иль для неволи теремов».

По сути, Пушкин противоречил сам себе: ему нравились сильные, умные, уверенные в себе женщины, такие как Екатерина Карамзина, Вера Вяземская, Прасковья Осипова, Елизавета Хитрово, Зинаида Волконская… Но когда шла речь о браке, то он выбирал среди инфантильных и самых скромных девушек.

Знакомство с семейством Гончаровых

В это время в свете начала появляться юная Наталья Николаевна Гончарова. Пушкин поражен был ее красотой. Но что могла продемонстрировать Гончарова, кроме безукоризненного лица и идеального стана?

Сестер Гончаровых было три – Александра, Екатерина и Наталья. Все они были хорошенькими, но особенно выделялась младшая – Натали. Воспитание девицы получили специфическое: их мать – Наталья Ивановна – воспитывала дочерей непомерно строго, отец же противоречить властной супруге не смел, находя утешение в вине. Наталья Ивановна тщательно следила, чтобы девочки никогда не заговаривали первыми и не выражали свое мнение, пока их не спросят. Никогда бы не возвышали голоса, не пускались с посетителями ни в какие серьезные рассуждения, а когда заговорят старшие – молчали бы и слушали, считая изречения старших непреложными истинами. Остроумие и шутки были под запретом, любой проблеск самостоятельной мысли тоже строго воспрещался. За малейшую провинность сердитая мамаша хлестала бедных девочек по щекам.

«Религиозность Наталии Ивановны принимала с годами суровый, фанатический склад, а нрав словно ожесточился, и строгость относительно детей… принимала раздражительный, придирчивый оттенок. Все свободное время проводила она на своей половине, окруженная монахинями и странницами, которые свои душеспасительные рассказы и благочестивые размышления пересыпали сплетнями и наговорами на неповинных детей или не сумевших им угодить слуг и тем вызывали грозную расправу… В самом строгом монастыре молодых послушниц не держали в таком слепом повиновении, как сестер Гончаровых. Если, случалось, какую-либо из них призывали к Наталье Ивановне не в урочное время, то пусть даже и не чувствовала она никакой вины за собой, – сердце замирало в тревожном опасении, и прежде чем переступлен заветный порог, рука творила крестное знамение и язык шептал псалом, поминавший царя Давида и всю кротость его».[92]

Девицы Гончаровы должны были вставать очень рано, едва ли не с восходом солнца. Ложиться спать – не позже десяти часов вечера, причем поблажек им не было, даже если у родителей случались гости. Каждое воскресенье семейство обязательно являлось к обедне, а накануне праздников всем надо было слушать всенощную, если не в церкви, то в устроенной Натальей Ивановной у себя особой молельне, куда приглашался отправлять богослужение священник местного прихода. Любые романы или стихи о любви исключались из воспитательной программы, а потому большая часть гремевших на всю Россию произведений Пушкина оставалась для юной Натали Гончаровой неизвестной.

Кроме того, Наталья Ивановна отличалась непомерной скупостью, и ее дочери даже на балы иногда приезжали в протертых туфельках и потрескавшихся перчатках. Один раз хозяйка бала княгиня Долгорукая даже увела прелестную Натали из зала в другую комнату и там переобула: девушке предстояло танцевать с женихом, и Долгорукой не хотелось допустить конфуза.

Наталье Николаевне Гончаровой только минуло шестнадцать лет, когда они впервые встретились с Пушкиным на балу в Москве. Это было в декабре 1828 года. В тот день жестокая мать оставила свою обычную скупость и постаралась ее принарядить: девушке сшили белое воздушное платье, прическу ее украшал золотой обруч. Она поразила присутствующих своей классической, безупречной красотой. Александр Сергеевич не мог оторвать от нее восхищенных глаз. Воспитанная тираничной матерью, Наталья Николаевна выросла болезненно скромной, замкнутой и даже пугливой. При первом знакомстве с Пушкиным его уверенность в себе и властность не на шутку смутили девушку. Он сыпал комплиментами, а Натали, опустив глаза, что-то тихо лепетала в ответ. Но эта скромность лишь сделала ее еще более желанной. В конце апреля 1829 года Пушкин сделал предложение Гончаровой. Но Наталья Ивановна рассчитывала на более выгодную партию и в тот раз дала неопределенный ответ: мол, невеста еще слишком молода. Этот ответ, по словам Пушкина, «свел его с ума»; поэт решил на время оставить Петербург.

Путешествие в Арзрум

В апреле 1828 года началась очередная русско-турецкая война. Пушкин, как и некоторые его друзья, написал просьбу о зачислении его в действующую армию – но получил отказ. Тогда он запросил право на выезд за границу, в Париж, «на 6–7 месяцев», но и в этом ему было отказано. Расстроенный Пушкин 5 марта 1829 года взял из Петербурга подорожную в Тифлис, на Кавказ, где в то время как раз шли военные действия.

Маршрут этого путешествия пролегал по следующим городам: Калуга, Белев, Орел, Новочеркасск, Ставрополь, Георгиевск, Горячие воды, Екатериноград, Владикавказ, Ларс, Коби, Квишет, Душет, Тифлис, Гумры, Карс, Караурган, Керпиней, Кассанкале, Арзрум, Москва, Малинники, Берново. Продлилось путешествие четыре с половиной месяца. Повидал поэт очень многое.

Генерал Паскевич разрешил Пушкину прибыть в действующий корпус в надежде на то, что Пушкин воспоет военные подвиги. Увы, надежда эта не сбылась. Поэт счел, что «приехать на войну с тем, чтобы воспевать будущие подвиги, было бы для меня с одной стороны слишком самолюбиво, а с другой слишком непристойно». «Я не вмешиваюсь в военные суждения. Это не мое дело»,[93] – заключил он. Обиженный генерал Паскевич жаловался в письме к Жуковскому, что «заря достопамятных событий Персидской и Турецкой войн осталась невоспетою». Поэт узнал об этом и счел, что «обвинение в неблагодарности не должно быть оставлено без возражения, как ничтожная критика или литературная брань», поэтому в 1836 году, ориентируясь на свои старые путевые заметки, он написал замечательное произведение, которое так и назвал – «Путешествие в Арзрум».

Арзрум или Эрзурум – это город в исторической части Западной Армении, на северо-востоке Турции. Вследствие победы русских над турками в июле 1829 года на Эрзурумской равнине Арзрум оказался во власти России, но совсем скоро по Адрианопольскому миру в сентябре 1829 года был возвращен султану.

Встреча Пушкина с генералом Ермоловым

Из Москвы Пушкин, сделав крюк в 200 верст, первым делом отправился в Орел, чтобы увидеть героя своей юности – прославленного генерала Ермолова.

Ермолов Алексей Петрович – герой Отечественной войны 1812 года, более десяти лет был главнокомандующим на Кавказе. В 1827 году он был уволен Николаем I в отставку и жил большей частью в своем Орловском имении, почти никого не принимая. В глазах современников он был легендарной личностью: не ведая страха и сомнения, Ермолов подавлял выступления горских народов. Современные историки считают