с хозяйкой, я решила найти тихий уголок, чтобы немного привести в порядок свои мысли, находящиеся в раздрае, а точнее, просто отдохнуть от огромного числа людей. Надо сказать, что ещё в начале приёма Ярослав старался практически не отходить от меня, чтобы дать время "акклиматизироваться" в новой среде, однако провести весь приём, привалившись друг другу, было просто невозможно, и в какой-то момент мы разошлись.

На мой субъективный взгляд, я справлялась очень даже неплохо, умудряясь поддерживать необременительные беседы ни о чём. Тем не менее это сильно выматывало, и моей социальной батарейке была жизненно необходима перезарядка.

К чести графа Шелестова, при организации приема он подумал и о тех, кто нуждается в уединении. Отдохнуть и укрыться от пристального внимания можно было как в специально отведенных комнатах внутри отеля, так и на широкой террасе, где специально для этого разместили небольшие беседки-шатры и небольшие диванчики.

Выйдя на террасу, я зябко поежилась под порывом холодного ночного ветра, поняв, почему так мало людей выбирало для отдыха это место, несмотря на потрясающий вид на ночную столицу. Это мужчинам хорошо в их смокингах, а то и в офицерской форме, а вот когда на тебе надето пусть очень, очень эффектное, но совершенно не греющее платье из натурального цинского шелка, даже если хочется полюбоваться видами, поищешь место потеплее. Я взвесила все “за и против” и, понадеявшись на свое хорошее здоровье, решила остаться на террасе. Облокотившись на перила, подставила горящее лицо холодному ветру и сразу почувствовала себя лучше. Когда под твоими ногами бездна города, живущего своей жизнью, сейчас похожего на световой океан, сквозь засветку с чернильного неба все еще пробивается свет звезд, находящихся в миллионе лет от нас, возможно, уже погибших, а за спиной шумит человеческая круговерть, это невольно настраивает на созерцательный лад. Надо было идти на философское отделение, сейчас бы вспомнила какое-нибудь выражение, наиболее подходящее моменту, или, если говорить о подходящем выборе образования, на связи с общественностью. В жизни бы пригодилось. В голову, теснясь, лезли самые разные мысли, от того, что было бы неплохо заказать себе еще одно подобное платье, до печального осознания того, что я так и не поняла, чем хочу заниматься по жизни. Ну, или чем могу заниматься. Хотя могу фонд благотворительный организовать или присоединиться к уже существующим, например, спасать нерп Южной Америки. Правда, ни про одно благотворительное мероприятие этого фонда я в сети не слышала, но тетя ерундой заниматься не будет.

***

— Простите, Мира Александровна, что прерываю ваше уединение…

Я чертыхнулась про себя и, снова натянув социально одобряемую маску, обернулась. За моей спиной стояла молодая девушка, возможно, моя ровесница. Однако не скрываемая никакой косметикой усталость, переходящая в изможденность, добавляла ей лет. К тому же смущало черное платье. Для девушки носить подобное на приеме хоть и не являлось моветоном, но все же тихо не одобрялось, за исключением случаев, когда это платье - траурное. Но во время траура все развлекательные мероприятия отменялись, и появление на приеме было бы прямым вызовом обществу. Возможно, в другое время я бы и заинтересовалась, но не сейчас, сейчас мне хотелось побыть одной и общение с незнакомкой, а кто эта девушка, я не знала, в мои планы не входило. И собственно на это я попыталась намекнуть фразой:

— Простите, я не имела чести быть представленной вам…

Надо было по-другому намекать, — поняла я, когда девушка приняла мою фразу как предложение к диалогу. И безжалостно смяв в руках юбку, она продолжила:

— Простите мне моё невежество. Я Ольга Зосимова. Мы не были ранее представлены, и не думаю, что вам что-то скажет моя фамилия…

Часть ее монолога я просто пропустила мимо ушей, зацепившись за знакомую фамилию, и в какой-то момент, не сдержав любопытства, невежливо прервала ее расшаркивания и уточнила:

— Анастасия Зосимова ваша родственница?

— Сводная сестра,— едва слышно ответила Ольга.— Возможно, вам покажется странной моя просьба, но я не знаю, к кому еще обратиться за помощью.

В какой-то момент мне показалось, что девушка расплачется. С одной стороны, она потеряла сестру, а с другой... А потом меня словно током ударило. Сводная сестра, но у барона Зосимова и его жены Анастасия была единственной дочерью, да и без отчества представляются, как правило, незаконнорожденные дети. Ну, по крайней мере, среди клановых.

— Насколько мне известно, делом вашей сестры занимается уголовная полиция,— уточнила я, надеясь, что Ольга подтвердит или опровергнет появившуюся у меня идею.

— Да, — кивнула девушка, потом на несколько секунд замолчала, глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и призналась: — И они рассматривают меня как основную подозреваемую.

Как я и думала, а Ольга между тем продолжала:

— Я получила серьёзные преференции после смерти сестры: меня признал отец, поверьте - это значит очень много. У меня появился весьма перспективный жених из клана, раньше на такую партию я рассчитывать не могла. А так как у отца из детей только я и Анастасия, то я автоматически заняла место наследницы. За это действительно можно убить!

Ольга истерично хохотнула, а потом, к моему ужасу, едва не залилась слезами, но все же справилась со своими эмоциями и продолжила:

— Но я не имею отношения к смерти Анастасии, я безмерно уважала ее. У нее было много идей о том, как развивать клан. Из нее бы получилась отличная глава!

Я вздохнула. Ольгу мне было искренне жаль, но не понимала я одного:

— И всё равно, почему вы решили обратиться с вашей проблемой ко мне? Еcли вы уверены, что полиция движется не в том направлении, вам стоит обратиться к частному сыщику, — попыталась донести я до девушки вполне логичную и здравую идею.

— Отец уже нанял одного, но он, похоже, также уверен в моей виновности. В день смерти Анастасии я была на пленере и не могу подтвердить свое алиби.

Весело. Я чуть наклонила голову к плечу, активировала пробуждение и уточнила:

— Но Анастасию Зосимову, свою сестру, вы не убивали.

— Разумеется! — воскликнула Ольга, всплеснув руками. — Я не убивала Анастасию и вообще никак не причастна к ее смерти. Клянусь!

Не врет. Ни в чем не врет. Странно, что ее сразу не проверили на ложь. Разумеется, пробужденных моего типа немного, но хотя бы на полиграфе допросили. Хотя тот обмануть не сложнее, чем конфетку у ребенка отобрать. Но даже если я приду и запротоколирую результат допроса