— Она одна из нас, — вполголоса повторили Вирус и Март.

— Если сестра наша будет в опасности… — начал Джей.

— Мы протянем ей руку помощи, — закончили молодые люди.

Анни начала понимать, что уж теперь ей точно угрожает стирание памяти.

— Если она будет нуждаться…

— … Мы разделим с ней кров и пищу.

— Если она будет преследуема…

— …Мы спрячем ее.

— Если она будет блуждать во тьме…

— Мы осветим ее путь.

— Аминь, — кивнул Джей, — Добро пожаловать домой, сестра Теги.

— Но я же просто хотела, чтобы мы с Анни получили работу! — пробормотала псевдособачка, — Я же ни о чем таком и не думала! И потом, я не понимаю, допустим, вы приняли меня в Братство. Огромная честь, я о таком не мечтала! Но что делать дальше, ведь я говорю на Истинном языке, понимаете? И Анни, что теперь делать с ней?

— Два вопроса — два ответа, — улыбнулся Джей, — Знаешь, что сделал Зверь в самом начале своей карьеры? Он научился врать даже на Истинном Языке.

— Ты смеешься! — возмутилась Теги, — Ты глумишься над светлой памятью самого, самого…

— Самого выдающегося вруна и жулика из всех эхао, — рассмеялся Джей. — Не надо меня убивать. На секунду подумай беспристрастно. Свидетельство эхао в гдемском суде абсолютно. То есть?

— Еще бы! Лгать на Истинном языке невозможно!!!

— Вот тебе еще одно доказательство гениальности твоего кумира, — фыркнул Джей, — Зверь говорил правду, только когда ему было выгодно говорить правду. Он научился врать на Истинном языке, хотя считается, что это невозможно. Знаешь его девиз? «Все, что можно спереть сегодня, тырь сегодня!» Конечно, такое не для щенков. И не для шавок.

— А? Гм… Если твои слова рассмотреть под таки углом, то, наверное, да, — задумалась Теги, — Хорошо. Я не сомневалась ни на миг, что он — гений. А что будет с Анни?

— Ничего особенного, — улыбнулся Джей, Март, как ты думаешь, может, просто поставить такой же психоблок, как у тебя относительно Тан? Анни ничего не забудет. Она просто не сможет никому ни рассказать, ни написать, ни передать информацию любым другим способом. Может, научится от нас чему полезному.

— Я за, — кивнул Мартин, — Я бы не хотел, чтобы у моей… То есть у Анни скоблили голову каждый второй день. От такого и дураком недолго сделаться!

— Подождите! — вскочила Анни, — Мне что, уже стирали память?!

— Господь наш распятый, — проворчал Джей, — Начинается. Да, стирали.

— Вы — чудовища, — ледяным тоном отрезала она, — Уроды. Что вы натворили?

— Мы? — уточнил Джей, покачал головой, — Ничего. Теги свидетель. Не веришь, спроси у нее. Врать она пока еще не научилась.

Анни постояла, хмуро оглядывая сидящих за столом. Качнула головой. Села на стул:

— Теги, это в самом деле было необходимо?

— Просто условие сделки, — буркнула она, — Один человек, который нам помог, удалил все воспоминания о себе из твоей памяти. А про меня, наверное, просто забыли.

Анни обдумала все это, передернулась:

— Все равно омерзительно.

— Иначе не получалось, — вздохнула Теги, — Прости нас.

— Я поставил тебе психоблок, — сообщил Джей.

Вздохнул:

— Думаю, это наилучший вариант. Ты знаешь, кто мы, знаешь, кто теперь твоя напарница, знаешь, что мы можем. Знаешь, но никому не расскажешь обо всем этом.

— Тебе виднее, — тяжело вздохнула Анни, — Ты старшой.

— Вот и славно, — кивнул Джей, — Март, Вирус, пойдемте-ка присмотрим место для якоря. А вас, девушки, я попрошу остаться.

41

Они совместно выбрали место — с тыльной от улицы стороны дома Вируса, в Стене. Джей провел по ней пальцем, как бы рисуя большую, в рост человека букву «П». Оба парня широко раскрыв глаза наблюдали, как в каменной плоскости замерцал тусклый желтоватый свет — словно контур от полуприкрытой двери. Джей распрямился:

— Всё. Якорь стоит.

— Но я ничего не понял! — возмутился Март, — Ты ничего не делал!

— А что, я должен был напялить звериную шкуру и с завываниями сутки скакать здесь, колотя в барабан? — поднял бровь Джей, — У вас нет тех устройств, которые вживлены в меня. Март, у тебя дома я сделаю все это обычным образом, с твоего стандартного раухера. Увидишь, поймешь, научишь Вируса. Так пойдет?

— Пойдет, — с тяжким вздохом недовольно согласился Мартин, — Джей, у меня еще один вопрос. Я его давно хочу задать, но все как-то не получается. Почему эти порталы находятся часто в очень людных местах — и их что, не замечают? Прямо у себя перед носом? Как тот, что посреди космопорта.

— Люди вообще не очень наблюдательны, — усмехнулся Джей, — Их нужно за рукав подвести да еще желательно сто раз объяснить. Однако дело не только в этом.

Световой контур почти погас.

— Обычный человек имеет свои защитные механизмы. Они не позволяют ему видеть странные и опасные вещи, — Джей указал кивком головы на уже совсем незаметный портал, — Вдобавок тайна порталов жестко охраняется планетарными службами безопасности. Помнишь, кто лично курирует нашу деятельность на Грюнемеер? Герр Мюллер. К тому же, как правило порталы активируются определенным образом. То есть в обычных условиях они «выключены». Включить их можно, произведя действие, заданное в данном портале, как «ключ».

Усмехнулся:

— Действие может быть запрограммировано любое, от восклицания «курва мать!» до ритуальных танцев нагишом в полнолуние. Все зависит только от фантазии и вкуса создателя портала. Якорь же вообще таков, что работает как невозвратный клапан, в одну сторону. То есть отсюда пока можно только выйти. Зайти сюда будет нельзя до тех пор, пока этот якорь не окажется связан с другим.

— А тогда, когда я свяжу его со своим? — спросил Март. Джей пожал плечами:

— Тогда постучишь и спросишь «у вас все дома?», он и заработает.

— А сейчас не заработает?

— Сейчас — нет.

— Так. Стоп! — Март нахмурился, — Портал ведет сквозь время?

— И через время — тоже, мой друг.

— Погоди. Значит, если я благополучно вернусь домой (или не домой, а куда-то) и установлю там связанный с этим свой якорь, то… — Март задумался, шевеля губами и рисуя пальцами в воздухе.

— Насколько я его знаю, это надолго, — добродушно улыбнулся Джей Вирусу, — Пойдемте в дом.

Там кипели страсти:

— Теши, как ты могла залезть в чужие файлы и изменит их?! — качала головой Анни, — Хорошо, все обошлось. И то неизвестно, обошлось ли? Главное, ничего мне не сказала. Ни звука не издала.

— Ха! Если бы я тебе обо всем рассказывала, — с собачьей практичностью отвечала напарница, укладываясь на коврик перед лестницей, — Тогда мы сейчас сидели бы голодные и не знали, чем заплатить за