Двести двадцать, без перестану. По всему телу, длинными разрядами. Я начинаю дрожать, едва не всхлипываю, когда Ник усиливает поцелуй. По капле добавляет жару, терзает нутро своими прикосновениями.

И их отсутствиями.

Вздрагиваю, когда на талию опускаются ладони. Сжимаю сильно, комкают платье. Мне кажется, что тело чем-то накачивает. Легкостью, эйфорией. Тем, что было так нужно.

– Проиграл, - выдыхаю, а сама тянусь дальше целовать. Задыхаться, умирать. Мне это так нужно. – Коснулся.

– Не я, красивая.

Ник отрывается лишь на секунду, чтобы показать свои ладони. А хватка с тела никуда не пропадает. Становится сильнее, давит ладонями на низ живота. Накрывает той бушующий пожар, который расцветает внутри.

– Клаус.

– Угадала, красивая.

– Это… Нечестно.

– Про меня в правилах ни слова.

Не контролирую себя, откидываюсь на грудь мужчины. Мне нужна опора, а он сейчас кажется самым стабильным, что есть в моей жизни. Нерушимым.

Щетина мужчины щекочет шею, кожа горит от нового поцелуя. Мужчины вдвоем целуют мою шею, а я могу лишь подставляться. Принимать их ласку, наслаждаться. Ощущать каждой клеточкой острое возбуждение, которое не жалеет.

Накрывает, сметает своей силой. Погребает, не оставляя вариантов.

Черт.

Откровенно стону, когда Ник прижимается сильнее. Моя грудь касается его, платье больно царапает затвердевшие соски. Кажется, что мужчина это чувствует, знает, как действует на меня.

А после обрушивается на мои губы новым поцелуем. Грубым и сильным, как я привыкла, как хотела. Не оставляя шансов на спасение, кусая и втягивая, толкая в порочный круг.

Сжимаю волосы мужчины, тяну ближе. В страхе, что сейчас он отстраниться или снова вернется к медленному режиму. Нет. Только не сейчас. Потом. Когда-то.

Сейчас мне нужно больше.

Сильнее.

Тихий мужской стон кажется выстрелом в сердце. Меня подбрасывает, а между ног становится нестерпимо жарко. И влажно. Смазка течет, выдает меня с головой. Им нужно только прикоснуться, чтобы всё понять.

Ник прикусывает мою нижнюю губу, тянет на себя, оттягивая. Под закрытыми веками всё пляшет яркими огнями. Голова кружится, душно и жарко, меня плавит.

– Проиграла, - выдает тихо и самодовольно, касается моего лица. – Ты первая коснулась, красивая. И проиграла.

Проиграла.

И кажется, не только в игре.

Меня бьет мелкой дрожью, и объятия Клауса совсем не согревают. Едва слежу за Ником, даже не жду, что он сделает дальше. Сейчас волнует совсем другое.

Будто красные фонари загораются в сознании, а после оказываются бомбами, которое всё разрушают. Подрывают, сметают ударной волной. Полностью меня уничтожают.

Всё, во что я верила, оказывается мыльным пузырем. Лопается, а вместо этого… Осознание. Горькое, непонятное осознание происходящего. Что меня ведёт от двух мужчин, которых я не знаю. Что они кажутся мне надежнее всего прошлого.

Но так ведь невозможно!

Никаких свиданий, никаких встреч. Всего одна ночь, которая сейчас напоминает вечную западню. Я их не знаю, даже банального имени. А меня тянет так, словно к самым родным.

Если отбросить всё, что происходит в мое жизни, оставить только факты… Это всё равно глупость! Даже если бы мы были простыми попутчиками, застрявшими в снежную бурю… Ничего не получилось бы. Разошлись бы утром, когда дурман возбуждения развеялся.

Никто не строит отношений после такого. Особенно, когда мужчин попалось двое. Поэтому я простоне должначто-то к ним чувствовать, испытывать эту невыносимую тягу.

Неправильно.

Фатально.

Без будущего.

– И что? – спрашиваю, желая отвлечься от своих мыслей. Потом буду решать, как жить дальше и справиться со всем. Всё потом. – Я проиграла и… Какое желание?

– В конце вечера, - Ник проводит по моим губам, подмигивает. Ненавижу. Хочу. – Посмотрим, как много желаний ты нам задолжаешь. Пока начнем второй уровень.

– Второй?

Голова не работает, всё так сложно воспринимать. Тянусь за бокалом вина, опустошаю в несколько глотков. Мужчина ищет бутылку, чтобы не оставлять меня без алкоголя.

А мне кажется, что я сопьюсь.

Или сойду с ума.

– И что будет на втором уровне? Сколько их всего?

– Столько, сколько мы придумаем, - Ник мягко смеётся, откидывается на диван. – Лимита нет, пока мы все получаем удовольствие. Сейчас всё наоборот, красивая. Касаться можно и нужно. А проигрывает тот, кто первым остановит.

– Глупо, - фыркаю, стараюсь отстраниться от Клауса. – Вы тогда выигрываете, это понятно. И нечестно! Потому что… Потому.

Выдыхаю, не желая говорить на столько откровенные темы. Но это ведь правда. Я попрошу остановиться, не смогу перейти грань. А мужчинам только это и нужно.

Обнимаю себя за плечи, стараясь защититься. Эйфория от поцелуя немного развеивается, лишь теплым коконом обволакивает. Но страх никуда не уходит, свербит под кожей. Не подпускать, не позволять. Всё путается, я разрываюсь между двумя вариантами.

И двумя мужчинами.

– Нет, - Клаус отвечает резко, рубит своим решением. – Мы не зайдем дальше, не так, как ты боишься. Можем перефразировать условия.

– Как?

– Кто первым не сможет выдерживать возбуждение и продолжать – тот проиграл. Если такая формулировка тебе нравится больше.

Пожимаю плечами, не находя нужного ответа. Пошлые слова румянцем ложатся на лицо. Прячу взгляд, не зная, как выйти победителем. Как не сделать ещё хуже, не наломать дров.

– Но… Но в этот раз с моими условиями. Один на один, второй из вас не вмешивается. Потому что тогда шансы не равны. Согласны?

– Конечно, - Клаус кивает, разворачивает меня лицом к себе. – Так ты будешь только в моем распоряжении, красивая.

– Ох.

То, как просто это произносит Клаус, вызывает бабочки в животе. Сам факт, что мужчина об этом заявляет, хочет этого. Сглатываю, когда он тянет на себя. Усаживает сверху, сжимает мои бедра. Платье задирается до пояса, холодок змейкой ползет по ногам. Крепче сжимаю бокал, вино едва не расплескивается.

– Аккуратнее, Кара.

Киваю, принимая этот совет. Аккуратнее. И это касается совсем не алкоголя. Нужно быть осторожной, не втягиваться в игру. Потому что мужчины… Завтра мужчины отвезут меня в пункт назначения и продолжат жить привычной жизнью. А вот я…

Жмурюсь, когда мужские ладони медленно проходят по спине. Клаус играется с молнией замка, тянет собачку вниз, но почти сразу же отпускает. Только будоражит, доводит до кипения моё возбуждение.