полчаса назад с нее сняли тело его помощника Хоцуми Одзаки, второго человека в созданной им агентурной сети. Его завели на эшафот. Палач надел петлю ему на шею и затянул. В 10:20 в помосте распахнулся люк. Тюремный врач зафиксировал, что приговоренный к казни за шпионаж против Японии гражданин Германии Рихард Зорге умер 7 ноября 1944 года в 10 часов 36 минут[176].

Зорге провел в тюрьме три года. Он был арестован утром 18 октября 1941 года, министерство иностранных дел Японии сообщило об аресте в тот же день после полудня немецкому послу в Токио Ойгену Отту. Зорге и другого гражданина Германии Макса Кристиансена-Клаузена обвиняли в шпионаже.

В то время Германия, Италия и Япония были союзниками, странами «оси». Зорге работал в Токио корреспондентом самой уважаемой немецкой газеты «Франкфуртер Цайтунг» и рупора нацистов ежемесячного политического журнала «Геополитик», а Кристиансен-Клаузен был немецким коммерсантом. То, что их задержали по подозрению в шпионаже, было просто немыслимо.

В уме Отта как молния промелькнула пара объяснений. Не узнали ли японцы, что Зорге сообщил немецкому посольству о секретных японо-американских переговорах? Также 7 октября посол США в Японии Джозеф Грю[177] на закрытом для публики собрании в Американском клубе выступил с речью, где сказал, что нужно при помощи дипломатии избежать войны с Японией. Об этом Отт тоже узнал от Зорге и включил в свой отчет для Берлина[178].

С Зорге они были знакомы семь лет, с 1934 года, когда Отт еще не был послом, а только атташе. В том году он пригласил Зорге в поездку по Маньчжурии, которую японцы оккупировали в 1931 году. Путевые наблюдения Зорге очень понравились в Берлине и способствовали повышению Отта до генерал-майора и его назначению послом. Зорге имел право свободно приходить в посольство. Неужели японцы узнали, что Зорге выступал в качестве ценного осведомителя посла и благодаря своим профессиональным связям передавал ему сведения о происходящем в министерстве иностранных дел и канцелярии премьер-министра Японии? Неужели это стало причиной ареста? О его роли все и так знали: когда в 1940 году глава внешней разведки СД Вальтер Шелленберг потребовал провести в отношении Зорге тщательное расследование, за него вступился начальник токийского отделения гестапо штандартенфюрер Йозеф Мейзингер. Он, конечно, не стал упоминать, что они с Зорге собутыльники, однако сказал, что он почти один из них: порой «Зорге сам пишет отчеты в Берлин, а посол подписывает»[179].

Однако Отт отмахнулся от этих мыслей. Из-за этого обвинять в шпионаже в пользу союзной Германии знаменитого, уважаемого в Берлине журналиста? Когда страны сражаются по одну сторону фронта? Что за нелепость! Это точно происки противников союза с Рейхом внутри японской верхушки. Посол не сомневался в новом премьер-министре Хидэки Тодзё, а вот министр иностранных дел Сигэнори Того, женатый на немецкой еврейке, вызывал у него подозрения, это может быть его рук дело. Тем вечером Отт поделился своими мыслями с Генрихом Лоем, главой ячейки нацистской партии в японской столице. Он был того же мнения: да, Зорге порой позволял себе говорить лишнее о нацистских вождях, однако Лой доверял ему настолько, что подумывал поручить ему должность в какой-нибудь неправительственной организации в Токио.

Отт знал, что когда в 1933 году Зорге собирался отбыть в Японию в качестве корреспондента «Франкфуртер Цайтунг», на прощальный ужин в его честь пришел Йозеф Геббельс, правая рука Адольфа Гитлера, ответственный за пропаганду в национал-социалистической партии, только недавно пришедшей в власти[180]. В Токио поговаривали, что у Зорге есть друзья в верхних эшелонах нацистской партии.

Официальный протест, объявленный немецким послом министерству иностранных дел Японии 21 октября, делу не помог. Жена посла Хельма не давала ему прохода, требуя от мужа прикладывать больше усилий для спасения Зорге. Эта настойчивость напоминала ему про слухи об их романе с Хельмой, однако Зорге всем был известен своей неотразимой притягательностью для женщин. В 1938 году, когда он лежал в больнице после аварии на мотоцикле, навестивший его третий секретарь посольства Ганс-Отто Майсснер наблюдал интересную сцену. Во время визита произошло небольшое землетрясение, и три медсестры, забыв про остальных пациентов, бросились к койке Зорге, пытаясь телами прикрыть его от падающей штукатурки[181]. Немцы, жившие в Токио, любили Зорге. Его отсутствие первой заметила журналистская братия. Где же его друзья? Никакой информации не было. Отправились в немецкое посольство. Сотрудники, выполняя приказ шефа гестапо Мейзингера, ограничились ответом, что Зорге здесь нет. Они тоже ничего не знали помимо того, что он арестован по подозрению в шпионаже.

Однако японская полиция упорно молчала.

Допрос в японской полиции

Японская служба безопасности Кэмпэйтай была создана в 1881 году. Она занималась как гражданскими, так и военными вопросами, внутренними и внешними делами и, помимо сбора информации, обладала полномочиями проводить операции. Когда был заключен союз стран «оси», Кэмпэйтай стала работать сообща с немецкой военной разведкой абвером и итальянской секретной службой SIM (Servizio Informazioni Militare).

Японским разведчикам удалось перехватить несколько радиосообщений, которые они пытались расшифровать. Одновременно они следили за американскими и немецкими журналистами, прощупывали их связи. Среди людей, с которыми время от времени встречался Зорге, был художник Ётоку Мияги. Вращаясь в художественных кругах Токио, Мияги был одним их тех, кто снабжал Зорге информацией. Когда полицейские немного прижали осведомителя Мияги, модного портного, он сознался, что тот, возможно, использует сообщаемую им информацию для шпионажа.

На рассвете 10 октября сотрудники секретной политической полиции токко ворвались в дом Мияги. Одного только лежавшего на рабочем столе отчета Управления железных дорог Южной Маньчжурии под грифом «совершенно секретно» было достаточно для вынесения приговора.

Методы японской полиции были бесчеловечны. Годом ранее, 29 июля 1940 года, корреспондент агентства «Рейтер» Джимми Кокс во время допроса по делу о шпионаже покончил с собой, выбросившись из окна здания Кэмпэйтай. Японцы были первыми, кто начал применять пытки электричеством. На второй или третий день после ареста, 11 или 12 октября, Мияги, которого побоями не заставили говорить, стали бить током. Намереваясь унести секреты с собой в могилу, он дождался, когда следователи сделают перерыв, и бросился в окно. Однако комната находилась на втором этаже, он не погиб, а лишь получил травмы. Со сломанными ногами, окровавленного, его снова подвергли допросу. В этот раз он не выдержал: помимо Зорге и Клаузена, он назвал полицейским еще одно имя – Хоцуми Одзаки.

Тогда в токко поняли, что для них это дело слишком серьезное. О расследовании сообщили прокурору Токио Мицусада Ёсикава, теперь это