Шрифт:
Закладка:
Дафна робко вошла в просторный кабинет своего отца и по его указанию расположилась напротив него за его рабочим столом. Ножки мраморного стола отдавали золотым сиянием в виде мифологических зверей. Для придания вида роскоши, на поверхности расположились свечи в золотых подсвечниках и перо в чернильнице. Тишину вечера нарушало звонкое и равномерное качание маятника часов.
— Дочь моя, то, что я сейчас скажу Вам должно остаться между мной и Вами. Вы моя старшая дочь, именно поэтому Вы должны быть готовы встать во главе семьи Онорати, — Дафна хотела было возразить, но отец приподнял руку, остановив ее. Она покорно промолчала, стиснув губы, с глазами полной тревоги. — По стечению обстоятельств я стал одним из немногих лиц, осведомленных в некую тайну. В следствие, некоторые лица во мне видят угрозу и по моим предположениям, меня попытаются устранить. Однако, я не намерен оказать сопротивление, и моя семья не должна, дабы обеспечить вашу безопасность. Я вызвал Вас к себе, чтобы Вас подготовить к принятию дел нашего домохозяйства на Ваши плечи.
Беседа между отцом и дочерью длилась до поздней ночи, Дафна чувствовала себя истощенной, поскольку было тяжело воспринять грядущую беду также спокойно, как это сделал ее отец. С этой ночи, девушка потеряла покой, в ее сердце закралась тревога, а в душе появился страх неизбежного. Дни плыли своей чередой, и вот в один из вечеров, к ним домой явились королевские стражники, востребовав встречи с виконтом. Виконт попросил виконтессу не утруждать себя приемом гостей, поскольку они явились ненадолго и по делу, не терпящему потери времени любезностями. Ничего не подозревающая виконтесса отправилось со спокойной душой в спои покои, но ее дочь, появившаяся в холе, по прибытию посетителей переполнилась тревожными мыслями. В зале для приема гостей, виконт выслушал все обвинения, выдвигаемые в его адрес, в то время как Дафна с ужасом наблюдала за процессом через узкую щель немного приоткрытой двери. Виконт согласился сдаться добровольно и последовать к машине, но без поднятия лишнего шума в поместье. Выйдя из гостиной, он встретил свою дочь, застывшую на месте и смотрящую на него с пустыми глазами.
— Леди Дафна, попрошу осведомить виконтессу Онорати о моем отбытии из поместья по весьма важным делам на некоторое время.
— Отец, настал ли тот самый час? — прозвучал дрожащий голос.
— Настал, дочь моя. Попрошу Вас позаботься о Вашей матери и сестрах, — его крупные руки в перчатках прикоснулись к ее щекам и его губы прильнули к ее горячему лбу. Из глаз девушки потекли струйки прозрачных слез.
Виконт с поднятой головой, без искры страха в глазах, не теряя свое достоинство покинул чертоги своего поместья и позволил стражникам усадить себя в машине. Как только глава семейства и посетители вышли из дома, Дафна рухнула без сил на пол и заплакала немым плачем. Немного позже в доме поднялась суматоха в результате объявления Дафной Онорати об аресте своего отца.
16-летняя Дафна стояла, угрюмо прислонившись к окну, слушая стуки капель бьющегося о стекло дождя. На небе засияла молния и всю округу оглушил гром, так что затрещали оконные рамы и стены. В стекле она видела свое отражение — ореховые прямые волосы спадали за ее плечи, ясные изумрудные глаза, отражали отблеск света от ламп люстр.
— В адрес виконта Онорати были выдвинуты обвинения в попытке посеять смуту среди населения и поднять мятеж с применением экономических мер, вызывающих недовольство народа. Недоброжелатели старательно провернули ситуацию с помощью скрытых механизмов влияния на восприятие людей посредством социальных медиа, чтобы люди восприняли последние принятые меры с недовольством. Его благие инициативы обернулись против него. Виконта Онорати заключили в тюрьму для политических заключенных, именуемой Тоштурма91, — низким тоном проговорил граф Дербишир, удостоивший Онорати своим личным явлением в их поместье.
Граф Дербишир потерял свой покой с самого момента ареста своего друга, и он сделал несколько визитов к семье Онорати с намерением разузнать об их положении, непрерывно принимая попытки найти своего друга. Наконец, ему удалось выяснить причину обвинений и место заключения своего друга, что он считал откровенно абсурдным до этих пор.
— Все в результате этой тайны, — по лицу девушки прокатились слезинки. — Он знал, что его попытаются устранить.
— Леди Дафна, беды все еще впереди. До меня довели вести о решении королевы подвергнуть казни всю Вашу семью, — Дафна вздрогнула всем телом и резко устремила свой взгляд на графа. Ее лицо отражало растерянность и беспомощность, она пропустила словно удар грома через свое сердце. — Однако, Вам не стоит волноваться. По моему распоряжению завтрашним днем Вашего отца приведут в поместье и Вам всем придется покинуть королевство.
— Бесконечно благодарна Вам, милорд, — Дафна собиралась рухнуть перед графом на колени, но он схватил ее за плечи не позволив завершить свое действие.
— Дитя мое, не стоит благодарности, — он обнял ее, а она дрожа плакала, прислонив свое лицо к его груди. — Виконт Онорати мой близкий друг, я не могу оставить его в беде. Наплачьтесь передо мной, Вы скрываете свои слабости от остальных, но это тяжелая ноша для хрупкого существа в Вашем лице.
Она благодарила Всевышнего, что нашла опору в графе Дербишире, иначе она одна не справилась бы. Слезы все лились и лились пока она не почувствовала немного облегчение и силы взять себя в руки. На следующий день граф Дербишир явился в поместье Онорати со своим старшим сыном, в надежде попрощаться со своим другом и проводить его семью. К разочарованию, дворецкий провел графа и его сына в покои владельца поместья, что было необычным. Дафна и две младшие дочери виконта собрались над его ложем. В глазах у девочек застыл немой крик о помощи и безвыходности, их отец увядал. Его темные волосы успели полностью поседеть за время пребывания в тюрьме, кожа прилипла к костям, лицо и тело мужчины были бледными, словно в нем перестала циркулировать кровь, глаза глубоко впали,
