Шрифт:
Закладка:
Но едва он вышел к озеру, как начался рассвет.
Надо было спешно убираться. В каменную чащу забиваться.
Но Мишка в чащобу не побежал. Не спрятался он. Не задрожал.
Он знал: только на восходе солнца можно было увидеть в чёрной воде Чёрную Кувшинку. И Мишка решил дождаться утренней зорьки. Найти место, где под водой прячется Чёрная Кувшинка.
Взошло красное солнце. Окатило золотым дождём Чёрное озеро. И сразу стала видна Чёрная Кувшинка.
Трижды всплывала она из воды и снова погружалась. А в том месте, где показывалась Чёрная Кувшинка, неподвижно торчали из воды три странных каменных гриба.
«Что за грибы?» — подумал Мишка. И только подумал, как грибы эти вдруг зашевелились, заворочались и стали высовываться из воды, поднимаясь над озером всё выше и выше.
Оказывается, это и никакие вовсе не грибы, а три головы главного стража Чёрной Кувшинки — беспощадного, кровожадного Краба-великана.
Мишка отродясь не видывал таких страшилищ, как Краб-великан. И сказок про такое чудище не слышал.
А Краб-великан открыл вдруг сразу три огромных жёлтых глаза. На солнце красное взглянул. В три широченных рта зевнул.
— Ох-хо-хох! Ах-ха-хах! Не держусь я на ногах. Ночь Кувшинку сторожил. Спать охота — нету сил. Вот сейчас на дно нырнём. До обеда храпанём!..
«Кто же победит злодея, если я окаменею?» — подумал вдруг Мишка, разглядывая Краба-великана.
И таким решительным, смелым и воинственным стал Мишкин взгляд, что Краб-великан его сразу почувствовал. Навёл он на Мишку сразу три глаза — огромных, жёлтых и ярких, как горящие тракторные фары.
— От-ку-да-да э-то чу-до?
Краб-великан выговорил это так тяжело и медленно, будто вместо слов швырял тяжеленные, грубые, неотёсанные каменюки.
Схватка
Стоило Крабу-великану выговорить свой вопрос, как тут же из-за каменных кустов выскользнуло шесть сторожевых Гадюк.
За ними взвод Ежей-сторожей.
Клык-Клык Грумбумбес будто бы упал с небес. Иль из-под земли явился. Рраз — и тут!
Выступил вперёд Начальник Ночного Караула и сказал:
— Мы видели этого медведя ночью. Он лежал окаменелый. Как же он сюда пробрался? Почему здесь оказался?
— Слушайте… Да это ведь… Это ведь живой медведь… — пробормотал Клык-Клык-Грумбумбес, оглядывая Мишку со всех сторон.
— Э-то Ла-зут-чик, — медленно, по слогам выговорил Краб-великан. — Ну-ка е-го про-верь-те. Ко-ли-те! Щи-пай-те! Бей-те!
Гадюки хвостами Мишку пороли. Ежи иголками Мишку кололи. А Клык-Клык Грумбумбес ему на спину влез. И когтистой лапой Мишку исцарапал.
Мишка не шелохнулся. Не пискнул. Будто и в самом деле каменный.
— Сам я е-го сей-час ис-пы-таю, — грозно молвил Краб-великан.
Приподнялся страшный Краб и клешнёй медведя цап.
Мишка ойкнул. Отшатнулся. Правой лапой замахнулся. По макушке трахнул Краба. Да ударил, видно, слабо.
Только рыкнул Краб-великан.
Только гикнул Краб-великан.
И вся вражья стая кинулась на Мишку.
Тут такой начался бой… Ой-ой-ой!
Бьются, не щадя друг друга. Треск и гул на всю округу.
Мишка всё же изловчился. В Краба лапами вцепился.
От земли он Краба оторвал. Выше леса Краба приподнял. И с размаху. Что есть духу. Бах о камень Краба брюхом.
Краб не ждал такой напасти. И рассыпался на части.
Сторожевые Гадюки и стражники Ежи кинулись кто куда. А перепуганный Клык-Клык Грумбумбес метнулся за подмогой к Орангулу.
Тут бы Мишке и пуститься наутёк из заколдованного Каменного леса. Но вновь всплыла Чёрная Каменная Кувшинка. Стоит её сорвать — оживёт лес и его обитатели. А уж они-то защитят, не дадут в обиду.
Мишка разбежался и скакнул в озеро.
Но в тот самый миг, когда Мишка разбегался, разбуженный Орангул торопливо прошептал:
— Ораглыз… Орагез… Орагей… Кто пришёл незваным в лес — каменей…
В тот же миг распластавшийся в прыжке Мишка окаменел.
Рухнул каменной глыбой в озеро и потонул. И лёг на дно безмолвным, бурым камнем.
А там, где он упал в озеро, вспучилась высокая чёрная волна, очень похожая на взгорбленную медвежью спину.
Вспучилась волна… И застыла. Осталась. Будто специально для того, чтобы отметить место, где утонул сражённый колдовством отважный Мишка.
Будем драться
Три долгих, хмурых, грустных дня. Три чёрные ночи напролёт. Друзья всё ждали и ждали возвращения Мишки.
Ждали и не дождались.
Не вернулся Мишка из разведки.
— Погиб наш друг, — грустно сказал Ромка.
— Или его заколдовал Орангул, и стал Мишка каменным, — тихо молвил Фомка, уронив на землю длинный хвост.
Наступило долгое-предолгое горестное молчание.
Чтоб не выдала слеза, Красный Лис закрыл глаза.
В землю спрятал нос Артос. Загрустил отважный пёс.
Фомка уныло сгорбился.
Каррыкарр глядел сердито.
Медленно поднялся Ромка. Расставил широко передние лапы, выгнул грудь и запел:
Не жди! Сама собою
Победа не придёт.
Её лишь только с бою,
Рискуя головою,
Отважный достаёт…
Поднялся Красный Лис. Распушил огненный хвост. Встал рядом с Ромкой. И они повели дальше песню вдвоём.
Вскочил и Артос. Встал с другой стороны подле Ромки.
И Фомка поднял хвост восклицательным знаком. Встал рядом с Артосом. И зазвенела песня на четыре голоса.
Отважно. Лихо. Дружно.
Вести мы станем бой!
С железным хрустом и звоном расправил широкие крылья Каррыкарр. Встал и он в ряд с друзьями. И загремела во всю мощь бравая песня:
Тревога боевая —
Вы слышите? — звучит!
На бой нас созывает,
На бой нас подымает
И победить велит!..
И они выстроились боевым полукругом перед Каррыкарром.
— Будем прробирраться к Чёрному озеру срразу с тррёх сторон. Рромка — спррава. Фомка — слева. Арртос — пррямо. Кррасному Лису не укррыться. Пусть огонь на себя прринимает, стрражу отвлекает.
Бой
С вечера подул сильный верховой ветер. Нагнал туч с Севера. Те задёрнули небо. Спрятали луну. Накрыли звёзды.
И стало темным-темно.
Никем не видимые в темноте, Ромка, Фомка и Артос умчались на свои позиции.
Красный Лис и Каррыкарр сидели рядышком. Прислушивались к звукам, долетающим из Каменного леса, и молчали.
Вот за их спинами, в настоящем, живом лесу, гулко и тревожно прокричал Ночной Филин:
— Гу-у-ух! Фух-фух-фу-ухх!
