Наверху раздался громкий треск, и крыша арены пробила пирамиду и взлетела в ночное небо.

– Ух ты! – сказал я. – Очень странно. Знаешь, могу поспорить, что с нами всё будет хорошо. Мне было бы безопаснее с плащом, но думаю, я справлюсь и без него.

– Отлично, – ответил Дрейк. – Ты пока спрячься в безопасном месте, а я принесу плащ. – И он выбросил меня наружу.

Я пролетел около пятнадцати футов и покатился по отвесной скале, которую поднимала голова пробуждающегося дракуладона[125].

Я повернулся и, не веря своим глазам, уставился на вздымавшиеся каменные глыбы. Как могло нечто столь огромное быть живым?

А потом я бросился бежать. Я понял, что видел только морду и шею зверя, и вскоре появится туловище. Я продолжал бежать, но не сумел убежать слишком далеко. Земля разверзлась и поднялась в воздух, превратившись в огромные раскинувшиеся крылья. Они опустились вниз с грохотом содрогающейся земли, и потом всё происходило очень быстро. Когда пыль рассеялась, я оказался на спине огромного чёрного дракона длиной в целую милю от головы до кончика хвоста – его шкура была из твёрдого чёрного камня. Пыль и земля, которые столько лет покрывали чудовище, теперь висели в ночном воздухе, сверкая в лунном свете, как туман. Сверху слетело что-то чёрное и лохматое, и Дрейк снова чуть не убил меня.

– С тобой всё нормально?

– Только с нижней частью, – простонал я.

– Я забрал плащ. Брока немного занят, так что он ничего не заметил.

– Уверен в этом. Это оказалось ему не по зубам, да?

– Точно. – Дрейк огляделся, оценивая ситуацию. – Что думаешь?

– Думаю, нам надо как можно скорее слезать с этой твари.

– Верно. Но как?

– Так, ладно. – Я вскочил Дрейку на спину, а потом перебрался на плечи, как ребёнок. – А теперь держи меня за ноги и прыгай.

– Саймон!

– Всё будет хорошо. Брось куда-нибудь эту маску. Зачем ты её держишь? Надеешься, что если мы её украдём, он не сможет стать Шакалом? Не думаю, что это срабо…

– Она может нам пригодиться! – перебил Дрейк и сунул маску под плащ. – Я хочу сказать… Уф! У нас нет времени на разговоры! Отсюда до земли три тысячи футов!

– И с каждой минутой становится ещё выше. Прыгай!

Дрейк взвыл, разбежался и прыгнул прямо в бездну. За долю секунды между прыжком и началом падения я успел разглядеть открывшуюся перед нами сцену: наверху луна, внизу огни Таринеи, похожие на раскинувшееся лоскутное одеяло, а вдали – огромный силуэт пробуждающегося дракона. Я не мог поверить, как высоко мы оказались. До земли было действительно не меньше трёх тысяч футов.

Мы начали падать. Я повернул кнопку В1 («Прыжок»), но ничего не произошло. Наверное, я уже её использовал.

После этого я повернул С7 («Гравитация»), и снова ничего не случилось. Теперь я вспомнил, что эту кнопку тоже использовал. Что же делать?

Пока мы летели к земле, я мысленно перебирал кнопки и наконец решил остановиться на С10 («Вздутие»). Я повернул её и превратился в… воздушный шар.

Я чувствовал себя совершенно обычно, но впоследствии Тесса сказала мне, что с земли я был похож на гигантский воздушный шар. Нам потребовалась целая минута, чтобы приземлиться, поскольку в меня, очевидно, поместилось больше горячего воздуха, чем можно было представить.

К несчастью, моя голова оказалась поверх воздушного шара, в который превратилось моё тело, и её с такой силой втянуло внутрь, что я смотрел прямо на небо. А это значит, что передо мной открывался вид на драконью задницу, и я понятия не имел, куда мы летим.

Дрейк время от времени сообщал мне, куда поворачивать, а секунд через тридцать начал тянуть меня за ноги, направляя нас прямо в воздухе. Когда мы приземлились, я опять повернул С7, и как только снова приобрёл нормальный вид, заставил Дрейка поклясться никогда никому об этом не рассказывать. Что было совершенно бессмысленно, так как нас видела половина Таринеи.

Когда я закончил говорить, Дрейк похлопал меня по плечу, и я повернулся и увидел то, чего никогда не забуду: самый огромный дракон в истории Вселенной опускался на Таринею, яростно изрыгая огонь.

Глава 24. Лето

Хоть мир и полон страданий, но он также полон возможностей их преодолеть.

Хелен Келлер[126]

Пламя дракуладона было чёрным. Чёрным, как жестокая душа полуночной тени. Чёрным, как Долина кошмаров[127]. Таким чёрным, что по сравнению с ним ночное небо казалось ярким.

Первые волны пламени поглотили целый квартал Таринеи. К счастью, это оказался кладбищенский квартал[128].

Дракон повернулся, и я увидел, как он поднял лапу и взвалил на плечо что-то маленькое и белое. Тестраэлин.

Она по-прежнему защищала свою дочь. Дракон был уверен, что Таринея сотворила это с ними и теперь должна была заплатить.

Дракон накренился, явно намереваясь выпустить очередной столп пламени, но тут произошло нечто, чего я тоже никогда не забуду: небо разорвал грохот десяти громов, и появился Лето, загораживая собой луну. Он был длиной не меньше полумили и извергал пламя.

Лето врезался в дракуладона, заставив его развернуться. Дракуладон перевернулся в воздухе, выпустив ленту чёрного огня шириной в тысячу футов, но Лето встретил пламя своим голубым огнём, осветившим ночь, как внезапный восход солнца. Они были в двух милях от нас, однако жар от их огня заставил меня вспотеть.

Кто-то выкрикнул моё имя, и я повернулся. Это была Тайк – прихрамывая, она бежала ко мне с переброшенной через плечо клеткой Тессы. Тайк остановилась рядом и уставилась на драконов, что-то бормоча на своём родном языке и прикрывая белый овал на щеке ладонью.

Драконы боролись, царапая друг друга когтями и направляя огонь друг другу в морды. С огнём что-то произошло. Точнее, с тем самым местом, где встречались два пламени: оно становилось всё ярче и ярче, как звезда, пока вокруг не стало светло, словно днём. А потом эта звезда как будто зажила своей жизнью. Звёздный огонь обрушился вниз, расколов землю и опалив её до самого центра. Ещё один квартал города закипел и раздулся от жара. Дома взлетали в воздух и взрывались. Районы погружались в расплавленные кратеры, горящие красным огнём во тьме ночи.

Я в ужасе смотрел на происходящее, и внезапно ко мне пришло озарение. Таринею уничтожил не астероид. Она не погибла во время магической войны. Это был дракон. Это были мы. Это случилось потому, что я попал