— А как же суженные? — с придыханием спросила принцесса. Все же, несмотря ни на что, она оставалась молодой девушкой. Может чуть более восторженной, чем мог позволить этот мир. — Те, кому самой судьбой суждено вместе идти по пути развития.

Иция только усмехнулась.

— Спроси у своего чужака, — адепт кивнула в сторону Хаджара. — Его волосы стягивает лента, которая должна привести к этой самой “суженной”, но что-то мне подсказывает…

— Хватит уже, Иция, — перебил Абрахам, а затем повернулся к Тенед. — Простите её, достопочтенная Гэвэна. Иция у нас большая поклонница творчества бродячих музыкантов. Не заморачивайтесь и если вам надоест, вы так ей и скажите. Мы с Густафом будем вам только благодарны.

Лучник подтвердил слова своего командира молчаливым, но полным сочувствия кивком головы.

— Нет, что вы! — воскликнула Тенед. — Мне действительно интересно. Раньше я…

— Долго еще? — пришел черед встрять Хаджару.

— Мы уже пришли.

С этими словами Абрахам резко натянул поводья и его зверь замер. Точно так же поступили и Густаф с Ицией. Из всей пятерки путешествующих, один только Хаджар передвигался на своих двоих. Используя усеченную версию шага белой молнии, он нисколько не отставал от едущих.

Что же до расхода энергии, то естественная скорость восстановления запаса вполне позволяла Хаджару двигаться так в течении нескольких недель.

В идеале, конечно, использовать Путь Сквозь Облака. Техника медитации не должна потреблять энергию. Но, увы, после того, как Хаджар переделал её под свой уникальный случай, эта преференция сошла на нет.

Они стояли на обрыве. Видимо когда-то здесь действительно пролегало дно реки, которое искусственно углубили для того, чтобы могли проходить корабли.

Иначе как еще объяснить глубокое ущелье, которое отделяло их от развалин, напротив находящихся на возвышенности. Последние выглядели так, как и положено глубоким древностям, среди которых редко когда ступает нога человека… ну или не только человека.

Куски древних стен поднимались к ясному, синему небу. Когда-то они формировали собой прекрасные, воздушные здания, но ныне от былого величия остались лишь фасады, потрескавшиеся дорожки переулков, широкие разбитые проспекты.

Арки обвалились, башни рухнули сломанные деревьями, а где находились верфи, там теперь пролески и заросли бурьяна.

Сам город выглядел как нечто, что было возведено, чтобы посоперничать высотой с застывшим каменными волнами. Даже его обломки и развалины продолжали тянуться к небу. Но теперь единственными свидетелями их потуг были белые птицы, которые свили на вершинах гнезда.

— Гай! — окликнул Абрахам.

Хаджар инстинктивно схватился за рукоять меча. К ним, со стороны ущелья — искусственного фарватера, приближался высокий мужчина. Средних лет, с маской, закрывающей левую половину лица, он нес за спиной нечто, что сперва показалось свертком из серых, пожухлых плащаниц.

Подул ветер, тряпье облепило скрывшееся под ними содержимое и Хаджар смог определить очертания секиры. Давно, со времен Санкеша Солнцеликого, он не имел дела с могущественными адептами секиры. Оружие подходило для войны, для массовых битв и даже бойнь, но в дуэлях или быстрых сражениях становилось практически бесполезным.

А чем дальше по пути развития, тем чаще приходилось сражаться один на один и тем реже адепты позволяли втянуть себя в масштабные разборки.

— Абрахам, — голос у адепта секиры звучал хрипло и неприятно. Как-то… искусственно. Может это было как-то связано с тем, что вся его нижняя челюсть была сделана из волшебной породы нефриты. — Итиция, Густаф. Рад вас видеть.

Последние не ответили, а Хаджар ощутил исходящий от них страх.

Они боялись Гая. Чего нельзя было сказать об Абрахаме, к которому эти двое относились как к командиру, но не более того.

— А это, стало быть, наши попутчики, — Гай прищурил свой единственный левый глаз, окинув им Тенед и Хаджара. — Чужак?

Хаджар сдержано кивнул.

Гай втянул воздух половиной носа.

— Мечник… истинное королевства меча, дополненное чем-то своим… повелитель начальной стадии с силой Безымянного средней… похож на чужака, но я не чувствую на тебе отметин Чужих Земель, — с этими словами Гай потянулся замотанной в бинты правой рукой к своей маске. — Впрочем, если Абрахам тебе доверяет, то доверяю и я…

Хаджар мысленно выругался. Этот Безымянный средней стадии прочитал его так легко, как открытую книгу. Была ли эта его особая врожденная способность, богатый жизненный опыт или какая-то техника, Хаджар не знал. И, признаться, легче от этого не становилось.

— Хватит пугать наших новых друзей, Гай, — засмеялся Абрахам в своей привычной плутовской манере. — Они, знаешь ли, платят деньгой и мечом.

— Мечом… — протянул Гай. — я справлюсь с немертвыми и один, старый лис. Помощь этого юнца мне не требуется.

— Дело твое, — поднял ладони Абрахам. — но в этот раз мы везем с собой особый товар. Уверен, что хочешь расчищать проход в одиночку?

Абрахам сделал настолько явное ударение на слове “особый”, что не заметить этого было попросту невозможно.

— И насколько он особый, плут? — процедил Гай.

Какое положение этот полулицый занимал в отряде, Хаджар пока не понимал.

— Настолько, что ты действительно будешь не против, чтобы этот солдатик прикрывал твою спину, мой старый друг, — с этими словами Абрахам спустился со зверя. — Остановимся здесь на ночь. Немертвые и без того неспокойный народ, а с появлением луны становятся действительно грозными противниками. Отправимся по утру.

Хаджар бросил быстрый взгляд в сторону заплечного мешка Абрхама. И что такого они везли в Рубиновую Гору, раз так сильно рисковали?

Проклятье…

Глава 1275

Хаджар уже устал говорить себе фразу: “Я видел многое, но это…”. Вот только увы, окружавшая его действительность раз за разом преподносила что-то такое, что подходило под это описание.

По утру, как и планировалось, отряд начал спуск к ущелью. Наверное, подобное задание — просто спуститься к подножию высокого обрыва для адептов их уровня не должно составлять проблем.

Но с каждым пройденным метром, приближавшим их к развалинам древнего порта, тем сильнее ощущалось давление. Атмосфера ложилась на плечи незримым, но от того не менее массивным надгробным камнем.

Все отчетливее