— В другом месте, — перебил Гай. — не могут. А здесь…

Он уже потянулся к своей маске, как Арбахам подскочил и перехватил запястье.

— О, нет-нет-нет, — зацокал он языком, попутно качая головой. — не будем шокировать наших новичков твои, бесспорно, лучшим украшением.

— Как скажешь, — тем же могильным голосом ответил Гай. — они все равно насмотрятся сами… смерть здесь везде…

И, будто сошедший со сцены какого-то дурного спектакля, он пошел в направлении, ведущем к некогда широкому и красивому проспекту.

— Не обращайте внимания, — замахал руками Абрахам. — он у нас с причудами…

— Ага, — поддакнула Иция. — такое бывает, когда хиляк откусывает тебе пол башки.

— Я все слышу… — словно эхо из склепа прозвучал голос Гая. — смерть окружает нас здесь и шутить над ней — глупо и неразумно.

— Спасибо, что не полоумно, — не унималась Иция.

Так, под аккомпанемент беззлобных шуток, отряд начал свое продвижение в глубь Порта Мертвых.

Глава 1277

С каждым часом, что отряд продвигался все глубже и глубже в Порт Мертвых, Хаджар все сильнее ожидал нападения. Жизнь приучила его к тому, что чем спокойнее затишье перед штормом, тем сильнее грянет сама буря.

Что не добавляло радости, так это невозможность расправить свое королевство. С его помощью, Хаджар смог бы обеспечить полную неприкосновенность своей личной зоны.

Мало кто смог бы подобраться незамеченным, миновав при этом границы истинного королевства.

— Не стоит этого делать, — предупредил Абрахам. — Как ты мог заметить, никто из нас не использует королевства.

И это действительно было так.

— Хиляков привлекает чужая энергия и воля, — продолжил плутоватый лис. — А королевство это концентрат и того и другого. Так что если не хочешь пробиваться с боем через весь порт, то поумерь свой пыл.

Полуразрушенные стены. Мостовые, в которых среди выбитых камней и брикетов из спрессованного материала неизвестного происхождения проглядывались кости и обрывки доспехов.

На фоне ясного, высокого голубого неба это выглядело несколько поразительно, не в самом лучшем смысле этого слова.

Убедившись в том, что Тенед все так же мило болтает с Ицией, Хаджар ускорил шаг и снова поравнялся с Гаем. Так они и шли, сохраняя относительную тишину.

В вышине летали белые птицы. Что-то мешало Хаджару, Повелителю начальной стадии, способному различить взмахи крыльев мухи, летящей в километре от него, разглядеть этих птиц. Магия или очередной выверт местной атмосферы — кто знает.

Они двигались по городу уже почти четвертый час, но за это время ничего примечательного так и не произошло. И это нервировало. Нервировало ожиданием ненастья, притаившимся где-то посреди неизвестности.

Хаджар, обернувшись, бросил еще один быстрый взгляд в сторону принцессы. Кажется, Тенед не испытывала тех же тревог, что и Хаджар.

— Густафу, Иции и Гевене здесь проще, чем нам с Абрахамом и… тебе, — неожиданно произнес Гай, с которым они теперь шли плечо к плечу.

Хаджар лишь недоуменно изогнул бровь.

— Это место не принимает солдат, — Гай провел пальцами по своей маске. — уж не знаю почему, но так было всегда.

— Я не…

— Не люблю начинать новые знакомства со лжи, — перебил адепт. — так же, как портной сходу замечает в толпе другого портного, так и солдат всегда увидит в другом того, кого не миновала война.

Хаджар не стал спорить. Он ведь тоже смог легко определить в Абрахаме бывшего вояку. Так что удивляться, если кто-то другой смог провернуть такой же трюк с ним.

— Я уже давно не солдат, — только и ответил Хаджар.

Гай повернулся к нему и чуть полуулыбнулся, что из-за его маски выглядело несколько неестественно.

— Бывших солдат не бывает, Хаджар. Да ты и сам это прекрасно знаешь, — Гай снова коснулся маски. Таких в любом городе можно было отыскать без всякого труда. Лицевые увечья, почему-то, были одной из самых распространённых травм. — Если раз начал сражаться за что-то родное, то это тебя уже больше никогда не отпустит.

Хаджар никак не отреагировал. Философских бесед ему хватило и с Эйненом. Тем более одно дело, когда ты обсуждаешь подобные вопросы с другом, даже братом, и другое — с незнакомцем которому не доверишь даже край плаща подержать.

— Ну наконец-то… — вдруг выдохнул полулицый. — а я уж думал, никакого веселья сегодня не будет.

Гай вскинул кулак (Хаджар уже не раз убедился, что жест был не только интернациональный, но присущий всем расам) и отряд тут же замер.

Они стояли на перекрестке. Две, относительно узкие улицы, вливались в широкий проспект, идущий от самого порта и вглубь города.

И если три из четырех направления были прямыми, как стрела, то восточное загибалось за угол. Из-за скопления развалин, каких-то обломков и прочего каменного нагромождения, увидеть, что там происходит, не представлялось возможным.

— Кто? — только и спросил Абрахам.

— Не знаю, — покачал головой Гай, а затем добавил весьма недвусмысленным тоном. — но чувствую.

Абрахам кивнул.

— Густаф, на изготовку. Иция, следи за тылом.

И ни одной шуточки на тему “тыла” так и не поступило. Чтобы не приближалось, но этого было достаточно, чтобы четыре адепты, двое из которых находились на грани становления Безымянными, почувствовали и угрозу.

Впрочем, вскоре её ощутил и Хаджар.

Из-за поворота вышел… самый обычный немертвый. Если последние вообще могут быть таковыми.

Скелет, обтянутый лоскутами почти прозрачной кожи, ковылял в их сторону. На голове-черепе свисал пробитый рогатый шлем. Торс, из которого капала какая-то черная субстанция, все еще щеголял некогда красивой броней с арнаментом и гербом, которых Хаджар никогда прежде не видел, а нейросеть не могла найти подобного в собранной базе данных.

Немертвый хромал, так как на его левой ноге отсутствовала стопа. Вместо неё кость пересекал ровный разрез, который можно сделать лишь мечом или саблей. Ни одно другое оружие такой след не оставит.

Глазницы немертвого утопали в туманном сером свечении. Комок света точного такого же оттенка застыл в том месте, где, некогда, у павшего воина находилось сердце.

За собой он тащил, волоча