добился этот таинственный «К3» но Кимберли намеревалась сполна воспользоваться всеми плодами его деятельности. Тем более тот должен был, согласно словам Шелленберга, поступить в её распоряжение.

Агенту особо указывалось не проявлять симпатии к американским нацистам, не выказывать своё личное отношение к более низшим расам, например, неграм и латиносам. Словом, вести внешне обычную жизнь среднестатистического американского бизнесмена с хорошей репутацией и весом в обществе. Учитывая что «К3» на тот момент вообще не имел ни малейшего опыта оперативной работы это был тот максимум который от него следовало ждать.

Интересно, каким окажется их сотрудничество? Будет ли он с энтузиазмом помогать женщине в выполнении задания или же просто исполнять приказы, как обычный безинициативный рядовой солдат? Желательно, первое, конечно. Бывает что и подчинённый может дать такой совет своему начальнику, который очень поможет в деле, уж ей ли об этом не знать. Тем более, он местный, знает обстановку, настроения, людей. А она чужая, хоть и тоже коренная американка.

Кимберли вздохнула, открыла глаза и равнодушно посмотрела на проплывающие мимо дома. Нью-Йорк, как город, не вызывал у неё особых эмоций, просто крупный промышленный центр восточного побережья. Тот же Берлин, например, куда красивее и уютнее. Зато здесь, на своей земле, дышалось как-то по-особому. Долго спавшая в ней ностальгия проснулась? Видимо, так и есть.

Может, следовало взять машину напрокат или ехать с попутчиком? Она снова слегка засомневалась, правильно ли сделала, воспользовавшись автобусом. С другой стороны, откуда ей знать кто это окажется? Вдруг водитель попутки глазастый попадётся или ещё что? Напрокат — это засветить новые документы, которые могут потом навести на её след полицию или ФБР. Кимберли трезво смотрела на вещи и не питала иллюзий что всё у неё получится без помех. Обязательно случится что-то непредусмотренное планом, поскольку все её прошлые успешные операции ни разу не прошли без случайностей, каждый раз приходилось исправлять вылезавшие непонятно откуда форс-мажоры, грозившие срывом задания. А значит рано или поздно сыщики-федералы пойдут по её следу. Получается, надо заранее готовиться к этой встрече и позаботиться о защите. А покупка билета на автобус сейчас документов не требует, только деньги.

Сонливость, вызванная резкой переменой часовых поясов и вчерашней бурной настойчивостью Джима, снова потянула её в сон и Кимберли, чуть переменив позу тела, поудобнее устроилась на сиденье, закрыв глаза. Ровный гул мотора «Серебробокого» уговаривал поспать и на этот раз «Кобра» решила ему не сопротивляться…

Глава 67

Дюнкерк, Франция.

28 мая 1940 года. Позднее утро.

Лейтенант армии Его Величества Юджин Питерс.

Застонав и сморщившись от боли он открыл глаза и с недоумением посмотрел на косо висевшую люстру, прикреплённую к потрескавшемуся потолку. Вокруг него слышались приглушенные шаги, тихие разговоры, неосторожное бряцанье оружия… Осторожно повернув голову лейтенант некоторое время пытался понять как он здесь оказался и лишь спустя несколько минут память смогла восстановить для него связную картину того что было раньше…

…Всё началось ещё вчера, когда он упорно сторожил трёх выживших нацистов, спрятавшихся за сгоревшим немецким танком. Пулемёт с полным магазином наготове, ничто его не отвлекает… Казалось бы, что могло пойти не так? Увы, но фортуна снова зло посмеялась над ним когда он думал что на этот раз проклятые эсэсовцы уже не выкрутятся и Юджин нашпигует их пулями.

Проснулась немецкая артиллерия и очень, мать её, «вовремя»! От первых же снарядов, упавших совсем рядом, всё здание задрожало, показывая что долго не продержится. Взрывная волна от одного из них, ударившая в окно, сильно отбросила его назад, заставив выронить верный пулемёт, который упал рядом. Но едва лейтенант, хватая ртом воздух, смог подняться и взять в руки оружие как ещё один снаряд ударил в простенок между окнами и Питерса буквально вышвырнуло через дверной проём в коридор квартиры. Повезло что с головы не слетела каска, иначе столкновение затылка со стеной обошлось бы ему гораздо серьёзнее. Всё вокруг него заволокло удушливым дымом и кирпичной пылью.

Как сквозь туман приглушенно слышались чьи-то крики, стоны. Глаза открыть получилось, но всё плыло и мозг никак не мог полностью взять тело под контроль. В голове гудело, хотелось закрыть уши и полежать спокойно, хотя подспудно мелькала мысль что этого делать сейчас точно нельзя. Правая рука слепо нащупала пыльную сталь «Bren» и неосознанно подтянула к телу, отчего на душе стало чуть легче. Заряженный пулемёт рядом, он готов к бою, надо лишь немного прийти в себя…

Его вялое тело подхватили чужие руки и куда-то понесли, отчего головокружение ещё больше усилилось. Куда они так торопятся, отстранённо думал он. Кто-то над головой приглушенно ругался смутно знакомым голосом, дом опять задрожал, совсем рядом что-то с грохотом обрушилось и его уронили на ступеньки. Питерс больно ушиб руку и застонал, но пулемёт всё равно не выпустил, так как без него чувствовал себя как голым.

— Быстрее, хватайте его!.. сейчас всё развалится… вниз, вниз, парни!.. а где остальные?.. Чёрт, неужели только они спаслись?.. Надо вернуться за теми кто остался!.. Поздно, на верхнем этаже всех размазало как… — вразнобой звучали голоса, а беспомощное тело снова заколыхалось от бесцеремонных дёрганий.

Глаза смогли нормально сфокусироваться только на улице, когда его вынесли из душного облака внутри дома. Ему плеснули в лицо водой из фляжки, смыв пыль, и только тогда Юджин смог немного сориентироваться. Вокруг непрестанно ухало, земля дрожала от работы вражеской артиллерии, жилые дома оседали от попаданий тяжёлых снарядов, свистели осколки… Самого Питерса и ещё нескольких раненых вынесли из дома где совсем недавно обосновался лейтенант, потому что там была отличная позиция для обороны моста. Их сложили прямо на тротуаре на непростреливаемой стороне, хотя в такой ситуации каждую секунду можно было поймать осколок. Но тут уж ничего не поделаешь, придётся терпеть…

Он попробовал встать но едва приподнял голову как тут же повалился обратно, кривясь от сильного приступа головокружения. Похоже, контузия, и не слабая. Тошнило, хотелось пить и спать, но надо было… Что именно? Мысли путались. Неужели временная амнезия?

Сквозь грохот взрывов и ослабленный слух в уши ворвался нарастающий рокот двигателя, и по улице на полной скорости к ним подлетел армейский «Universal» с красными крестами на бортах. Несмотря на продолжающийся артобстрел из него выпрыгнули три полевых медика и сноровисто но осторожно начали грузить пострадавших в кузов. Сначала внутри оказались несколько тяжелораненых без сознания с наскоро обработанными ранами, потом уже положили трёх легкораненых, в том числе и Питерса.

Он пытался вяло отмахиваться и