– Он не сможет принять правильное решение? – догадался Сорен.

– Именно. Он будет идти на поводу своих слабостей. Если сейчас мы в этой поворотной точке совершим ошибку, то погубим своё великое будущее. Силы Зедии сокрушат не только Католис, но и все пять людских королевств.

– Кажется, я понял, – Сорен потёр подбородок. – Ну, по большей части. Значит, я должен вернуться с вестью, что принцы погибли. Но одного я никак не пойму – так это что мне надобно делать, если они не погибли? Если мы отыщем их живыми и здоровыми?

На самом деле Сорен боялся, что уже понимает ответ на свой вопрос, и хотел, чтобы отец произнёс это вслух.

Вирен посмотрел ему прямо в глаза. И произнёс:

– Сынок, тогда ты должен будешь принять верное решение. И ты уже знаешь, какое именно. – На лицо его пала тень.

Так вот, значит… вот, значит, что замыслил его отец!

Сорен потрясённо помотал головой.

– Я не знаю. Не знаю, смогу ли сделать такое!

Одно дело – подкалывать Каллума, насмехаться над малышом Эзраном, это просто повседневная жизнь… Но ведь на самом деле Сорен любил принцев! Считал себя их другом и защитником. Надеялся, что они живы, что удастся их спасти.

– В диких землях, где они сейчас пропадают, несчастные случаи происходят то и дело, – продолжал Вирен. – Несчастные случаи со смертельным исходом. – Он погладил сына по щеке, приподнял ему голову за подбородок. – Сын мой. Это нелёгкий выбор, но ты достаточно силён, чтобы с ним справиться.

Внутри у Сорена словно что-то оборвалось… Но он нашёл в себе силы согласно кивнуть.

Вирен снова торжественно ударил посохом о камень.

– Никому не передавай моих слов, Сорен. Даже Клаудии. Этот груз ты должен принять на себя в одиночку и быть настоящим мужчиной.

Хотя, разумеется, тут и нечего передавать другим, подумал Вирен. Я умею быть осторожным в выражениях.

Он отвёл взгляд от сына, снова всмотрелся в даль, в просторы родной земли.

– Да, в этом мало радостного, сын. Для меня тоже непростой выбор и тяжкий груз – принять корону Католиса и вместе с ней ответственность за страну. Но однажды эта корона перейдёт к тебе.

Клаудия тем временем ждала отца у него в кабинете. Ища, чем себя занять, она откинула полог с таинственного зеркала и жадно вглядывалась в его глубину, желая проникнуть в его секреты. Если бы ей это удалось, отец бы ею так гордился!

Девушка задумчиво водила накрашенным ноготком по древним рунам на раме. Потом открыла один из ящиков отцовского комода и извлекла наружу ступку. Сняла с ближайшей полки ларчик, извлекла наружу сушёный язык ящерицы, осторожно истолкла его пестиком и начала произносить заклинание. Это заклинание было из числа её любимых, потому что вынуждало неодушевлённые предметы говорить – в прямом смысле слова. В прошлом она довольно бездарно растратила кучу ящериных язычков для собственного развлечения и сейчас гордилась, что тратит магический ингредиент не просто так, а ради серьёзного дела.

– Поведай мне о своей истинной природе, – приказала Клаудия зеркалу и произнесла слова заклинания, чтобы магия подействовала: – Юигам юовс йорксар!

Голубой порошок толчёного язычка замерцал, и белки глаз Клаудии вместе с радужками подёрнулись лиловым. Вспышка тёмного света озарила комнату… И – ничего.

– Ах ты упрямое магическое зеркало, – в сердцах выговорила Клаудия.

– Ты в самом деле думаешь, что я не пробовал этот способ? – произнёс голос у неё за спиной.

Девушка обернулась, щёки её залила краска. Как долго её отец уже стоял тут, насмешливо наблюдая?

– Я применял восемь разных заклятий по «раскрытию» – ни одно не сработало, – продолжал Вирен. Он подошёл к дочери и встал перед зеркалом рядом с ней. – В каждом случае я не видел ничего, кроме своего разочарованного отражения.

Клаудия обратилась к отцовскому отражению:

– А может быть так, что это просто зеркало?

– Изо всех сокровищ, магических предметов и реликвий король и королева драконов предпочитали хранить в своём логове именно его, – отозвался тот, проводя рукой по золотой раме. – Оно не может не иметь огромного значения.

– Тогда рано или поздно ты узнаешь это значение, – подбодрила его дочь. – Ты ведь такой сильный маг. Оно от тебя не спрячется. Слышишь, ты, зеркало? Запомни, твой час близок.

Она коснулась руками собственных век и нацелила два пальца на зеркало, словно бы ему угрожая.

Вирен неодобрительно покачал головой. По крайней мере дочь у него уродилась несомненно талантливой, но пока ещё в ней было слишком много ребячества. Он недовольно накинул на зеркало сдёрнутый ею покров.

– Нам нужно обсудить важнейший вопрос, – напомнил он. – Ваше с братом задание.

– Да. Миссию по спасению принцев, – кивнула Клаудия, посерьёзнев.

– Именно. Но попутно я собираюсь дать вам ещё одно задание, даже более важное. И тайное, – отец понизил голос. – Клаудия, ваша задача – вернуть в Католис драконье яйцо.

– Да, отец. Мы точно знаем, что его похитили принцы, так что это на самом деле одна задача, а не две, – отозвалась девушка. Она любила отца всем сердцем, но думала, что порой ему следовало бы проще смотреть на вещи, всегда пыталась поднять ему настроение. – Итак, принцы, яйцо… у меня в голове осталось место и для третьей задачи, если у тебя таковая найдётся! – Она робко улыбнулась родителю.

Отец никак не отреагировал на шутку.

– Очень важно, чтобы яйцо не попало в чужие руки, – продолжал он. – Оно слишком опасно и слишком важно. Что бы ни случилось, несмотря на любые опасности и возможные накладки – возвращение яйца должно быть вашим абсолютным приоритетом.

– Поняла, – кивнула Клаудия.

– Вот и славно.

– У меня только один вопрос, – добавила девушка. – Если, например, в ходе выполнения миссии нас атакуют гигантские огнехвостые скорпионы и будут приближаться со всех сторон с ужасными хвостами наперевес… – Клаудия сделала пару кругов вокруг отца, вскинув руку навроде скорпионьего хвоста.

– Клаудия, огнехвостые скорпионы атакуют только одиночек. Держись рядом с братом – и всё будет в порядке, – поморщился Вирен.

– Да, да, я знаю, но вдруг всё-таки нам попадётся совсем сумасшедший огнехвостый скорпион, который решит прикончить нас обоих, и мне придётся делать выбор между спасением яйца… и спасением Сорена. Что мне тогда делать?

Отец смотрел на неё во все глаза, лицо его словно окаменело.

– Папа, это шутка. Не принимай всерьёз, я просто хотела тебя рассмешить, – Клаудия помахала в воздухе рукой, продолжая изображать скорпиона. – Всё с нами будет в порядке.