–Я не большая поклонница дури,– слабо пытаюсь протестовать я.

–Мне насрать на твои предпочтения,– шипит Ливай.– Прими одну прямо сейчас, или ты, мать твою, пожалеешь.

Я быстро обвожу взглядом собравшихся. Никто не смотрит в нашу сторону. Никто не придет мне на помощь. Патриша болтает с Эли. Беатрикс танцует с какой-то девушкой. Единственный, кто не сводит с меня глаз,– это Сионе, который стоит в паре футов от нас и молча несет свой дозор на случай, если Ливаю понадобятся его услуги. Полинезиец мне точно не помощник – стоит Каргиллу отдать приказ, и здоровяк без тени сомнения запихает мне в глотку весь пакет.

–Ладно…– нерешительно говорю я.

Я вынимаю одну таблетку. Твердая и бледная, она напоминает мне аспирин.

Я кладу ее на язык и запиваю остатками своего пива[44].

–Открой рот,– шепчет Ливай.

Я открываю рот и высовываю язык, чтобы показать, что я все проглотила.

Ливай смеется, снимая напряжение.

–Отлично,– говори он.– Иди повеселись.

Я тоже пытаюсь рассмеяться, но не могу даже выдавить улыбку. Я встаю с покрывала и бреду прочь.

О черт, о черт.

Понятия не имею, что теперь со мной будет. Я вообще ничего не знаю о дури, что довольно иронично, учитывая, что я примкнула к армии дилеров Ливая. Как скоро таблетка начнет действовать? Я успею спрятаться где-то и вызвать рвоту, прежде чем что-то случится?

Я уже тревожусь и потею, хоть и не уверена, это от наркотика или от нервов.

Боже, зачем люди принимают их по приколу?

Я вне себя от ужаса.

Патриша хватает меня под руку.

–Эй! Что случилось?

–Ничего. Просто… э-э… мы можем поговорить?

–Конечно. Что…

Я хочу спросить Патришу, что мне, черт возьми, делать. Но в этот момент я замечаю, что Белла присоединилась к Грише и его друзьям по другую сторону костра. Лукин тут же положил руку девушке на плечо, так что, похоже, он не в курсе их с Неро свидания.

Я не собираюсь ее выдавать. Мне нужно от Беллы только одно.

–Забей,– говорю я Патрише.– Давай поболтаем с Беллой.

–Что? Это еще зачем?

–Просто подыграй мне, ладно?

Вздыхая, Патриша бредет со мной по песку, направляясь к небольшой кучке людей.

–Эй! Это же Марио Андретти![45] – восклицает Гриша, когда мы подходим. Он заливается смехом и протягивает мне кулак для приветствия, нисколько, похоже, не задетый нашей с Беллой гонкой.

Блондинка далеко не так рада нашей встрече. Она хмуро глядит на меня, по всей видимости, задаваясь вопросом, есть ли в этом гребаном городе хоть одно место, где она не будет видеть моего лица.

Что ж, она права. Я собираюсь мозолить ей глаза, пока не получу желаемое.

–Привет, Белла!– с деланым дружелюбием говорю я.– Как прошел вчера обед?

Она широко раскрывает глаза, а ее щеки пунцовеют, когда девушка понимает, что я могу в любой момент разрушить ее отношения с Гришей, если захочу.

–Отлично,– отвечает она, вынужденная держаться в рамках.

–Мы с Беллой столкнулись возле банка ее отца,– жизнерадостно говорю я.– Я ела в «Ривер-Роуст».

–Обожаю это место,– говорит Гриша и поворачивается к Белле.– Почему ты меня не пригласила?

–Я не думала, что ты уже готов познакомиться с моим отцом,– смущенно отвечает девушка.

–Родители меня обожают,– ухмыляется Гриша.– Я очаровашка.

–Мой папа никого не любит,– серьезно говорит Белла. Она становится грустной, как будто к ней это тоже относится.

Я не позволяю себе жалеть ее. Вместо этого я тянусь к ней за спину и зажимаю пальцами несколько волосинок. Быстрым рывком я выдергиваю их, отчего девушка вскрикивает и резко оборачивается, как ужаленная.

–Ай!– кричит она.– Какого черта?

–Прости,– уклончиво говорю я.– Мне показалось, что у тебя на футболке волосинка. Похоже, она все еще крепилась к голове.

Белла сужает глаза, беззвучно кипя от злости. Она понимает, что я придуриваюсь, но не может ничего сказать, чтобы я не выложила ее дурацкую историю с ланчем.

Я убираю волосы в пакет, надеясь, что для моих целей этого достаточно и что они не испортятся, пока будут лежать в кармане комбеза. Я не очень понимаю, как работает вся эта криминалистика. Я могла бы спросить Шульца, если бы он не был таким придурком.

В этот момент со мной происходит что-то странное.

Вода мирно и ритмично омывает берег, я слышу потрескивание костра за своей спиной. Сполохи огня так красиво пляшут на лицах людей, окружающих меня. Их глаза сияют, а зубы ярко сверкают, когда те улыбаются.

Я чувствую прилив любви ко всем этим людям, даже к тем, кого едва знаю. Я смотрю на Патришу и думаю, как же я восхищаюсь ею – сильной, умной и трудолюбивой. Это было так невероятно мило с ее стороны – принарядить меня сегодня и одолжить свою одежду. Мне жаль, что мы мало общались в школе.

Затем я смотрю на Беллу и думаю, какая же она красивая. Я не хотела признавать этого, но в чертах ее лица я действительно вижу сходство со своим братом. В ее больших голубых глазах может прятаться грусть и ранимость, прямо как у Вика. Те же красивые густые ресницы. Они напоминают мне о времени, когда братишка был маленьким и таким милым. Навевают ностальгию и тоску.

Белла всегда относилась ко мне ужасно, но вдруг я вижу в поведении девушки отражение ее собственной боли, направленной на меня, но не имеющей ко мне на самом деле никакого отношения. Осознав это, я больше не чувствую обиды. Я лишь думаю о том, как же ей тяжело, раз она так часто обрушивается на других.

Я чувствую непреодолимое желание поделиться с Беллой этими мыслями. Быть кристально честной.

–Белла,– говорю я.– Мне хотелось бы, чтобы мы смогли подружиться. На самом деле мы не такие уж и разные. Мне кажется, ты умная и целеустремленная. И мне кажется, ты, как и я, повидала немало дерьма. Несмотря на внешние различия, думаю, у нас много общего.

–Какого черта ты несешь?– с ужасом спрашивает Белла.

Ее отвращение от мысли, что мы можем быть в чем-то похожи, вызывает у меня смех. Я плыву на облаке дурмана. Белла Пейдж не может задеть меня.

–Я завидовала тебе,– говорю я.– Твоим друзьям и твоим деньгам. Но твой отец – полный урод. А мой отец лучший на свете… но он очень болен. Кажется, я только теперь поняла, что у каждого из нас есть на душе свой камень…