Я звоню Патрише, чтобы узнать, не устраивает ли Ливай вечеринку в ближайшее время.

–Я ничего не слышала,– отвечает она.– Но сегодня все собираются на пляжную вечеринку. Будет большой костер.

–Ты пойдешь?– спрашиваю я.

–Да. Но без Мейсона. Я договорилась со своей кузиной о собеседовании для него в ее ресторане, а этот придурок сказал мне, что он «занят по работе». Я такая: блин, ты прикалываешься? Не дай бог это окажется что-то противозаконное – ты клялся мне, что завязал с этим дерьмом. И тут ты вдруг слишком занят, чтобы работать официантом и получать сто пятьдесят долларов чаевых за ночь? Это полная бессмыслица…

Я слушаю излияния Патриши, обдумывая первую часть ее тирады. Мейсон сейчас над чем-то работает? Неро, судя по всему, тоже. Это как-то связано с «Альянс-банком». Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, о чем идет речь.

–Кстати, он спрашивал твой номер,– добавляет Патриша.

–Мейсон?– растерянно уточняю я.

–Нет, Неро. Мейсон спросил меня, и я знаю, что для него.

Неро просил мой номер телефона?

Но он не звонил. И не писал.

Но, возможно, хотел…

–После гонок что-то произошло?– спрашивает Патриша.

–Нет!– слишком быстро отвечаю я.

–Ты уверена?– Я слышу в ее голосе недоверие и подначивание, словно девушка улыбается на том конце трубки.– То, как он схватил тебя, будто пещерный человек… Горячо, правда?

–Он просто спасал меня от ареста,– говорю я, радуясь, что Патриша не видит румянец на моем лице.

–Но с чего бы? Он явно не рыцарь на белом коне…

–Не знаю. Наверное, мы друзья. В своем роде.

–Друзья с общими детьми?

–Нет!

Патриша смеется, довольная, что ей есть чем меня дразнить. Из нас двоих бурная личная жизнь обычно только у нее. Возможно, это единственный шанс для девушки меня подколоть.

–Боже, подружка,– говорит она.– Если тебе удастся затащить его в постель, ты обязана рассказать мне все в мельчайших деталях.

По моей спине пробегает легкая дрожь.

–Я не собираюсь этого делать,– тихо говорю я.

–Почему нет? Это как забраться на Эверест или прыгнуть с парашютом. Моей подруге Джесс как-то удалось, и она говорила, что…

–Я не хочу об этом слышать!– грубо прерываю я. Я не вынесу рассказа Джессики или любой другой девушки, которая побывала в постели с Неро. Я сгораю от ревности, а ведь этот парень даже не мой. Ни капельки.

Вот почему я никогда не смогу встречаться с Неро, даже если захочу. Мысли о бывших сожрут меня заживо.

–Прости,– смиренно говорит Патриша.

–Нет, это ты прости,– отвечаю я.– Ты ни в чем не виновата. Я просто на взводе. Ты же знаешь, папа…

–Да,– мягко говорит Патриша.– Я видела его карту. Мне очень жаль. Хочешь, я принесу ужин или что-то в этом роде? Я потрясающе готовлю тот китайский суп из курицы-гриль и моркови…

–Думаю, он уже спит. Спасибо большое. Это очень мило.

–Ох. Ну… тогда приходи ко мне и соберем тебя на вечеринку,– говорит Патриша.– Выпьем по бокальчику вина и немного расслабимся.

–Конечно,– отвечаю я.– Звучит отлично.

–Хорошо. Тогда жду к десяти.

–Договорились. Спасибо, Патриша,– говорю я.

–Не за что. Увидимся.

* * *

Я подъезжаю к квартире Патриши в доме на углу Уиллоу-стрит в 21:45. Я приехала раньше, потому что не знала наверняка, сколько времени займет дорога.

Девушка живет на двенадцатом этаже симпатичного здания из белого кирпича. Я поднимаюсь на лифте и стучусь. Подруга тут же открывает. На ней розовая туника и мохнатые тапочки.

–Привет!– говорит Патриша.– Я еще не одета.

–Все в порядке. Я рано.

Я захожу внутрь. Раньше я здесь не была. Квартира чистая и светлая. Она не выдержана в едином стиле, но при этом создает ощущение комфорта и уюта, как настоящий дом. В гостиной стоит большой книжный шкаф, где книги расставлены по цветам обложек, складываясь в радугу,– от красного до фиолетового.

–Присаживайся!– жизнерадостно предлагает Патриша.

Она жестом указывает на белый диван без единого пятнышка, который дополняют голубые подушки с ацтекским узором. Я не уверена, можно ли двигать подушки или откидываться на них. К тому же я боюсь испачкать диван или пролить на него бокал вина, который мне вручила Патриша.

–У тебя такая красивая квартира,– говорю я.– Давно ты здесь живешь?

–Около года.

–Боже. Я живу в своей квартире почти всю мою жизнь, и мне кажется, у нас висит одна-единственная картина.

Патриша смеется.

–Я всегда говорила себе, что хочу собственную квартиру, никаких соседей. С камином, славной коллекцией обуви и потрясающим видом.

Она отодвигает прозрачные занавески, чтобы показать мне окно.

–Зацени,– с гордостью говорит она.

И действительно, ее окно выходит на просвет среди многоэтажек, в котором открывается вид на Линкольн-парк.

–Идеально,– отвечаю я.

Патриша отпивает вино, довольно глядя на зеленые вершины деревьев.

–Вот почему ты всегда мне нравилась,– говорит она.– Ты настоящая трудяга. Как и я. Мы знаем, что должны делать. Сомневаюсь, что Мейсон когда-нибудь дорастет, чтобы быть человеком, на которого я смогу рассчитывать.

–Но он заботится о тебе,– говорю я.

–Я знаю,– отвечает Патриша.– Но я все пытаюсь его изменить. Ты же знаешь, что из этого никогда ничего не выходит.

–Тебе виднее,– отмечаю я, делая глоток.– Кажется, самые продолжительные мои отношения длились месяц.

–Почему?– спрашивает Патриша, ставя свой бокал на кофейный столик.– Ты же очень красивая, Камилла. Как бы ты ни пыталась это скрыть.

–Не знаю,– качаю я головой, стесняясь посмотреть ей в глаза.– Просто всегда по уши в работе и семье.

–Это нормально жить иногда для себя,– замечает Патриша.– Вся моя семья – полные неудачники. Но это не мешает мне следовать своей цели. Я продолжаю трудиться. Откладывать деньги. Работать над собой. Если они хотят оставаться в своем болоте, это их проблемы.

–Ты права…– говорю я, крутя тонкую ножку своего бокала между пальцами.– Но у меня все сложнее… Вику и папе нужна моя помощь. И они заслужили ее. Отец всегда работал на износ. Ему просто не везло.

Патриша сочувственно кивает.

–Так!– объявляет она.– Сегодня мы в любом случае повеселимся. Ты не захватила, во что переоденешься?

–Нет…– отвечаю я, оглядывая свои джинсы и футболку.– Я собиралась быть в этом.