Я на автомате бросаю взгляд на экран, чтобы проверить, занимается ли он.

Но вместо курсов я вижу какую-то музыкальную программу. Нечто похожее на набор ползунков и волнистых графиков.

–Что это?– спрашиваю я.

–Ну…– виновато тянет Вик.

–Давай. Говори уже.

–Это программа для создания битов,– признается он.

–Каких битов?

–Ну, знаешь. Минусовки к песням.

На самом деле я не знаю, но заинтересована. Я подхожу и присаживаюсь на край кровати.

–Давай послушаем,– говорю я.

–Хорошо,– нервно отвечает он.

Вик двигает курсор на нужное место на экране и нажимает enter.

Из колонок раздается ритмичная музыка. Я не слишком разбираюсь в этом жанре, но могу оценить ее жизнерадостное и запоминающееся звучание, а также намек на фанк семидесятых.

–Это ты сделал?– спрашиваю я.

–Ага,– застенчиво улыбается он.– Послушай вот это.

Вик кликает по другому треку. На этот раз мелодия звучит немного зловеще, в ней слышится инструментальное сопровождение, которое подошло бы какому-нибудь фильму о кунг-фу.

–Вик, это очень круто!– говорю я.

–Спасибо,– отвечает брат.

–Что ты с ними делаешь?

–Ну… я запостил парочку в Сеть. И даже продал.

–Да? И сколько платят за такие биты?

–Ну, сначала я продавал их за двадцать долларов. Теперь получаю по пятьдесят за каждый.

–Серьезно?

–Ага.

Я впечатлена. Мой предприимчивый младший брат смог найти способ легально зарабатывать деньги.

–Мне бы микшер получше,– говорит Вик.– Если я продам еще немного, смогу, наверное, его купить. Но я знаю, что на учебу тоже надо откладывать,– поспешно добавляет он.

–Откладывай и на то, и на то,– говорю я.– Часть на учебу, часть на нужное оборудование.

–Ладно,– широко улыбается Вик.– Звучит неплохо.

Я искренне им горжусь. Я всегда знала, что мой младший брат – гений. Ему просто надо направить свое внимание в правильное русло. На то, что поможет ему в жизни, а не разрушит ее.

Я смотрю на его худое красивое лицо, на котором ярко выделяются темные глаза и девчоночьи ресницы. На самом деле он не очень-то похож на маму. Она была абсолютной пуэрториканкой. Вик гораздо светлее. Возможно, его отцом был белый мужчина.

Я разглядываю его черты лица, пытаясь найти в них Рэймонда Пейджа. Могла ли моя мать познакомиться с мужчиной, как он? Встречаться с ним или спать?

«Экзотику» посещали разные клиенты. Среди стрип-клубов он был одним из самых изысканных. Говорят, мама еще занималась эскортом. Я не желала в это верить. Но, возможно, именно так она встретила Рэймонда и забеременела от него.

Это не та информация, которой Пейдж стал бы со всеми делиться. В то время он был женат на матери Беллы. И даже если она мирилась с его изменами, вряд ли бы оценила незащищенный секс со стриптизершей.

Боже, мне дурно от одной только мысли об этом.

–Что?– спрашивает Вик.– На что ты смотришь?

–Это насчет той штуки с ресницами.

Он смеется.

–Довольно круто, да?

–Вик,– нерешительно говорю я,– мама когда-нибудь рассказывала тебе об отце?

–Нет,– нахмурившись, отвечает он.– Я же уже говорил.

–А ты не помнишь, приходил ли к ней кто-нибудь? Может, она с кем-то встречалась, когда ты был маленьким?

–Я вообще ничего о ней не помню,– сердится Вик.

–А как насчет высокого лысого мужчины?

–Почему ты все это спрашиваешь?– зло говорит брат.– Мне плевать, кто мой настоящий отец. Мой отец – Аксель.

–Разумеется, я знаю это,– пытаюсь успокоить я Вика.– Просто… возможно, у твоего настоящего отца есть деньги. Он задолжал тебе алименты.

–Я уже не ребенок,– говорит брат.– Слишком поздно.

Честно говоря, сомневаюсь, что это так. Вику еще семнадцать. Рэймонд Пейдж богат. Возможно, я могла бы получить с него деньги на сына, чтобы оплатить ему учебу.

Потому что у меня больше нет возможности откладывать. Отец получил результаты биопсии. У него рак легких третьей стадии. Доктор говорит, что метастазов пока нет, так что шансы на выздоровление неплохие, если оперировать немедленно.

Но у нас нет страховки. Я сказала в больнице, что мы на мели. Они пытаются получить для нас финансовую поддержку, составляя тем временем график платежей. На это уйдет каждая отложенная мною монета. Вику не останется ничего.

Так что, мне кажется, потрясти Рэймонда того стоит. Я не в восторге от этой идеи – он богат и влиятелен. И, если судить по его дочери, полнейшая скотина. Но какой у меня выбор? Если он действительно отец Вика, то кое-что ему должен.

Боже. Я только что поняла, что это делает Беллу сестрой Вика. Ну или сводной сестрой. Как и меня.

Это меня злит. Я не хочу, чтобы Белла имела какое-то отношение к моему младшему брату. При мысли об этом я испытываю ревность и чувство собственничества. Это я растила Вика. Это я всегда защищала его и заботилась о нем.

Что ж, это неважно. Разговаривать мне предстоит не с ней, а с Рэймондом. И мне нужен план получше, чем поджидать его на работе. Мужчина не захочет слушать то, что я собираюсь рассказать. Мне нужны доказательства.

–Не забудь про домашку,– говорю я брату и взлохмачиваю его волосы по пути из комнаты.

Я возвращаюсь в мастерскую. Сегодня здесь только я – папа в «Мидтаун-Медикал» обсуждает свой план лечения с доктором Янгом. Я хотела поехать с ним, но отец напомнил мне, что две машины должны быть готовы к концу дня и кроме меня их чинить некому.

И хоть работа предстоит не из приятных, я погружаюсь в нее полностью, так громко включив радио, что оно наверняка разносится эхом по всей улице. По локоть в масле, я целиком растворяюсь в хитроумном двигателе «Камри» 2018 года выпуска. Сконцентрировать свое внимание на работе и забыть обо всем прочем – это ли не настоящее облегчение.

Я не могу думать ни о папе, ни о Вике, ни о Неро. Я лишь работаю много и споро, делая все так быстро, насколько это возможно.

Я настолько забываюсь в работе, что мое настроение действительно поднимается. По радио звучит старая песенка Джоан Джетт Bad Reputation, и я начинаю подпевать вслух, совершенно забыв о том, что двери мастерской открыты и меня может слушать кто угодно.

–Это твоя музыкальная тема?– звучит у меня над ухом мужской голос.

Я вздрагиваю и выпрямляюсь так резко, что бьюсь головой об открытый капот «Камри».

Перед глазами пляшут звезды. Я подношу грязную руку к виску и ощущаю теплую кровь.