Я сидел за столом, при свете магической лампы, штудируя одну из книг библиотеки и раздражённо записывая на отдельный лист те вопросы, которые у меня появлялись по мере её чтения. Особенно угнетало, что пытаясь ответить на одни вопросы, я тут же плодил другие, потому что, такое ощущение, что просто не существовало литературы, не имевшей серьёзных пробелов в материале. Причём чувствовалась, чувствовалась искусственность этих лакун.

— Да, войдите, — громко произнёс я и на пороге показалась опустившая взгляд в пол девушка.

Лёгкий румянец играл на её щеках, а пальцы нервно теребили ткань мантии.

— Хотела что-то спросить, Альтина? — спросил я, но та только отрицательно покачала головой.

— Нет, профессор, только хотела извиниться за тот вечер, когда вы меня…

— Пустое, — махнул я рукой, не дослушав фразу, — в следующий раз просто соизмеряй количество выпитого со своими возможностями и всё будет нормально.

— Просто мне так стыдно, — тихо произнесла она, — вам пришлось меня нести, и потом тут…

— Да, и я очень надеюсь, что это было в первый и последний раз, — наставительно ответил я, — делать мне больше нечего, пьяных студенток по домам разносить.

— Никогда такое, никогда, — с жаром произнесла Виолар.

Пару секунд помялась на пороге, а затем, ещё больше покраснев, снова извинилась и убежала к себе.

— Ох уж эти первокурсницы, — пробурчал я себе под нос, вновь возвращаясь к книге, — итак, на чём я остановился? А, вот: “В расчёте перехода магической энергии, число Пси считается неделимым”. Почему неделимым? Откуда неделимым. Кто это установил? Где хоть какое-то объяснение, откуда это число Пси взялось? И где, собственно значение этого числа?

Зарычав, со злостью книгу захлопнул и отбросил подальше. Будь я математиком, может сам бы допёр что тут к чему и чего не хватает, больно, чем дальше углублялся, тем больше всё это напоминало пресловутый физмат, как его описывали мне мои коллеги с кафедры прикладной математики, но я-то, блин, историк.

Да, к слову, всегда к физмату испытывал чувства близкие к отвращению, а тут, внезапно, стало даже интересно во всех этих формулах копаться. Похоже тоже толика Вольдемаровского влияния сказалась. Но тотальный некомплект необходимых знаний заставлял испытывать строго негативные эмоции.

Резко поднявшись, со скрипом отодвигая стул, я пробормотал:

— Надо подышать воздухом.

Вышел из-за стола и надо же было такому случиться, что краем мантии зацепился за ручку выдвижного ящичка. Раздался треск и, посмотрев туда, я увидел прореху сантиметров в пять длиной. Правда, порвало только внешний слой, подклад не пострадал, но всё равно, этот несчастный клочок теперь болтался на самом виду, на бедре сбоку. Не заметить его было невозможно.

А ведь это была моя последняя мантия, и тогда, когда проблемы с финансами так и не решены! Было от чего расстроиться.

Повздыхав, я подтянул место порыва к себе, прикидывая как его половчей зашить, чтобы не так заметно было, как внезапно увидел, что между тканью и подкладом что-то есть. Будто клочок бумажки, по цвету почти не отличавшийся от самой ткани. Попробовал подцепить его и втянуть через дырку, но тот оказался как-то приклеен к подкладу и вылезать не хотел.

Мантию было жалко, но любопытство было сильнее, поэтому я надорвал ткань ещё, пока не смог вытащить бумажку через дыру вместе с подкладом.

— “Наследнику владетеля, в час, когда ночное светило встанет ровно над третьей башней, откроется путь…” — с некоторым трудом прочитал я написанный текст. Там дальше было ещё что-то, видимо про то, что это за путь, но чернила слишком потекли и стали совсем не читаемы.

— О как, — пробормотал я, чеша затылок, — это что получается, у меня персональный квест появился?

Правда, я припомнил историю этой мантии, рассказанную Пафнутием и желание бежать искать эту третью башню слегка под пропало. Если верить ему, бывшего владельца что-то выжало как мокрое полотенце, так пропитав кровью мантию, что отстирать не смогли и решили покрасить в красный. Незавидная участь, с какой стороны не посмотри.

Поэтому бумажку я тут же тщательно от подклада отодрал, а затем сжёг прямо в ладони, вызвав небольшое пламя.

Ну его нафиг, так рисковать.Опять же, текст, я и так запомнил, если мне, вдруг, расхочется жить спокойно и потянет искать приключения на собственную задницу.

Так и порешив, я пошел за ниткой с иголкой, чтоб залатать мантию.

Но мыслями, нет-нет, на текст записки перескакивал. Очень уж было интересно, что это за наследник и какого владетеля.

***

— Все на месте? — задал риторический вопрос Ботлер, оглядывая трёх остальных одногруппников и сразу же, продолжил, — тогда первый сбор нашего отряда по защите Академии от тёмных сил, объявляю открытым.

Четверо парней собрались в комнате Тара, сына графини Честер.

Графиня отсутствовала, уехав по каким-то своим делам и юный господин был здесь полновластным хозяином. А поместье было большим, стены толстыми и можно было не бояться, что их кто-то подслушает.

Сам Тар располагался в кресле, Маршуш с Авсаном уселись на широкую кровать, а Бари, единогласно выбранный главой их небольшой группы, стоял посреди комнаты, заложив руки за спину.

— Может не отряд?

— Что? — посмотрел Бари на подавшего голос Маршуша.

— Ну, может не отряд назовём? — снова произнёс тот.

— А как? — нахмурился Ботлер.

— Ну, например, орден, — предложил парень, — или союз.

— А что, — поддержал его хозяин комнаты, — звучит лучше. И не защиты Академии от тёмных сил, а, например, какого-нибудь магического животного! Феникса!

— Союз Феникса? — переспросил, подняв брови, Бари.

— Ну да, — немного смутившись, — ответил Тар, — или Орден Феникса.

— Орден Пениса, — произнёс Авсан, и ехидно захихикал.

— О боги, и это будущие маги, — покачал головой Ботлер.

— Да ладно, смешно же, — ответил Авсан, улыбаясь.

— А может просто, — Орден Света?

— Такой есть, — прогудел Маршуш, — в княжестве Ротейя.

— А Союз Света?

— Союз Света, не помню, — почесал затылок парень.

— Лучше давайте назовёмся, — Мстители! — выпрямившись в кресле, оглядел загоревшимся взглядом всех будущий граф, — и коротко и весомо.

— Месть это не благородно, — поджав губы, ответил Авсан.

— Тогда, — Благородные Мстители?

— Не, — вклинился Маршуш, — мстить некрасиво, мы не мстим, а воздаём по заслугам, мы, — Воздаятели.

— Эй, хорош, мы тут за другим собрались, — попытался образумить остальных Бари, но разыгравшуюся фантазию парней было уже не остановить.