Наклонный туннель опускался всё глубже, и я невольно ускорила шаг. Вначале мой взгляд почти не отрывался от пола, но тот оказался на удивление ровным, будто отполированным, так что опасение споткнуться быстро развеялось. Я провела рукой по стене – такая же гладкая. Может, здесь ползал чудовищный змей Разрушительницы, созданный ею для самой первой войны? Кружил и кружил во тьме подземных туннелей в поисках выхода, чтобы наброситься на джиннов и смертных. Теперь чудище мертво – первая смертная обезглавила его. Но мало ли кто ещё остался здесь с тех времён.

Впервые в жизни я осталась одна. Не в тесноте дядюшкиного жилища, набитого двоюродными братьями и сёстрами, не с Жинем и караваном кочевников в песках, не в шатре рядом с Шазад, всегда готовой прикрыть мне спину. Даже в гареме у султана рядом были женщины и дети, а в Скрытом доме – товарищи, хоть их и оставалась жалкая горстка.

Теперь – никого. Ни Жиня, готового защитить, ни близнецов-оборотней, которые унесут на крыльях от опасности, ни Сэма с его вечными шутками, что отвлекут от пугающей тишины.

Ноги несли меня прямо в ад, и я шла туда по своей воле, чтобы спасти друзей.

Туннель тянулся бесконечно, и усталость становилась непереносимой. Я не спала с самой Арчи, и сколько времени прошло с тех пор, здесь трудно было угадать, хотя ощущение было, что наверху давно рассвело.

Прислонившись к каменной стене, я сползла на пол, давая отдых ноющим ногам. Загир тоже остановился, наблюдая за мной с насмешливым любопытством.

«Что, успел забыть, как хрупки смертные по сравнению с могущественными джиннами?»

В слабом сиянии его тела я разглядела на полу что-то знакомое.

«Пуговица?»

Рука невольно метнулась к вороту рубахи – точно, оборванная нитка.

– Мы здесь проходили уже! – изумлённо пробормотала я, с трудом приводя в порядок мысли.

– Конечно, – весело согласился Загир. – Уже не один круг сделали.

– Заблудились? – Я растерянно тряхнула головой, уставившись на него.

– Только ты, – ухмыльнулся джинн, – я всегда точно знаю, где нахожусь.

Я вскочила на ноги, сверля его яростным взглядом:

– Мы должны попасть к узникам в глубине горы. Я так хочу, и ты обещал исполнять мои желания!

Джинн рассеянно кивнул.

– Хочешь-то хочешь… И в то же время боишься того, что там узнаешь. На самом деле, крошка демджи, тебе не очень хочется знать, кто из твоих друзей жив, а кто нет, иначе бы твой правдивый язык давно уж подсказал. – Он был прав: все долгие ночи в пустыне я сдерживалась, чтобы не сказать вслух, что Ахмед и Шазад живы. А вдруг не удастся выговорить. – Ты не хочешь узнать, что опоздала. Твои желания, крошка демджи, так противоречивы, что я, исполняя их, мог бы водить тебя здесь сколько угодно, то ближе к узникам, то дальше, пока не рухнешь без сил. – Его палец описал круг в воздухе, а на лице мелькнул зловещий отсвет безумия. – Мог бы оставить тебя здесь умирать от голода, чтобы мой тюремщик Бахадур нашёл вместо меня свою мёртвую дочь – разве не прекрасная месть?

Уже не в первый раз я подумала, что выпустить его из заточения было величайшей глупостью. Ладно, что сделано, то сделано, придётся играть в опасную игру дальше. Умирать нельзя, – по крайней мере, не успев вызволить наших. Так или иначе, смерть не входила в мои желания.

– Что ж, удачи, – хмыкнула я с деланной небрежностью, – может, Бахадур и не сумеет освободиться в ближайшие годы, так что найдёт лишь мои косточки. Может, тебе повезёт, и он даже не узнает, чьи они.

«А может, Бахадуру и всё равно…» – подумала я, но не стала произносить вслух.

Немигающий взгляд Загира яростно вспыхнул, потеряв даже намёк на сходство с человеческим.

– Ну хорошо, – помолчав, выдавил он и расплылся в улыбке, которая пугала ещё больше, чем взгляд, – пожалуй, сделаю, как ты хочешь. – Его протянутая в сторону рука осветила боковой проход, которого я иначе и не заметила бы. – Сюда, дочь Бахадура!

* * *

Путь продолжался ещё несколько часов, и наконец из глубины туннеля донеслись какие-то звуки. С трудом отвлёкшись от ноющей боли в измученном теле, я напрягла слух. Похоже на звон множества колокольчиков вроде того, которым тётушка Фарра созывала нас к обеду.

Я ускорила шаг. Впереди явно ждало что-то помимо каменной тьмы. Забрезжил слабый свет, но не мерцающий звёздный, как от стены Ашры, а более привычный, как от факелов или масляных ламп. Забыв об усталости, я почти бежала. Лязг металла и свет – впереди люди!

Задыхаясь, выскочила из туннеля и едва не покатилась с уступа скалы. Передо мной открылась гигантская пещера – вот оно, самое сердце горы! Внизу, на самом дне, тускло освещённые настенными факелами, виднелись сотни человеческих фигур.

Узники были скованы вместе длинными цепями, будто скот. Руки и ноги в кандалах, у каждого кирка. Железные орудия мерно вздымались и с лязгом опускались, долбя камень.

Вспомнился рассказ принцессы Лейлы: её отец послал их сюда, чтобы отыскать Разрушительницу. Здесь даже тьма была особенной, не звёздным сумраком пустыни и даже не унылым мраком тюремной камеры, а чем-то вязким и зловещим, проникающим в самую душу. Несомненно, Разрушительница спала магическим сном где-то здесь, в глубинах скал.

Мой взгляд метался по лицам в поисках знакомых. Людей в пещере оказалось куда больше, чем наших пленённых товарищей. Очевидно, смертную казнь заменяли каторгой уже не раз.

«Где же Ахмед и Шазад?»

В лицах, вымазанных грязью и пылью, разглядеть знакомые черты было почти невозможно, и я сомневалась, что узнаю друзей, даже стоя рядом, тем более с высоты уступа.

В толпе мелькнуло девичье личико, почти детское. Слабые руки дрожали, едва поднимая тяжёлую кирку, грязные тёмные волосы – крашеные? – прилипли к щекам.

«Далила!»

Кровь застучала у меня в висках.

«Всё-таки я нашла их, и кто-то из них точно жив. Что теперь, прыгать вниз? Высоковато, но куда деваться. Разрублю цепь и кандалы, а потом…»

Мои мысли прервал стук шагов, и я пригнулась, отпрянув от края. Вдоль шеренги машущих кирками проковылял узник с большим деревянным ведром в руке и с факелом в другой. В отсветах пламени мелькнули бронзовые блики.

– Тебе не всё видно, – заметил Загир и шагнул ко мне.

Я не успела его остановить, и сияние огненного тела джинна усилилось, давая разглядеть другую сторону пещеры, куда не проникал свет факелов с ближней стены. За строем работающих