белокурых купальщиц, под новым именем. И все. Если за ним и водились какие-то грехи, типа службы нацистам, что ж, подавляющее большинство немцев призывного возраста и старше в то время были такими, а старый свет и вовсе лежал под немецкой пятой. Зато в нынешней копилке Рихера – громкий провал агентурной сети американской военной разведки в Восточной Европе. А это перевешивает многое. Но, как говорится, все так, да не так.

– Вот тебе и перебежчик с другой стороны.

– Я доложу послу. А он уж найдет способ обратиться к руководству Германии с соответствующим заявлением в отношении нацистского преступника. За этим гестаповцем немало кровавых дел. Так что можете быть уверены – Кох-Рихер получит по заслугам.

– Не сомневаюсь.

– Зоя Ивановна, вы говорили, что считаете своим долгом найти убийцу родственников мужа. Вы ведь сдержали слово?

– Да, если не считать, что осталось непонятным, зачем меня вызывал в Берлин Ганс Крафт?..

– Герхард Шульц, который из-за плохого самочувствия находился в тюремной больнице, помните?..

– Ему было плохо с сердцем?..

– Да. Так вот, его обратно перевели в камеру. Как мне сказали наши немецкие товарищи, у них к нему имеются весьма интересные вопросы. Считаю, нам стоит поприсутствовать на допросе.

– А можно?

– Почему нет?

Часть III

– Это же сенсация, и вы так спокойно об этом говорите?

– Не хочу спугнуть удачу.

– Но первый важный шаг сделан.

– Да, но предстоит еще провести большую работу.

1944 год. Март. Сальтшёбаден. Швеция

Зоя Ивановна расположилась рядом с Александрой Михайловной на заднем сиденье машины, которая спускалась по горному серпантину по направлению от замка в городке Сальтшёбаден к советскому посольству в Стокгольме на Виллагатен, 16. Зое Ивановне вспомнился разговор, состоявшийся в конце ноября 43-го. Тогда, после инсульта, у Александры Михайловны случился повторный криз, вызвавший левосторонний паралич. Некоторые прогерманские газеты в Швеции поспешили сообщить о резком ухудшении здоровья посла СССР Коллонтай. Между тем из окружения самой Александры Михайловны стали поступать сообщения, что доктора считают ее состояние удовлетворительным и советуют больше дышать морским воздухом. Для этого она каждый вечер будет выезжать в Сальтшёбаден, где к ее услугам подготовлены апартаменты в гостинице-санатории.

– Нужно, чтобы я примелькалась тут под убедительным предлогом, не вызывающим подозрений, – пояснила Зое Ивановне посол и добавила: – Приезжайте завтра вечером на ужин в Сальтшёбаден вместе с Семеновым. Надо будет обсудить ряд вопросов. – Владимир Семенович Семенов являлся вторым человеком в посольстве, будучи старшим советником, в отсутствие Коллонтай исполнял обязанности поверенного в делах. Разговор предстоял о начале мирных переговоров с финнами! Их Коллонтай намерена была завязать в замке Сальтшёбаден в атмосфере строгой секретности, по ночам.

– Это же сенсация, и вы так спокойно об этом говорите?! – спросила Зоя Ивановна.

– Не хочу спугнуть удачу, – пошутила Александра Михайловна.

– Но первый важный шаг сделан.

– Да, но предстоит еще провести большую работу, чтобы подготовить почву для заключения мирного договора на правительственном уровне.

Зоя Ивановна как никто понимала, что за достоверную информацию в вопросах выхода Финляндии из войны многие разведки мира готовы были заплатить высокую цену. И в первую очередь это касалось Германии. В конце лета 1942 года, когда посол Коллонтай лежала в больнице для дипломатов в пригороде Стокгольма, по соседству в гостинице снял номер немец. Как выяснилось, он являлся специальным посланником Гиммлера, направленным в Швецию для контактов с русскими. Зарегистрировавшийся как Дейс, мужчина несколько раз заходил в советское посольство, оставляя письма руководству, в которых намекал на целесообразность проведения сепаратных мирных переговоров между Германией и СССР при своем посредничестве. Не секрет, что Дейс был взят в разработку органами советской госбезопасности, так как подобные акции зачастую носили провокационный характер. Во избежание недоверия среди союзников, СССР отвергал предложения нацистов, наглядно показывая, как следует вести себя, к примеру, тем же американцам, которые, по достоверным сведениям, уже вели тайные переговоры с немцами за спиной Советского Союза.

Когда у Александры Михайловны восстановилась речь, но левая сторона все еще оставалась неподвижной, доктора посоветовали ей перебраться в санаторий Мёсеберг, на юге Швеции. Так получилось, что в это же время Зое Ивановне была проведена серьезная операция, и она нуждалась в реабилитации. По настоянию посла Коллонтай, Зою Ивановну также поместили в санаторий Мёсеберг. Целый месяц женщины провели вместе, много беседовали, особенно когда Зое Ивановне доктора разрешили вывозить на каталке Александру Михайловну на санаторный двор. Несколько дней кряду им попадался на глаза мужчина, который, сидя на лавочке, в тени деревьев у аллеи, молча наблюдал за ними. И вот однажды этот человек исчез. Александра Михайловна заметила это. Зоя Ивановна лишь пожала плечами: «Даже в такой нейтральной стране, как Швеция, – серьезно, но с ухмылкой, произнесла она, – никому не позволено нарушать покой советского посла. Тем более что этот человек вполне мог оказаться немецким шпионом». Зоя Ивановна, уловив удивленный взгляд Александры Михайловны, не стала тем не менее распространяться о том, как наши оперативники проследили «наблюдателя», и тот их вывел на уполномоченного Гиммлером офицера СС, присланного в Стокгольм с целью зондажа советской позиции по проведению сепаратных мирных переговоров с Германией. Зоя Ивановна, имей она немного меньше опыта и самообладания, может, и не справилась бы с эмоциями, когда ей показали снимок этого самого Дейса. Но она и глазом не моргнула, признав в нем своего давнего знакомого еще со времен командировки в северо-восточный Китай летом 1930 года! Дейсом, посланником Гиммлера, оказался некто Алвис Эйхманс, штурмбаннфюрер СС, он же – бывший руководитель группы белофашистской организации «Братство русской правды» в Харбине, экс-штабс-капитан царской армии Александр Артурович Хольмст! Как позже выяснится, русскоговорящий выходец из Литвы Хольмст после разгрома террористической организации был арестован чекистами, но бежал с этапа и в середине 30-х годов оказался в Германии. Поступив на разведывательные курсы при Войсковом управлении рейхсвера (Truppenamt) и закончив их, активно работал против Советов.

Несмотря на наводку, Дейса в Стокгольме задержать не удалось. Он исчез чуть раньше, чем его вознамерились схватить. Между тем в ноябре 43-го, в замке Сальтшёбаден переговоры начались. Советскую сторону представляла посол Александра Михайловна Коллонтай, финскую делегацию возглавлял будущий президент страны Юхо Кусти Паасикиви. Несмотря на то что переговоры предстояли весьма трудные, так как обе стороны не намерены были уступать друг другу, тон, который задала в самом начале разговора советский посол, настроил процесс на позитивный лад.

– Господин Паасикиви, мы с вами старые знакомые, и это знакомство было всегда под добрым знаком, – произнесла она. – Я надеюсь, что сегодняшняя встреча должна принести удовлетворение обеим нашим странам. Итак, приступим к делу. Садитесь, господа!

Паасикиви присел, но прежде отрекомендовал двух своих советников, с которыми