Производством артиллерийской продукции вначале действительно занимались уральские, причем в основном казенные заводы. Однако пушки этих заводов, на которых объединялись горное, металлургическое и собственно военное производства, не соответствовали возросшим требованиям к качеству артиллерии. Поэтому артиллерийское производство отделилось от военного. Некоторые казенные горные заводы западных районов России стали артиллерийскими, а металл для своего производства получали с Урала. Главными из них стали Олонецкий и Луганский заводы. Общий объем производства орудий и снарядов в России за XVIII в. увеличился с 30 до 200 тыс. руб., т. е. почти в 7 раз.

Аналогичный сдвиг специализации испытывали и частные горные заводы западных районов. Их рудные месторождения истощались, в производстве металла они не могли конкурировать с Уралом, зато значительную часть металла они превращали теперь в изделия – в металлическую посуду, косы и т. п.

К тому же Тульско-Каширские заводы, с которых начиналась российская металлургия, в середине XVIII в. были ликвидированы в результате указа о запрещении металлургического производства в радиусе 200 верст от Москвы. Указ имел экологическую цель – сохранение лесов и рек. Зато в это время строятся новые заводы – заводы тульских кузнецов Баташовых и Мосоловых. Эти новые заводы были металлургическо-металлообрабатывающими. Они готовили чугунные и железные изделия массового спроса, а также сортовое железо для кустарных промыслов. Все эти новые заводы находились вблизи от Нижегородской ярмарки, и их продукция сбывалась на этой ярмарке. В крупных городах к концу XVIII в. возникают и собственно металлообрабатывающие предприятия. В Петербурге появились два чугунолитейных завода, в том числе завод Берда, который станет потом одним из первых машиностроительных заводов страны. В Москве к концу века действовало 8 металлообрабатывающих заведений, на которых было занято около 500 рабочих и которые готовили проволоку, булавки, пуговицы, посуду, а также «амуничные и мундирные вещи». В Туле три заведения изготовляли железные кровати, пять – утюги, восемь – самовары и медную посуду.

Всего в стране к 60-м гг. XVIII в. действовало до 10 невоенных металлообрабатывающих заведений, на которых было занято около 500 рабочих, а к концу столетия насчитывалось 26 таких заведений с 1 млн рабочих. Основная же масса металлических изделий готовилась по-прежнему в кустарных промыслах, располагавшихся в основном по Волге, потому что Волгой доставлялось железо с Нижегородской ярмарки и отправлялась туда готовая продукция.

Химическая промышленность за XVIII в. увеличила производство в 7,7 раза: если в первые десятилетия XVIII в. ее среднегодовая продукция оценивалась в 117 тыс. руб., то в 90-х гг. – в 904 тыс. руб. Главное место среди химических производств занимали казенные – производство пороха и его ингредиентов – селитры и серы. В начале столетия порох, сера и селитра составляли по стоимости 87 % всей химической продукции, в 90-х гг. – 76 %. Второе место по стоимости продукции занимали лесохимические производства, которые также находились в сфере особых государственных интересов. Рыночных отраслей, т. е. производства красок и химикатов, в начале столетия практически не было, а к концу века их доля в общем объеме химической продукции составляла 18 %. Таким образом, казенные отрасли оставались в подавляющем большинстве.

Производство пороха. Если крупные заведения большинства других производств в ходе петровских преобразований только еще рождались, то производством пороха уже к началу XVIII в. занимались две казенные «зелейные мельницы» на Яузе, и по государственным заказам готовило порох до десятка частных заведений. Первые действия армии и флота в начале столетия порохом были обеспечены в достатке. Датский посол Юль в 1710 г. писал: «В России порохом дорожат не более, чем песком, и вряд ли найдется в

Европе государство, где бы его изготовляли в таком количестве и где бы по качеству и силе он мог бы сравниться со здешним» [6, т. 5, с. 157].

За XVIII в. производство пороха выросло почти в 3 раза – с 25 до 70 тыс. пудов в год. Был основан ряд казенных пороховых заводов: Охтенский, Петербургский, Шостненский на Украине и Казанский. К концу столетия эти казенные заводы и давали подавляющую часть пороха. Кроме того, действовало несколько частных предприятий, выполнявших государственные заказы. Пороховое предприятие не могло существовать само по себе, без государственного заказа: свободная торговля порохом не допускалась. Государство давало предприятиям, как частным, так и казенным, «наряд» на год или на несколько лет вперед, обеспечивая эти наряды казенным сырьем – селитрой и серой. Слово «план» не употреблялось в документах того времени, но советский историк химической промышленности П. М. Лукьянов не случайно употребляет в своей работе это слово, говоря, например, что заводы «не выполнили плана». Это действительно было не что иное, как административное планирование.

Особенно усиливается казенная регламентация в 20-х гг. В 1725 г. указом Сената было предписано, что штат каждого частного порохового завода должен состоять из 75 человек с установленным жалованьем и нормами выработки. Это абсурдное требование практически исключало возможность частного предпринимательства, потому что мелкие предприятия, таким образом, оказывались вне закона, а крупные не могли увеличивать производство.

Для казенных предприятий регламентация шла еще дальше. В 1729 г. было предписано на каждом заводе иметь трех мастеров, трех подмастерьев и 106 учеников. Цены, по которым продукция сдавалась государству, естественно, государством и устанавливались.

В военное время госзаказы на порох увеличивались, в мирное – сокращались. Но при сокращении заказа нельзя было уволить лишних рабочих, поскольку они были прикреплены к предприятию. Так, в 40-х гг. на Охтенском заводе 150 рабочих за год выпускали 4,4 тыс. пудов пороха, а 50-х гг. 212 рабочих – 2,7 тыс. пудов. Естественно, при сокращении производства не полностью использовались и производственные мощности. По расчетам Артиллерийской канцелярии, в 40-х гг. петербургские заводы выпускали лишь половину того пороха, на производство которого они были рассчитаны. Половина мощностей оставалась в резерве для расширения производства в военное время.

И все же в мирные годы пороха производилось больше, чем было нужно, поэтому излишек государство начинало продавать, но только по специальным разрешениям ограниченному кругу людей, в основном дворянам.

Государственными были и производства селитры, и серы, которые полностью тратились только на производство пороха. Первые селитренные заведения в XVIII в. были основаны государством в районах Астрахани и Симбирска, потом появились частные, но и в конце века казенные давали 2/3 селитры в стране. Казенные заводы по производству серы в районе Самары составили целый «серный городок». Частные заведения по производству селитры и серы были обязаны сдавать всю продукцию государству по установленным ценам, так что эти производства были за пределами рыночных отношений [6].

В сфере казенных интересов находилась