переживала не только обычные для военного времени лишения и трудности. Участие Северной Ирландии в войне еще больше укрепило ее эмоциональные и национальные связи с Великобританией (особенно по сравнению с сохранявшей нейтралитет Эйре). Поскольку Эйре закрыла свои порты для союзников, значение портов Северной Ирландии для британской военной экономики резко возросло. Кроме того, во время войны Северная Ирландия стала важным промышленным центром. В Белфасте возродилось судостроение. За время войны там было построено 150 кораблей, почти 600 танков и тысяча самолетов и бомбардировщиков. Когда на верфях вновь закипела работа, уровень безработицы резко упал, и в Британию приехали на заработки почти 60 000 эмигрантов. Доходы и занятость в Северной Ирландии взлетели и даже превысили аналогичные показатели в Британии. Перспективы трудоустройства настолько улучшились, что некоторые жители Эйре тоже переезжали на север в поисках работы, хотя им было запрещено оставаться там навсегда (возможно, из-за опасений, что это увеличит число католических голосов на выборах). В сельском хозяйстве также выросло производство и почти вдвое повысились заработки. Белфаст, Дерри и Ларн стали важными военно-морскими базами и первыми пунктами высадки американских кораблей в конце 1941 и 1942 году (в Эйре де Валера протестовал против этого). Солдаты союзников проходили подготовку в Северной Ирландии и провели несколько важных тренировочных операций в преддверии «Дня Д». В апреле и мае 1941 года Белфаст подвергся воздушным налетам. Более 700 человек были убиты и 400 ранены.

После войны правительство Северной Ирландии, как и правительство Республики, уделяло много внимания социальным и экономическим вопросам, особенно жилищному строительству, развитию промышленности и созданию системы государственной социальной поддержки. Правительство Северной Ирландии смогло поучаствовать в послевоенных социальных программах британского лейбористского правительства, хотя они вводились постепенно. В 1945–1966 годах в Белфасте открылись новые промышленные предприятия, и появилось много новых рабочих мест. Однако эти успехи несколько омрачались непрекращающейся потерей рабочих мест в традиционных отраслях. Правительственные субсидии и налоговые льготы способствовали приходу в провинцию множества новых промышленных предприятий. Льготы распространялись даже на покупку или аренду земли для предприятий, а также строительство и аренду фабрик. Аналогичную поддержку получало сельское хозяйство. Эти меры в целом помогли повысить заработки и уровень жизни на севере, что только подчеркнуло его отличие от более медленно развивающегося юга. При премьер-министре Клементе Эттли в Великобритании стремительно росла система государственной социальной поддержки. Правительство Северной Ирландии также придерживалось политики «шаг за шагом», стараясь не отставать от происходящих в Британии улучшений. В попытке модернизировать условия и повысить качество жизни были развернуты масштабные проекты жилищного строительства, проведены реформы в сфере образования и здравоохранения, введены пособия по безработице.

Образование в Северной Ирландии сильно отличалось от образования на юге. Если в Свободном государстве и Республике воплощением национального достоинства считалась Ирландия, то в Северной Ирландии это место занимала Британия. (Примечательно, что сама Северная Ирландия при этом не выступала в качестве ориентира, и школьников воспитывали в убеждении, что все благо происходит от связи с Британией.) Многие протестанты, особенно занимающие жесткую позицию юнионисты, наблюдали за религиозной жизнью Республики с ужасом. Степень влияния католической церкви на правительство и общество подтверждала все их страхи, наглядно показывая, какой будет жизнь объединенной Ирландии при «римском порядке». Правительство Северной Ирландии ввело ряд дискриминационных мер против католиков. Многие католики в ответ замкнулись в собственных общинах. Таким образом, католики и протестанты проводили все больше времени в собственном кругу, что способствовало росту непонимания, конфессиональной вражды и фанатичной приверженности своей группе. На территории Северной Ирландии, по сути, существовало два обособленных полноценных общества. Слово «полноценных» здесь так же важно, как и «обособленных» – как у католиков, так и у протестантов были свои районы, школы, магазины, клубы и объединения, и свои профессиональные круги, что позволяло им не соприкасаться почти ни в каких аспектах повседневной жизни. Особенно высокий уровень сегрегации наблюдался в образовании, при этом возникало много споров о том, каким образом правительство должно осуществлять финансирование католических и протестантских школ. В конечном итоге католические школы перестали зависеть от государственного финансирования (но это также означало, что у них было меньше денег). В Республике и деятельности ее церкви католическое меньшинство, включая духовенство, видело пример того, каким должен быть ирландский католицизм.

Несмотря на заметную разницу в скорости модернизации двух Ирландий, их правительства все же сотрудничали по некоторым вопросам, в частности связанным с общими проектами в приграничных областях. Среди них были проекты осушения земель, строительство гидроэлектростанций, модернизация железных дорог и общий рыболовный промысел на севере острова в начале 1950-х годов. Но старый национальный вопрос никуда не делся и после войны. В 1956 году оживившаяся ИРА начала нападать на полицейские и военные посты в Северной Ирландии. Впрочем, эта кампания в конце концов провалилась, поскольку ИРА не смогла получить реальной поддержки от католиков на Севере, а правительство Республики и правительство Северной Ирландии одинаково интернировали без суда всех подозреваемых в связях с ИРА, что позволило заметно сократить численность организации. Это, а также враждебность со стороны националистов и католиков на севере вынудили ИРА в 1962 году прекратить свою кампанию. Однако другие, менее жестокие разногласия продолжались. Националисты начали выступать с небольшими демонстрациями против дискриминации в социальных льготах (особенно в сфере занятости и жилья). Многие такие демонстрации грубо разгоняла полиция. Юнионисты в ответ при каждом удобном случае организовывали массовые публичные демонстрации верности британской короне, особенно во время визита королевы Елизаветы в июле 1953 года. Протестанты провели ряд демонстраций в знак несогласия с тем, что над зданием мэрии Белфаста был приспущен флаг после смерти папы Пия XII в октябре 1958 и папы Иоанна XXIII в июне 1963 года.

Вместе с тем между двумя правительствами наблюдались и другие признаки потенциального взаимопонимания. В феврале 1965 года новый премьер-министр Северной Ирландии Теренс О’Нил встретился в Стормонте с премьер-министром Республики Шоном Лемассом. В 1966 году О’Нил посетил Дублин. Хотя на этих встречах не было достигнуто никаких реальных договоренностей (они задумывались в первую очередь как дружеские визиты), они, по-видимому, стали сигналом о потеплении отношений между севером и югом. Но многие убежденные юнионисты в Северной Ирландии называли О’Нила предателем (среди них был и преподобный Иэн Пейсли, основатель Свободной пресвитерианской церкви Ольстера, игравший все более заметную роль в политике Северной Ирландии). Делу ничуть не помогло то, что О’Нил разрешил провести в Северной Ирландии празднование 50-й годовщины Пасхального восстания 1916 года.

Середина 1960-х годов стала переломным периодом в истории Северной Ирландии. С одной стороны, притеснения националистов ослабли, но, с другой стороны, ответная реакция некоторых юнионистов (в том числе возрождение военизированных добровольческих сил Ольстера) повысила риск обострения давней напряженности. В свою очередь, националисты экстремистского толка также начали собираться с силами для борьбы.

Республика Ирландия (1949–1966)

После окончания «Чрезвычайной ситуации» Республика пыталась сосредоточиться на социальных и экономических вопросах.