class="p1">Я глубоко задумалась, вспоминая все связанное с делом покойного Чернохвостикова. Что-то такое было… И минуты через три я вспомнила услышанный в «Академии» разговор диетолога с Аделаидой Степановной. Генриетта очень аккуратно намекала неспособной справиться с зажорами дамочке на возможность уединенного экстремального похудения. Что там было? Оставить квартиру примерно на неделю, заплатить за это деньги. А вот может ли это быть связано с «бомж-турами»? А почему бы и нет? И то и это – экстрим.

Да, необходимо будет проследить всю цепочку от начала до конца. Главное – кто проводит набор клиентов для таких развлечений? Вернее, кто занимается поиском клиентов, ведь их сначала нужно найти. Далее – каким образом все это осуществляется? Каким образом организаторов нашел Константин Чернохвостиков? На данный момент единственным человеком, который может быть в курсе – хотя это и спорный довод, – является врач-диетолог Вахромеева Генриетта Михайловна. Она сама говорила, что Константин усердно занимается собой и что она ставит его в пример всем клиентам «Академии». Стало быть, они контактируют. И можно предположить, что с Вахромеевой Константин мог поделиться своими проблемами. И если уж Чернохвостиков изнывал от скуки, как говорят бабульки на лавочках, «зажрался», он вполне мог пожаловаться на это Генриетте. А та, если связана с некоей организацией, занимающейся экстремальными развлечениями – в том числе и экстремальным похуданием, – дала ему контакты, например…

Жаль, что я уже представилась старшей сестрой девушки, которая увлекается нездоровой пищей и запустила себя. Можно было бы попробовать прозондировать почву на предмет увлечения экстримом. Конечно, нет никакой гарантии, что Генриетта Михайловна клюнула бы на мою удочку – при условии, что она в курсе всего. Однако теперь такой возможности уже нет.

Ладно, если одни возможности закрываются, то другие – точно открываются. Буду действовать по обстоятельствам. А сейчас мне пора ехать в нотариальную контору к нотариусу Андрею Данииловичу Крапивникову на оглашение завещания, которое составил Константин Чернохвостиков.

Я закрыла квартиру Константина, спустилась во двор, села в машину, завела мотор и поехала.

Вскоре я уже была на месте. Я припарковала машину на стоянке, расположенной напротив входа в нотариальную контору, на входной двери которой была вывеска: «Нотариус Крапивников А. Д.»

Как раз в тот момент, когда я выходила из своей машины, к помещению нотариальной конторы подъехала иномарка.

«Кто бы это мог быть? – подумала я. – Ведь на это время назначено Владимиру Леонидовичу. Может быть, это как раз и есть он сам?»

Я не ошиблась: из машины вышел Чернохвостиков и, увидев меня, кивнул:

– Добрый день, Татьяна Александровна.

– Здравствуйте, Владимир Леонидович, – ответила я.

Мы вместе направились к нотариусу. Сначала мы прошли по длинному и узкому коридору, который заканчивался дверью. Владимир Леонидович открыл ее и пропустил меня вперед:

– Прошу вас, Татьяна Александровна.

Я сделала несколько шагов и оказалась в небольшом помещении, которое, как я поняла, служило приемной. Следом за мной в приемную вошел Владимир Леонидович.

За компьютерным столом у окна сидел молодой парень в строгом костюме со стильной стрижкой. Помощник нотариуса что-то сосредоточенно печатал. Увидев нас, он встал.

– Владимир Леонидович Чернохвостиков? – спросил он.

– Да, это я, – ответил мужчина.

Парень вопросительно посмотрел на меня.

– Меня зовут Татьяна Александровна Иванова, я частный детектив, занимаюсь расследованием убийства сына Владимира Леонидовича, – сказала я.

– Да, я нанял Татьяну Александровну, – подтвердил Владимир Чернохвостиков. – И в связи с этими обстоятельствами Андрей Даниилович разрешил Татьяне Александровне присутствовать на оглашении завещания моего сына.

– Вот моя лицензия частного детектива и договор на оказание услуг по расследованию, – я вынула из сумки документы и протянула их помощнику.

Молодой человек просмотрел лицензию и договор и вернул их мне.

– Сейчас я доложу о вас Андрею Данииловичу, – сказал помощник и скрылся в кабинете.

Через несколько минут он вышел в приемную:

– Вы можете пройти.

В кабинете я увидела худощавого мужчину, чей возраст приближался к шестидесяти годам. Он сидел в кресле за длинным столом, а перед ним лежал пакет, в котором, я так поняла, и было завещание.

Увидев нас, Крапивников кивнул, поздоровался и пригласил сесть за стол. Потом, объявив, что по причине насильственной смерти завещателя он оглашает завещание в присутствии родственника покойного, вскрыл запечатанный пакет и начал зачитывать содержащийся в нем документ.

Крапивников читал текст завещания хорошо поставленным голосом, без тени эмоций:

– Прошу определить шестьдесят пять процентов моего имущества в пользу Екатерины Константиновны Чернохвостиковой, которая является моей дочерью, и ее матери – Ольге Петровне Лысовой.

Я посмотрела на Владимира Леонидовича: мужчина буквально потерял дар речи, настолько он был поражен тем, что услышал. Да и было от чего прийти в изумление.

– Простите, Андрей Даниилович! – воскликнул Чернохвостиков. – Я еще не пришел в себя после известия о смерти сына, поэтому не вполне понял то, что вы сейчас прочитали. Вы сказали, что мой сын почти все свое состояние отдает…

Владимир Леонидович запнулся, видимо, не запомнив имена и фамилии этих двух особ, одна их которых приходилась дочерью его сыну, а вторая – ее матерью. Однако мне уже была известна эта Ольга Лысова по рассказу Ростислава Пантелеймонова, которой было все равно, с кем завязать интрижку: с Константином или с Ростиславом.

И мне тоже, как и Владимиру Леонидовичу, было мало что понятно. Ведь, по словам Владимира Леонидовича, Константин не обременял себя продолжительными отношениями с женским полом. А тут – на тебе, дочь! Да еще и с завещанным ей и ее матери имуществом в таких размерах. Шестьдесят пять процентов! А чего не семьдесят?

Крапивников на секунду отвел глаза от документа, который держал в руках, и сказал:

– Владимир Леонидович, позвольте мне полностью огласить завещание вашего сына, а потом я отвечу на ваши вопросы, если смогу.

Чернохвостиков только молча кивнул, не в силах говорить.

Нотариус между тем продолжил чтение. Дальше в завещании никаких строк и фраз, способных потрясти родственников в лице находящегося в нотариальной конторе Владимира Леонидовича, не оказалось. Остальная часть состояния Константина Чернохвостикова отходила к его родителям.

Наконец Крапивников завершил чтение документа. Владимир Леонидович вновь обратился к нотариусу:

– Андрей Даниилович, я по-прежнему ничего не понимаю. Объясните, пожалуйста, что происходит?

Крапивников покачал головой:

– Владимир Леонидович, могу только сказать, что завещание вашего сына составлено с соблюдением всех норм закона. Я не могу в деталях припомнить встречу с Константином Владимировичем, но он предоставил свидетельство, из которого следует, что он является отцом девочки, о которой упомянуто в завещании.

«И которая получает львиную долю состояния Константина Чернохвостикова. Круто!» – подумала я.

– Видимо, я совсем не знал своего сына, – пробормотал Владимир Леонидович.