Аллен решил взять инициативу на себя и произнес тост. Юлечка, размахивая руками, добавил:

– Она у меня умница! Уже столько годиков прожили – и все в норме!

Ефиму позвонил друг. На ходу откусывая кусок торта, громко сказал:

– У нас так… вся семья на колесах.

Остались взрослые. С уходом сына Юлечка повеселел и с восторженной миной рассказывал армянские анекдоты и без всякого повода хвалил жену.

После сауны и «праздничной добавки» Геннадий осоловел и тоже ушел в другую комнату – вскоре из открытой двери раздавался посвистывающий храп.

– Вот это мой день рождения, – усмехнулась Виолетта и села рядом с Алленом. Тот, по крайней мере, не увидел в ней какого-либо сильного огорчения…

В разговоре они быстро вышли на нужную Аллену тему. Ум этой женщины был свободен и раскрепощен. О своей фирме она говорила доверительно, ласково, словно речь шла о собственном ребенке.

– А на наши семейные отношения, – сказала она, – не обращайте особого внимания. В верхах сейчас принята игра в семейную демократию. А так мы все друг друга любим… – И спокойно положила руку на плечо Аллена.

– У вас прекрасный мальчик… – заметил Аллен.

– Он не дурак. Теперешняя золотая молодежь тоже играет в некую, так сказать, демократическую тусовку… Переболеют… Хотят они или не хотят, но им потом править страной.

Аллена немного развезло, и он, приобняв ее за грудь, говорил ей о том, как важно журналистам знать смысл современной жизни…

– Мы же пишем ради человека!

Ветка встала, закрыла дверь в комнату мужа.

– Смысл жизни теперь – деньги… – сказала она с ухмылкой. – Или ты, англичанин, думаешь по-другому? Если ты сейчас начнешь говорить о духовности, меня разберет смех…

– Иначе нет сдерживающих рамок. За деньги, мадам, можно купить киллера, а можно и раскрутить терроризм, используя биологическое оружие.

– Дурак, – спокойно сказала Виолетта. – Я выпускаю медикаменты…

И, осушив стаканчик водки, она смело взяла руку Аллена и положила себе на грудь…

Аллен едва сдерживал себя. Но напористость Виолетты была сильнее его сознательных сил… Через какое-то время он лежал рядом с ней в постели.

– А как же Геннадий?

– Я ему надоела… Потом, могу ли я хотя бы в день рождения изменить с симпатичным мне иностранцем…

– Но все же…

– К тому же он «Юлечка».

Болотин словно отключился, настолько крепким был его сон. Виолетте было жарко, и она, отбросив легкое одеяло, лежала обнаженная.

– Ну как, Аллен, нравлюсь? Я хоть и не кремлевская жена, но ничем не хуже. Впрочем, у многих у них незавидная судьба.

– У кремлевских жен?

– Да, у кремлевских. Звучит-то громко! Вечно их кто-то стережет, подслушивает, проверяет… Вся жизнь на виду у телохранителей и охраны. В то время как мужья – вольные птицы. Молоденькие актрисы делают через них карьеру, добывая в театрах и кино роли… и контракты.

Глава 52

Аллен Оливер взял трубку, чтобы позвонить, но ему показалось, что в телефоне что-то щелкнуло, будто одновременно включился какой-то аппарат… Сразу родилась мысль о прослушивании.

С технологией проникновения в чужие тайны он был знаком. Собственно, отключать или включать телефоны, чтобы поставить на «прослушивание», совсем необязательно. При соответствующей аппаратуре «снимать» нетрудно. Она сама включалась в соответствующий участок телефонного кабеля и «снимала» электромагнитный фон разговора. Все это можно было сделать прямо на АТС. И, если нужно, расшифровать и записать… Ну а при наличии быстродействующих компьютеров – вообще раз плюнуть! Прослушивалось довольно большое количество номеров. Для этого в память компьютера лишь заранее закладывались частотные характеристики кодовых слов или голоса. Стоило им появиться, как автоматически включалась запись…

Раньше он как-то об этом не задумывался, хотя несложно было догадаться.

Аллен звонить не стал и положил трубку. И тут на столе увидел записку Ларисы.

«Ты стал негодным чертенком. Я только убираю комнаты, а тебя уже какой день не вижу. Нехорошо, милый!»

Аллен нахмурился: перед Ларисой он был виноват. Превратил ее в домохозяйку и доволен…

Важно зазвонил телефон. Он сразу понял: из Кремля. На проводе был Юлечка.

– Красавчик ты мой, – разухабисто сказал он. – Нехорошо сманивать жен высокопоставленных людей… Нехорошо!

– Я больше не буду, – шутливо отнекивался Аллен.

– В тебя влюбилась моя жена, – изменив тон, заметил Болотин. – Она страшно обожает иностранцев. Ветка – умная бабища! Она так много знает… энциклопедия! И когда я буду тебя приглашать – не отказывайся… Ты с ней наболтаешься!

Поговорив еще о жене, Болотин неожиданно пригласил журналиста на охоту.

Аллен было отказывался, но скорее для приличия. В конце концов согласился.

– Только ради тебя, Геннадий!

Правительственная охотничья дача находилась под Астраханью. Обычно этот заповедник был припасен для царской охоты на гусей и уток. Болотин объяснил Аллену, что когда-то в этих местах любил раскрепоститься Леонид Брежнев, а до него и Никита Хрущев.

Раньше, конечно, иностранцу попасть сюда – и не мечталось. А сейчас все попроще… Когда президента или премьера нет, здесь с удовольствием охотятся богатые русские (просто «отвязаться» на природе) и туристы-иностранцы…

Двухэтажная гостиница, построенная военными еще в шестидесятые годы, поддерживалась в хорошем состоянии. Правда, стройбат и тут подвел: неправильно вывели дымовые трубы. Камин в зале был лишь декоративным элементом.

Но камышовые бухты в Карае руководителям страны настолько нравились, что Брежнев, будучи дряхлым стариком, прилетал сюда на свой последний прощальный выстрел. Однажды недолго охотился и президент, удивившийся задумчивой красоте края… Кто только из «мира власти» здесь не охотился!

…Вертолет тяжеловато сел на площадку. Охотники спокойно высадились с сумками «адидас» и, сев в машины, покатили в гостиницу.

Всех поселили в спаренном «брежневском» полулюксе. Ипполит был рядом с Алленом. Словоохотливый, а может быть, и хитровато-глуповатый, он прожужжал уши журналисту своими рассказами о том, как он покупал квартиру в Париже и как мучила его совесть по поводу развода с женой…

Ефим, настырный мальчишка, все время юлил возле отца, поторапливая его на охоту. Появился егерь. Все получили ружья и наставления и пошли по тропке в камышовую бухту.

Для гусей и уток здесь было приволье. Заросшие камышом плавни забиты птицей. При первом выстреле они взлетали вверх и долго боязливо крутились над камышами.

Юлечка с сыном в азарте сразу сделали несколько выстрелов. Отец промахнулся, но сын оказался с трофеем. Егерь даже похвалил:

– Малец с хорошим глазом.

Ипполит был совершенно далек от охоты. Увалень, с неохотой перетаскивая свое грузноватое тело, он и здесь, в камышах, все время хвалился Аллену бизнесом, в котором, как уверял, преуспел.

– А что, фирма Виолетты Карповны стоящая? – ненароком спросил Аллен.

Бизнесмен пожевал соломинку толстыми губами.

– Она нерентабельна. И если