— Однажды.

— Не слышала, чтобы кто-то добирался туда…

— Я один из немногих.

— И ты видел зверя, о котором рассказывал тот человек? — с любопытством и даже страхом спросила я.

— Нет, не видел, — такой ответ немного разочаровывал.

— А зачем ты отправился туда?

Он усмехнулся:

— Об этом знают лишь единицы. Мои дела тебя не касаются.

Я кивнула, в тайне надеясь выведать что-нибудь у Ли. Снова повисло молчание, но потом вдруг раздался голос Двэйна:

— Кто сдал тебя? — без предисловий спросил он, так что я вздрогнула.

— В Городе? Зачем тебе знать?

— Это может быть важно для тех, кто живёт в Пустоши. Важно знать, кто друг, а кто враг. Может пригодиться.

— Никто тебе не пригодится! — воскликнула я с жаром, которого сама не ожидала.

— Так это кто-то близкий? Неужели твой парень?

— С чего ты взял?

— Дай угадаю, это страшилище — его рук дело.

Он сделал лёгкое движение головой, и я непроизвольно вцепилась в деревянного лиса.

— Это подарок, между прочим. И он вполне себе симпатичный. Мой друг Трой Хоггарт, раз уж тебе так принципиально знать! Может ещё его идентификационный номер назвать? Но он просто пытался защитить меня, в его голове живут только понятия охотников. Он на них вырос.

— Почему ты так защищаешь того, кто тебя предал?

— Ты что не слушаешь? Он — не предатель. Трой не ожидал подобного наказания, а лишь пытался помочь

— Ну-ну.

— Что ещё за «ну-ну»? Ты ничего о нём не знаешь!

— Зато наслышан о его отце.

— Откуда? Ты ведь не живёшь в Городе! Или… или ты там родился?

— Мы знаем всех важных персон Объединений.

— У тебя нет метки…

— Знаешь, я не понимаю твоего этого Троя. Для меня его поступок равноценен предательству, и я не смог бы простить.

— Не говори таких громких слов, Двэйн, никогда не знаешь, как бы ты поступил на самом деле. Он был мне ближе, чем друг, он — часть моей семьи. Любил ли ты кого-нибудь? Родителей, сестру, брата, друзей, девушку?

— Если ты решила, что я в ночи при свете огня решил с тобой разоткровенничаться, то ты очень сильно ошибаешься, — он произнёс эти слова так равнодушно и просто, что мне не удалось уловить даже оттенок его отношения к моему вопросу.

— А я вот любила. И поэтому могу им многое простить, — мне вдруг страшно захотелось выговориться, я едва поспевала за своей мыслью. — У меня была ша и сестра Саманта, мы воспитывались няней, потому что наших родителей убили здесь, в Пустоши. Да, они были охотниками, но не такими, что напали на рейт. Я помню их как замечательных людей, и это Тени виноваты в том, что мы остались одни. Хотя на самом деле я ведь не их ребёнок. Мои биологические родители жили здесь, с ума сойти можно, не правда ли? Их фамилия не то Макнейн, не то Макдейн. Не помню. Дэвид и Катерина. Но я не чувствую с ними никакой связи, мне трудно представить их как свою семью. Я их не ощущаю внутри себя, как не стараюсь. Но угадай, кто оборвал их жизни? Мои другие мама и папа! И что ты теперь мне предлагаешь делать, что мне думать? Как я должна относиться к Теням и охотникам? Не знаю, не понимаю, кто я на самом деле.

Я замолчала. Я выдохлась. Не прошло и дня с моего ухода из Города, чтобы я не прокручивала эти мысли.

— Ты — это просто ты. Разве этого мало? — его ровная интонация словно окатила меня необходимой сейчас прохладой.

— Ну… наверное.

— Как ты сказала зовут твоих биологических родителей?

— Дэвид и Катерина Макнейн.

— Макклейн.

— Тебе известно что-то о них?

— Возможно, но надо будет проверить.

— И ты расскажешь потом?

— Если это будет необходимо.

— Но…

— Не вздумай спорить.

Я сжала зубы. Только мне решать, необходима эта информация или нет.

— Пора ложиться спать. Я на дежурстве. Разбужу тебя через два часа.

— Ладно.

Я уже уткнулась в спальный мешок, как мне в голову пришёл ещё один волнующий вопрос:

— Ты так и не ответил: что это за Тьма?

— О таком не принято говорить, — резко ответил он.

— Но ты сам тогда о ней заговорил!

— Я ошибся.

— Но ты сказал, что нашёл меня…

— Ты забываешь, что я старший! Сказал, умолкни, значит, хватит задавать вопросы и спи!

— Но…

— Запомни, Алиса, о Тьме лучше лишний раз не болтать! Особенно ночью. В прошлый раз я поступил неразумно. Поэтому, если хочешь жить –лучше помолчи!

Его резкий тон и сами слова показались пугающими, и я решила бросить расспросы. По крайней мере, на время.

Глава 20

«Пустошь росла и свирепела. Она порождала всё новых и новых чудовищ. Тварей, ужасных и беспощадных. Охотники годами пытались избавиться от них, ведь даже в стенах Города никто не мог быть до конца уверен в своей безопасности. И лес понемногу очистился. Но люди и сейчас верят, что многие из этих чудищ ещё бродят по ту сторону Дороги, словно по зову Пустоши её прислужники день ото дня отправляются на поиски приговорённых к смерти…» — «Легенды и мифы: открытия и разоблачения».

Странные, растворяющиеся друг в друге картинки отравляли мои сны. То у Двэйна вытягивалось и покрывалось шерстью лицо, то мои собственные руки превращались в заострённые мечи, жаждущие порубить всё и всех, то всё вокруг покрывалось толстым слоем золотой пыльцы, осыпавшейся с солнечных лучей, чтобы потом взрастить на полях гигантские кроваво-красные цветы. Моё сознание мучилось и продолжало увязать в этом болоте из нелепых фантасмагорий.

Но что-то меня разбудило. Какой-то неясный далёкий звук, которого, может, и не существовало вовсе. Я резко села, настороженно оглядывая скользящую между деревьев темень.

— Твоя очередь ещё не пришла, — тихо произнёс за спиной Двэйн, но я не обратила на него никакого внимания. Что-то беспокоило меня. Что-то, чего нельзя было объяснить.

— Ты слышал что-нибудь? — не поворачиваясь, прошептала я.

— В лесу всегда есть какие-нибудь