– Клянусь, сопли текли оранжевые!

Н-да, если между ними и есть искра, я ее совершенно не чувствую. А жаль… Как бы мне хотелось их обоих видеть счастливыми. И желательно вместе.

Мы заталкиваем платья обратно в сумки и прячем их под столом со швейными машинками. Каша бросает им на прощанье: «До скорого, крошки!», а Оксана восклицает:

– Ой, кажется, я забыла телефон в раздевалке. После физры.

– Позвонить тебе? – тут же отзывается Каша, щелкая выключателем. Кабинет труда погружается в темноту.

– Ага. Подождете меня у выхода?

Мы дружно киваем, и Оксана убегает, смешно размахивая руками, чтобы вызвать у нас улыбку. Каша смотрит ей вслед и качает головой. Я невольно задерживаю взгляд на его лице. Вообще он довольно симпатичный, особенно нос и почти прямые брови. Рот, пожалуй, великоват и губы тонкие. Но подбородок очень даже волевой и решительный. Если б еще не прыщи и странная манера одеваться…

– Влюбилась? – поддразнивает Каша, заметив мой взгляд.

Я с улыбкой качаю головой, и Каша вздыхает с притворной грустью:

– Знаю. Сразу понял, как только увидел тебя. Ты же как компас, а Красавчик – твой север. Впрочем, может, все дело в том, что я тоже…

Он обрывает себя, а я накидываю на голову капюшон, чтобы спрятать пылающее от смущения лицо. Пытаюсь придумать какой-то шутливый комментарий, но пауза затягивается. В какой-то момент я понимаю, что Каша уже и не ждет моей реплики. Он задумчиво вертит в руках телефон и хмурится.

– Где она там застряла? – бурчит он, снова набирая номер Оксаны. Я быстро сбрасываю рюкзак к его ногам и торопливо предлагаю:

– Пойду помогу поискать.

Я сбегаю, потому что не хочу продолжать разговор и боюсь вопросов, которые Каша может задать. Нет смысла отрицать то, что я и так уже поняла, но говорить об этом с кем-то другим… Нет, к этому я точно еще не готова.

Длинный коридор, ведущий из холла в спортзал и столовую, похож на стыковочный узел космического корабля. Возле окон причудливыми силуэтами застыли пальмы с растопыренными листьями-пальцами и огромные горшки с цветами. Я притормаживаю возле умывальников, чтобы слегка охладить горящие щеки, и едва не вскрикиваю, когда дверь столовой распахивается и резко хлопает о стену. На пороге появляется чей-то темный силуэт.

Я беззвучно открываю рот. Сердце в испуге ускоряет ритм и…

– Хватит пялиться, – говорит Лера, перебрасывая высокий хвост за спину. Она встает рядом и, сполоснув руки, придирчиво рассматривает свое безупречное лицо в зеркале. – Рот закрой. Выглядишь как идиотка.

Я с опозданием понимаю, что и правда смотрю на нее, раскрыв рот. Глупо было так пугаться, но она выскочила из темноты, как монстр из фильма ужасов. Что она вообще там делала?

Лера поправляет узкую обтягивающую юбку и не прощаясь уходит. Точнее, делает всего несколько шагов и замирает.

– Что-то слу… – шепотом начинаю я.

– Тихо! – шипит Лера, сердито вскинув руку. – Там кто-то есть.

Я прислушиваюсь, но ничего не слышу, кроме размеренного стука капель: один из кранов подтекает или просто не до конца закрыт. Я как раз собираюсь сказать об этом, но из спортзала вдруг доносится тихий звук: не то вскрик, не то всхлип. Мы переглядываемся и на цыпочках подходим ближе. Лера осторожно тянет ручку двери вниз. Раздается щелчок, и мы заглядываем внутрь.

Я вижу их сразу. Вот Оксана: лежит спиной на матах и плачет, закрывая лицо руками. Вот Егор: лежит на ней сверху и шумно дышит, бормоча что-то неразборчивое.

Лера громко ахает. Бросается вперед и со всей силы толкает Егора в спину так, что он падает на бок.

– Что ты творишь, идиот! – Ее оглушительный крик срывается в конце на фальцет, и я, очнувшись, бегу на помощь.

Егор оборачивается. Я чувствую тошнотворный запах алкоголя и вижу свежую царапину на его щеке. Он мотает головой, словно маятником. Пытается сфокусировать на Лере взгляд, но глаза как будто разъезжаются в разные стороны. Егор мычит и отпускает Оксану, но она даже не пытается откатиться в сторону или прикрыть грудь, которая видна из-под задранной футболки. Ее бьет такая сильная дрожь, что тело трясется.

– Ах ты, скотина, – шипит Лера, хватая Егора за руку. Она дергает его на себя, пытаясь оттащить от Оксаны, но он стряхивает ее, как букашку, и толкает с такой силой, что Лера с грохотом падает на пол.

– Н-н-не… – в замешательстве тянет Егор.

Я бросаюсь ему на спину. Вцепляюсь пальцами в голову и кричу, но меня мгновенно отбрасывает в сторону, как от удара электрическим разрядом. Я лежу на полу дезориентированная и пытаюсь осмыслить то, что увидела.

Паника. Страх. Вина. И… свет! Но какой-то неестественно яркий. Больной.

– Стой! – хриплю я. – Перестань, ты же любишь ее!

Лера швыряет в Егора связкой скакалок, но поворачивается он ко мне. Его взгляд – мутный, почти бессмысленный – находит мои глаза и не отпускает.

– Это все ты, – бормочет он. – Ты ее настроила против… Ты их свела!

Шатаясь, Егор поднимается на ноги и шагает ко мне. Я неуклюже отползаю назад и встаю, опираясь на стену. Бежать дальше некуда. Голос Егора крепчает.

– Это ты виновата! – рявкает он. – Точно, это все ты!

Краем глаза я замечаю, как Лера тихонько крадется к двери. Она слегка прихрамывает и движется медленно, стараясь не привлекать внимание Егора. Неужели… неужели сбегает? Сейчас?!

– Егор, – сдавленным от страха голосом бормочу я. – Ты просто пьян. Пожалуйста.

Лера замечает мой полный отчаянья взгляд и быстро прижимает указательный палец к губам, умоляя молчать. Она шевелит губами, пытается что-то мне объяснить, но мы друг от друга слишком далеко. И все-таки, кажется, я понимаю. Если она идет за помощью, значит, я должна как-то отвлечь Егора. Не дать ему оглянуться.

– Ты ее недостоин! Ты…

Я размахиваюсь, чтобы влепить ему пощечину, но Егор легко перехватывает мое запястье. Я вскрикиваю. Не столько от боли, сколько от шока. Его чувства – это месиво, клубок извивающихся эмоций, причем настолько тугой, что распутать нельзя! Багровый гнев, белая ярость, паника… Странно извращенный, до боли режущий свет. И поглощающий все вокруг страх потери. Чувство вины. Как больно…. Как больно! Перед глазами пляшут круги, как бывает от удара.

Раздается тихий скрип. Значит, Лера уже побежала за помощью! Егор поворачивается в сторону двери, но я резко дергаю рукой и громким дрожащим голосом говорю первое, что приходит на ум. Бью наугад, но попадаю прямо в цель.

– Ты