Шрифт:
Закладка:
Часов в пять вечера у нас кончился коньяк.
— Феня, придется за второй бежать тебе, понимаю, что это неприлично звучит, за бутылкой должен всегда бегать мужик, но я не могу. В прямом смысле бежать не на чем… твои «калды-балды» меня обездвижили.
Он упорно и планомерно старался вызвать и поддержать во мне чувство вины. Это чувство и без его стараний прочно во мне поселилось, угнездилось и уже почти со мной сроднилось, но за второй идти я наотрез отказалась.
— Влад, мне достаточно, я пить больше не буду, — заплетающимся языком, но уверенно сказала я, — да и тебе хватит. Смею напомнить, что ты в больнице, а не на банкете в Доме кино.
— Ты считаешь, хватит? Жаль, что я не на банкете, у меня, как назло, сейчас очень банкетное настроение. Завтра приходите в том же составе!
— С кем? — Я огляделась по сторонам, не понимая, в каком составе я должна завтра прибыть…
— Не с кем, а с чем. Ты приходи с коньяком, вы мне нравитесь в тандеме.
По его уже не очень связанной речи было понятно, что вторая бутылка и ему явно лишняя.
Мы тепло попрощались, и я отбыла домой.
Глава 21
Очередная пропажа телефона
«Хорошо, что Радмила нет, — успела я констатировать перед тем, как провалиться в сон, — не хватало, чтобы он меня видел такой пьяной». Утром ни прохладный душ, ни кофе не могли меня привести в бодрое физическое состояние. Я вспомнила про телефон, его не было ни видно, ни слышно, видимо, он отчаялся меня вызвонить и умолк. Вытряхнув всю сумку на диван и не обнаружив его, я ощутила, как на меня черной тучей надвигается панический ужас: «Я где-то по пьяни профукала новый, дорогущий, только что подаренный мне телефон…»
И вместо того, чтобы предпринять какие-то осмысленные действия, которые могли бы мне помочь, я открывала все молнии на сумке, проверяя кармашки, нет ли там телефона, потом закрывала их, складывала все вещи обратно, искала его по всей квартире и, не находя, опять возвращалась к манипуляции с сумкой. Действия мои приобрели некую цикличность. Сумка, кармашки, поиски по квартире и опять сумка. Фрейя, запрыгнув на шкаф, наблюдала за моим психозом сверху. Периодически я принималась плакать и заламывать руки, а Фрейя начинала голосить во все свое кошачье горло. Это была такая своеобразная «музыкальная пауза», после которой шла опять проверка сумки. Наверно, это могло продолжаться бесконечно, но с работы вернулся Радмил, и мне пришлось прерваться.
— У тебя есть сигареты? — без всякого приветствия и вступления спросила я у него.
— В каком смысле? — опешил он.
— В смысле покурить!
— Ты же знаешь, что я не курю… Фень, да и ты не куришь вроде…
— А я и не пью, и что из того? Вчера напилась, сегодня курить начну!
— Ты толком объясни, что случилось?
— Я опять телефон потеряла.
— Где?
— В Караганде! Знаешь такой город?
— Город знаю, а как ты там оказалась? — попытался он пошутить.
Меня это только еще больше начало бесить.
— Радмил, а правда, что все медработники пьют и трахаются на дежурствах?
Резкий поворот моих мыслей испугал не только Радмила, но и меня саму.
Он молча прошел на кухню и включил чайник. Я последовала за ним.
— А у нас выпить есть чего? Голова болит, опохмелиться мне надо, — пошла я ва-банк.
— Феня, успокойся! Все это не стоит твоих нервов, поверь!
Радмил вел себя на удивление достойно и не велся ни на одну мою провокацию.
— Со мной творится ужасный ужас, Радмил! Я выхожу замуж!
— Поздравляю, за кого, разрешите полюбопытствовать?
— Влад сделал мне предложение, и я согласилась!
— Как? Опять?
— Ага, у него это вошло в привычку.
— Я не психиатр, но, похоже, у тебя реактивный психоз, — диагностировал он.
— Возможно, а это лечится?
— Лечится. Это такое кратковременное психическое расстройство, возникающее на интенсивную психотравмирующую ситуацию. Для него как раз характерно неадекватное поведение и нарушение восприятия мира.
— Да уж, мир я точно сейчас воспринимаю неадекватно. Это факт. Так что, говоришь, мне нужен психиатр?
— Если не возьмешь себя в руки и не успокоишься самостоятельно, то — да!
— Пойду приму ванну, а там посмотрим.
Повалявшись с полчаса в ванне и выпив две чашки горячего крепкого чая, я начала приходить в себя и рассказала Радмилу про вчерашнюю встречу с Владом.
— Все понятно. Телефон ты могла забыть в больнице.
— Я его там не доставала даже.
— Ты можешь не помнить. Или в такси выронила. В любом случае это не смертельно, купим новый и симку восстановим.
Он погладил меня по голове так заботливо и по-отечески, что я разрыдалась. Всхлипывая, сквозь слезы я спросила:
— Телефон купим, а что с Владом делать?
— Я, конечно, против, чтобы ты выходила за него, у меня на тебя тоже есть виды, но решать тебе.
— Если это его может спасти, то прости, но я соглашусь.
— Глупость редкостная, — пожал он плечами и ушел в комнату.
Мне было приятно, что он расстроился. Значит, действительно я ему не безразлична.
Вечером мне надо было ехать опять на съемки. Позвонив с телефона Радмила Владу и узнав, что телефон в палате я не забывала, сказала, что приехать сегодня к нему уже не успею и буду завтра с бульоном и котлетами.
Радмил после дежурства спал, я не стала его будить, чтобы попрощаться, и уехала на съемки.
Глава 22
Издержки профессии
Сегодня съемочный процесс приобрел просто сказочную скорость. Как ни странно, на площадке было все и в нужном количестве, все актеры вовремя появлялись в кадре, играли восхитительно. У Семена Петровича было отменное настроение.
— Ну что ж, можете, если захотите, — хвалил он нашу группу.
— Петрович, ты бы не радовался раньше времени, — осторожно сказал оператор Василий, — до конца смены еще четыре часа, и обычно, когда так гладко все идет, в конце всегда какая-то жопа приключается.
— Васяня, не каркай, не будет никакой жопы. Что тут у нас осталось?
Режиссер заглянул в текст сценария.
— Так, это сняли, — и он размашистым жестом отбросил лист в сторону, — это тоже сняли, — второй лист воспарил в воздух, — сцену с барыней тоже, — третий лист полетел на пол. — Господа, минуточку внимания, — обратился он
