Джеймсон еще никогда не видел такой улыбки, какая сейчас появилась на лице у проприетара.

– Можете не беспокоиться, – сказал он. – Но вы, уверен, понимаете, что это должно стоить моего времени. – Проприетар легонько побарабанил пальцами по столу, что, по мнению Джеймсона, было знаком того, что ему пока все нравится. – Это должно быть что-то, о чем вы предпочли бы умолчать. В конце концов, такие вещи всегда интереснее, когда некоторые игроки, как любят говорить американцы, «имеют личную заинтересованность».

Проприетар повернулся к Джеймсону.

– И это, мой мальчик, приводит нас к вам. Он похож на вашего брата, вам не кажется, Саймон?

Брэдфорд даже не взглянул в сторону Джеймсона.

– Только если своей опрометчивостью.

Джеймсон предпочел пропустить его слова мимо ушей. Все его внимание по-прежнему было сосредоточено на проприетаре.

– А вы смелый молодой человек. – Проприетар встал, взял трость большим и указательным пальцами и слегка покачал ею взад-вперед. – Если бы я встретил вас, когда вы были моложе, если бы ваша фамилия не была Хоторн, у вас действительно могло быть интересное будущее в «Милости».

Джеймсон подумал о мальчике, который перевозил их на лодке, о бармене, борцах клуба, девушках-крупье. О Рохане.

– Но вот вы здесь, – задумчиво произнес проприетар. – Не член «Милости», не мой сотрудник. – Он кивнул в сторону стола. – Вам известно, что это за книга?

– А должно быть? – ответил Джеймсон с едва заметным вызовом в голосе.

– О, конечно нет! – Было что-то мрачное и коварное в тоне проприетара, когда он изучал лицо Джеймсона. А затем он улыбнулся. – Ваш дедушка хорошо обучил вас, мистер Хоторн. Ваше лицо почти ничего не выдает.

Джеймсон пожал плечами.

– Я также довольно неплох в мотокроссе.

– И в рукопашном бою, – добавил проприетар. В комнате повисла гнетущая тишина. – Я уважаю хорошего бойца. Скажите мне… – Трость продолжала ходить взад-вперед в его руке, хотя пожилой мужчина, казалось, сидел совершенно неподвижно. – Что заставляет вас думать, что я умираю?

Похоже, расчеты Джеймсона оправдались.

Вдруг проприетар крепче сжал трость.

– Это? – спросил он, кивая на нее.

– Нет, – ответил Джеймсон. Он хотел воздержаться от объяснений, но решил, что это могут воспринять как оскорбление. – Вы напоминаете мне моего дедушку. – Слова прозвучали тише, чем он хотел. – Перед его смертью.

Старик долго болел и планировал прощальный бенефис, но об этом не знал никто, кроме Ксандра.

– И то, как вы наблюдали за Роханом, – продолжил Джеймсон, – на ринге.

– Я проверял вас, – возразил Владелец.

Джеймсон пожал плечами.

– Трех зайцев одним выстрелом.

– И кто же третий?

– Понятия не имею, – честно ответил Джеймсон. – Я просто знаю, что он есть, точно так же, как знаю, что у вас есть предполагаемый наследник. – Он помолчал. – Нам с братьями теперь точно известно, что предполагать ничего нельзя.

Джеймсон встретился взглядом с проприетаром.

– И еще дрожь, едва заметная. Когда Эйвери брала вас под руку.

– Это она вам сказала? – спросил проприетар.

– Ей не пришлось, – сказал Джеймсон. Тогда он даже не заметил этого, но потом снова и снова проигрывал в уме ту сцену.

– Почему, – продолжил проприетар после долгого и многозначительного молчания, – вы заключили пари на цены на пшеницу?

У Джеймсона внезапно пересохло во рту, но он не собирался показывать это Старику, сидевшему напротив него.

– Потому что я не люблю кукурузу или овес.

Снова повисла тишина, а затем проприетар с громким стуком опустил трость на стол.

– Вы интересный человек, Джеймсон Хоторн. Стоит отдать вам должное. – Старик обошел стол без трости. – И думаю, это даже забавно наблюдать, как вы проигрываете.

Он повернулся к дяде Джеймсона.

– Весьма поэтично, вам не кажется, Брэдфорд? Сын Иена?

Джеймсон заметил, что в этот раз проприетар снова назвал его дядю Брэдфордом, а не Саймоном, потому что на этот раз проприетар хотел поставить на место не виконта Брэдфорда.

– Во всем должен быть баланс, – продолжил мужчина, слегка прищуриваясь, его губы изогнулись. – Это как гири на весах.

Джеймсон помнил, как его дед говорил, что за все стоящее следует платить.

– Я сделаю взнос, – сказал Джеймсон.

– Да, в некотором роде. – Проприетар подошел к нему. – Я хочу тайну, Джеймсон Хоторн, – сказал он низким шелковистым голосом. – Такую, за которую можно убить или умереть, которая выбьет землю из-под ног, о которой нельзя говорить, которой вы не осмелитесь поделиться даже с милой Эйвери Грэмбс.

Проприетар протянул руку, схватил Джеймсона за подбородок и повернул его голову, чтобы хорошенько рассмотреть каждый его порез и синяк.

– У вас есть такая тайна?

Джеймсон не отстранился. Мысленно он вернулся в Прагу. Сопротивляйся. Джеймсон не стал.

– Да.

Глава 46

Грэйсон

За рулем была Джиджи. Грэйсон сразу понял, что ее не стоило пускать за руль.

– Ты заехала за линию, – мягко сказал он.

– О том же самом меня информирует машина! – Она вильнула. – Но давай поговорим о тебе. Ты знаешь, что Саванна сказала вчера вечером после вечеринки?

– Я могу только представить.

– Ничего! – ответила Джиджи. Она повернулась, чтобы посмотреть на Грэйсона. – Странно, правда?

– Смотри на дорогу!

Джиджи послушно уставилась на дорогу, но это не помешало ей высказать свою точку зрения.

– А ты просто исчез. Тоже странно. А как вы двое отреагировали на мою ловкую импровизацию, когда Дункан спросил, что мы делаем в кабинете его отца?

Джиджи сделала паузу, и Грэйсон понял, что должен ответить.

– Странно? – сухо предположил он.

– Еще как! – Джиджи остановилась на светофоре и повернулась, чтобы еще раз взглянуть на него. – Между вами что-то было, да? Вот почему Саванна находится в режиме бешеной кошки с тех пор, как ты приехал сюда. Вот почему ты здесь. – Голос Джиджи стал почти нежным. – Ты все еще любишь ее.

– Что?! – пискнул Грэйсон. Он никогда в жизни не пищал, но тут просто ничего не мог с собой поделать.

– Нет! – уже решительным тоном сказал он Джиджи. – Я же говорил тебе…

– У тебя есть девушка, – сказала Джиджи, закатив глаза. Загорелся зеленый свет, и она надавила на газ. – Ладно, и что из себя представляет твоя воображаемая девушка?

– Она умная, – ответил Грэйсон, и какая-то часть его – маленькая часть, слабое, как эхо, воспоминание или тень, – увидела перед собой лицо Эйвери. – Не то чтобы предсказуемая. – Он замолчал. – Может быть, это подходящее слово для нее. Непредсказуемая. Неожиданная.

– В каком смысле? – спросила Джиджи.

Эхо затихло. Тени растворились в свете. А некоторым воспоминаниям лучше оставаться в прошлом. Сейчас Грэйсон уже не думал об Эйвери, он вспомнил кольцо с черным опалом и Нэша, который говорил ему: «Почему не ты?», глядя прямо в глаза.

– Я не из