– Спасибо. Это ведь мебель фабрики «Чудновец»? – Я кивнула на диван. – Не вы, случайно, проектировали?

Лариса посмотрела на голубую обивку дивана с таким недоумением, как будто увидела впервые.

– Нет, не я. Знаете, я вообще в последнее время мало дизайном занимаюсь, у меня другие интересы.

– Какие, если не секрет?

– Волонтёрство. Спасаю бездомных собак от смерти, кормлю их, забираю с улицы, нахожу им дом. Это занятие отнимает всё моё время, хотя и не оплачивается. Но кто-то же должен нести в мир добро.

«Ну, так зарплата-то на фабрике капает, отчего бы и не понести», – сказала бы я, будь у нас предельно искренний разговор. Вместо этого я улыбалась и часто кивала, как китайский болванчик.

Теперь стало понятно, почему у собак такой диковатый вид. Я не против защитников животных, но Лариса мне не нравилась. Меня раздражало ее лицо с пухлыми щёчками и острым подбородком, похожее на репку. У нее был вид школьной отличницы и зазнайки, бойко тарабанящей у доски выученный урок. Кстати, я сама в школе была отличницей, но никогда – зазнайкой.

– Значит, вы пишете статью о моем отце? – спросила Лариса, поправляя рыжую чёлку. Волосы у нее были хорошие, густые, длиной до плеч, и, без сомнения, это был их натуральный цвет.

– Да, о вашем отце и о фабрике, которую он назвал своим именем. Знаете, что меня сразу поразило? Какой Валерий Викторович прогрессивный директор. Его родной сын Геннадий работает обыкновенным экспедитором, чтобы с самых низов узнать, как устроен бизнес! Разве это не удивительно? Я думала, так делают только миллионеры на Западе.

Девушка издала какой-то квакающий звук, но ничего не сказала.

– В нашей стране, – продолжала я, – любой чиновник или руководитель первым делом пристраивает своего отпрыска на тёпленькое местечко, где тот будет бить баклуши. Поступок Валерия Викторовича достоин уважения, не правда ли?

– Ничего достойного в этом нет, – отрезала Лариса. – Отец просто наказывает Генку.

– За что?

– За то, что тот женился на Ксюше.

– Не понимаю, что тут плохого, – осторожно сказала я. – Ксения Иннокентьевна произвела на меня самое приятное впечатление.

– Зато отец считает ее негодной и запретил Генке на ней жениться. А брат все-таки женился, вот отец его и наказывает. Мало того, что сделал водителем, так еще и назвал должность «директор по логистике». Это такая изощренная издёвка: мол, я мог бы назначить тебя директором, но ты всего лишь водитель. Генка работает, как каторжный, выслуживается перед отцом, надеется на прощение, только, думаю, ничего у него не выйдет. Пока Ксюшу не бросит, так и будет вечным мальчиком для битья.

Я оторопела от такой откровенности. Лариса вела себя как ребёнок, который в детском саду бесхитростно докладывает обо всем, что происходит дома. Впрочем, это было мне на руку.

– Почему Ксения негодная? Что это вообще значит?

– Ну, неподходящая для брака, бракованная. Она была вдовой с двумя маленькими детьми, когда Генка с ней познакомился. Ее муж погиб в автокатастрофе.

– Если муж погиб, значит, сразу бракованная стала? Странная позиция у Валерия Викторовича…

– Ничего странного, если исходить из логики моего отца. Для него женщина – не личность, а функция, придаток к мужу. Она должна рожать детей, поддерживать чистоту в доме и быть хлебосольной хозяйкой.

– Разве Ксения не может этого делать? Она еще и бухгалтером работает на благо семейного бизнеса, пользу приносит.

– У Ксюши двое сыновей от первого брака. Отец считает, что Генка дурак, он должен продолжать свой род, а не вкладывать ресурсы в наследников чужого рода, кормить байстрюков.

– Вообще-то Валерий Викторович ошибается в терминологии, байстрюк – это ребёнок, родившийся вне брака, от случайной связи.

– Ему плевать. Не нашего рода – значит, байстрюк.

Если бы моих детей свёкор назвал байстрюками, я бы встала и ушла. С мужем или без, не важно. У Ксении ангельская не только внешность, но и характер.

– Ксения еще сможет родить общего ребёнка, какие ее годы.

Лариса рассмеялась, обнажив остренькие зубки.

– А вот тут засада! Не принимает земля русская еще Чудновцов, хоть ты тресни!

Мне показался неуместным ее смех.

– Сейчас у многих проблемы со здоровьем: плохая экология, стрессы, вредная еда…

– Да со здоровьем-то у них всё отлично, у каждого по отдельности, полную проверку у докторов прошли. А вот вместе они никак не сочетаются. Пробовали даже ЭКО сделать, так эмбрионы погибли безо всякой причины еще до подсадки, прямо мистика какая-то. А может, это божественное провидение?

Лариса так откровенно злорадствовала, что я решила сменить тему:

– А что насчёт старшего сына? Валерий Валерьевич тоже липовый директор?

– Нет, он как раз настоящий. Валерка всё сделал правильно: женился на девушке, которую одобрил отец, родил с ней двух дочек, сейчас они усиленно трудятся над сыном. Поэтому у него и должность, и деньги, и отец его обожает. Так прямо и говорит Валерке: «Пока ты молод, рожай детей, воспитывай их, о деньгах не думай, я всегда помогу».

– Весьма мудро, не находите?

– Пожалуй. Когда родилась я, отцу было уже за сорок, он, конечно, пытался со мной играть, но ему быстро становилось скучно, болела спина, и он сбрасывал меня на маму.

Я вспомнила совет, который дала Марии Серпокрыловой, и решила сама им воспользоваться.

– Знаете, Лариса, что касается вашего отца, еще один момент вызывает у меня уважение: немногие из обеспеченных мужчин к его возрасту сохранили первый брак.

– Он не первый, – напомнила девушка. – До этого отец был женат на матери Валеры. Но она умерла, так что он был вдовцом, когда встретил мою маму. В целом, вы правы: отец никогда не разводился и не имеет привычки коллекционировать женщин.

Я подумала, что себя вдовец бракованным почему-то не считает, а вот на Ксению взъелся.

– Весьма похвально, что Валерий Викторович не гонится за молодыми девушками, как другие богатые бизнесмены, – сказала я, внимательно наблюдая за выражением лица Ларисы.

– А я бы обрадовалась, заведи он роман, – неожиданно сказала она. – Хоть увидела бы в нем живого человека. Он же с матерью живёт не потому, что любит, а потому что так правильно. Эта его идея сильного рода, с которой он носится как с писаной торбой… Если говорить начистоту – это такой бред в наши дни!

– Идея сильного рода? Она как-то связана с увлечением Валерия Викторовича генеалогией?

– О, так вы уже наслышаны, – усмехнулась Лариса.

– Я читала, что фонд «Твоя история» составил его родословную, оказалось, что господин Чудновец – потомок скандинавского варяга Трувора, ну, из тех варягов, которые были первыми князьями на Руси.