Но как увидит пьяным, всегда нахохлится — вот так, — Машенька втянула шею, подняла плечи и глянула исподлобья. — И сегодня точно так же сделал. То значит, дядя Вова восстал из мёртвых, да? Он вампир?

В глазах Машеньки одновременно вспыхнули страх и восхищение. Пришлось её разочаровать.

— Нет, не вампир.

— Жаль. А то я вампиров люблю. В смысле читать про них. И сериальчики.

— Настоящие тебе не понравятся. Может, где-то на Балканах и водятся томные красавцы, а наши упыри — страшные.

— Но они всё-таки существуют, — улыбнулась Машенька. — А дядя Вова тогда кто?

— Это ещё надо выяснить… Спасибо, Маш. Ты очень помогла. Кстати, не знаешь, где дядя Вова умер? Не возле школы, случайно?

— Не, — Машенька мотнула головой, — дома. Удар его хватил. Мама сказала: пить надо было меньше.

Что ж, сведения Тайка собрала. Теперь нужно было посоветоваться с Пушком.

— Ну и где искать этого дядю Вову-призрака? Обычно они к месту гибели привязаны или к дому, где жили. Почему этот возле школы вьётся? И почему появился только сейчас, а не три года назад? — У Тайки было так много вопросов и так мало ответов. — Пушок, ты меня слушаешь вообще?

— Сыщик думу думает, — коловерша почесал ухо задней лапой. Наверное, для ускорения мыслительного процесса.

— И? Какие идеи?

— Антоха точно узнал призрака.

— А чего тогда отпирался?

— Может, при бабке не хотел признаваться. Оберег-то твой надел как миленький. Думаешь, я зря в окно смотрел, когда они уходили?

— Какой ты внимательный! Молодец, — Тайка погладила коловершу по голове, и тот замурчал.

— Мр-р-р, пр-р-ризвание такое у меня. Можно сказать, пр-р-рофессия. Сыщик должен быть наблюдательным. Значит, после полдника — к Антохе. Я же заработал на печенье с молоком?

* * *

— Сказал же: я не верю в призраков!

— А я не верю, что ты не веришь, — Тайка подставила ногу, чтобы Антоха не закрыл дверь, и обличающе указала пальцем на его грудь. — Оберег мой носишь.

— Может, мне просто нравится. Клёвая цацка.

— Бусики — немного не твой стиль. Слушай, я же помочь хочу.

Антоха на мгновение задумался, потом кивнул:

— Ладно, заходи.

Тайка с Пушком (невидимым, конечно) вошли, огляделись. Дом как дом. Житьё бедное, но многие и хуже живут. С виду всё хорошо и чисто, но если присмотреться, то заметишь и прорехи на ковре, и щербинки на печке, и вешалку на одном гвозде…

Своей комнаты у Антохи не было, только закуток за занавеской с самодельной двухэтажной кроватью и письменным столом. На стенах — музыканты с гитарами, в уголке — своя гитара: старая «ленинградка».

— Я его ненавидел, понимаешь? — ни с того ни с сего начал Антоха. — Так прямо ему и сказал: лучше бы у меня вообще отца не было, чем такой, как ты.

Столько горечи было в этих словах, что Тайка невольно вздрогнула.

— А он что?

— А ничего. Упал и захрапел, потому что под мухой был. А на следующий день помер, — Антоха шмыгнул носом. — Одного не понимаю, чего ему теперь-то от меня надо?

— М-м-м, а никаких батиных вещей тебе в последнее время не отдавали? Может, часы? Или ботинки какие-нибудь?

— Не-а. Ну вот кровать он своими руками сделал. Плотником был хорошим, пока не запил. Так я на ней с первого класса сплю.

— А на втором этаже кто?

— Брательник. Он щас в армии.

— А гитара чья?

— Батина. Но я на ней не играю. Лёнчик обещал научить, когда дембельнётся. Вот жду.

Тайка осмотрела закуток, надеясь найти что-нибудь подозрительное. Да хоть волшебный предмет из Навьего края… Но всё было чисто.

— Тай, спроси его, а не случалось ли в последнее время ещё чего-нибудь необычного? — муркнул ей на ухо Пушок.

Тайка передала вопрос, и Антоха задумался.

— В последнее время — нет. Вот разве что летом…

— А что было летом? — Тайка навострила уши.

— Да пошли с ребятами купаться. Потом у костра сосиски жарили, страшилки рассказывали. Ну, знаешь, как оно бывает. И кто-то ляпнул, мол, сегодня самая что ни на есть колдовская ночь, когда цветок папоротника ищут. Ну, я поржал, конечно. Говорю: двойка вам по биологии. Дураку же известно, что папоротник цвести не может. А они мне: душнила ты, Тоха, это же легенда. В общем, поцапались немного, и я свалил.

По дороге домой смотрю, в кустах что-то светится. Ну, думаю, ребята нарочно диод в траву сунули, чтобы девчонок попугать, и решил его подобрать. Пока продирался сквозь бурелом, уже почти рассвело. Диода не нашёл, зато нашёл цветок прикольный. Никогда раньше такого не видел. Ну и сорвал для гербария.

Тайка слушала Антоху и не верила своим ушам. Неужели этим летом парнишке посчастливилось найти настоящий цветок папоротника, который цветёт только в купальскую ночь? И этот юный натуралист его реально в гербарий сунул?

— Чего же ты сразу не рассказал?

— Да я только сейчас вспомнил. Училка у нас так и не проверила эти гербарии дурацкие. Только время зря потратил, — Антоха вздохнул. — Погодь, ща покажу.

Он достал с книжной полки альбом, вытер рукавом пыль с обложки и раскрыл. Страница была пуста.

— Э-э-э… я ничего не вижу, — Тайке не удалось скрыть разочарование в голосе.

— Клянусь, он там был, — Антоха в таком изумлении таращился в альбом, что Тайка ему поверила.

— Вот чудик, — с неприкрытой завистью фыркнул Пушок. — Цветок папоротника засушил. Ну почему такая классная штука опять не мне досталась? Да я бы такого загадал, ух! Счастья всем, и чтобы никто не ушёл обиженным!

— Но куда же цветок делся?