class="p1">Как сейчас помню: Кими смотрит мне прямо в глаза, а у него глаза – это зеркало души еще больше, чем у многих других суперспортсменов, и я вижу, что он улыбается и, кажется, наслаждается испытываемыми мною муками.

Мы побеседовали. Кими отвечал тихо, но с полной отдачей. Режиссер постоянно поднимал желтый микрофон мне почти ко рту. Листок с вопросами сложился вдвое, мой собственный репортерский магнитофон чуть не выпал из рук. Вот и попробуй оставаться естественным!

И вообще, когда мы стояли в святая святых команды, когда вокруг снуют механики, то у меня было состояние, будто я делаю нечто, выходящее за пределы моей аккредитации.

Немецкая съемочная группа ждала с нетерпением того, что получится из моего интервью. Ведь они слушали нас, как если бы мы общались на китайском, ничего не понимая. С позиции немецкого телезрителя разница была только в том, что общались на финском вместо нормального английского.

Интервью прошло хорошо. Кими пребывал в хорошем расположении духа. Короткий отпуск на родине пошел ему на пользу, хотя земляники и малины звезде Ferrari попробовать не удалось.

Зря только волновался, потому что на экране был виден только Кими с микрофоном перед лицом, рядом шли титры на немецком. Вопросов интервьюера слышно не было, его силуэта видно не было, имени упомянуто тоже не было.

С переводом я им помог, сделал на английский.

Канал транслировал интервью в утренней передаче «Warm Up», где новостью номер один было открытие «эски Шумахера». Комментатор Ники Лауда даже сказал, что весь автодром нужно переименовать в честь Шуми, а не только один поворот. Для части «эксклюзив» редакция отобрала четыре ответа с Райкконеном. Содержание предсказуемое:

– Становится легче, когда ты побеждаешь, и все хорошо. Тогда обо всем остальном меньше разговоров. Проблемы некоторых уикендов объясняются не проколами команды или вождением, а шинами. Нет никакого смысла начинать сравнивать мое время в McLaren и здесь, в Ferrari. Разница огромная, но я доволен тем, где я сейчас, жаловаться не на что. И нет никакой разницы, Шумахер ли мой напарник или кто другой. Конечно, люди ждут большего, если ты приходишь на место Шумахера, но для меня лично это ничего не значит.

На самом же деле эта запись запомнилась мне тем, что компакт-диск с нею до сих пор хранится у меня на полке.

Глава 48

Счастья – бочка

Завершение этапа в Бразилии для Ferrari стало идеальным. В четвертом дубле сезона Фелипе Масса играл на своем поле и помог напарникам на старте опередить Льюиса Хэмилтона. Первый круг определил исход битвы.

Увы, Райкконен даже и не думал визжать от счастья, преодолев финишную прямую победителем «Гран-при Бразилии».

– Где Хэмилтон? – поприветствовал он инженеров по ту сторону стены в боксы своим ключевым вопросом. Проехав полкруга, победитель услышал сладкое для себя сообщение: британский пилот McLaren пришел к финишу лишь седьмым, а значит, Кими опередил его на очко в борьбе за чемпионский титул. – Всем спасибо. Вы проделали отличную работу!

Самое тесное сотрудничество у нового чемпиона наладилось с австралийским инженером Крисом Драйером. Последний добился двух чемпионских титулов с Михаэлем Шумахером, а теперь точное попадание с первого раза с Райкконеном.

– Это чемпионство совершенно особенное. Когда я пришел в Ferrari, Михаэль успел трижды завоевать чемпионский титул только с этой командой и два раза достигал высшей точки с другими командами. Кими же стал чемпионом только в Ferrari. Приятно победить в команде с новым пилотом, да еще и впервые в его карьере.

Переход Райкконена на место Шумахера никак не сказался на его методах работы.

– В работе у нас непосредственный контакт, мы работаем одинаково. Конечно, Кими – это не Михаэль, они работают по-разному. В чем его лучшая сторона? Он быстрый. В соревновании все остальное ничего не значит.

Победителю был задан вопрос, приятен ли вкус победы как-то по-особенному, если победить удалось на третий раз после двух горьких поражений.

– Не столько приятнее вкус победы, сколько то, что ты знаешь, каково оно – проиграть на последних метрах. К счастью, мы победили. Мы боролись весь длинный сезон и занимались гонкой преследования.

К моменту завоевания чемпионского титула у Кими на счету имелось уже 15 побед в этапах, из них шесть в Ferrari. Была ли эта последняя победа лучше остальных?

– Реально сложно сказать, какая из них лучшая. Побеждая, ты всякий раз чувствуешь радость. Последняя, разумеется, оказалась важнее остальных, ведь ты становишься чемпионом. Скажу так: каждая важна, решающая – лучшая.

Кими посвятил победу Ferrari своей семье. Домашние всегда поддерживали его и помогали.

– Они и сейчас, наверное, сидят там и плачут от счастья и гордости. Думаю, именно для них чемпионство значит больше всего, и поэтому я за них счастлив.

В разбитом пресс-центре «Интерлагоса» находился как минимум один безумно счастливый финский репортер и десятки разочарованных британских журналистов. За последние двадцать кругов напряжение выросло до предела, я не мог усидеть на месте. Сердце колотилось, и тут я совершил самую нелепую ошибку: сходил вниз в комнату отдыха Ferrari выпить чашечку эспрессо. Ох, этот итальянский кофе! От него сердце зашлось еще сильней.

Когда Кими добрался до клетчатого флага, а Хэмилтон был всего лишь седьмым, я с небывалой гордостью принял поздравления от своих английских коллег. Ни один из них наперед не давал Райкконену никаких шансов, даже несмотря на то, что я утверждал, что Хэмилтон еще не чемпион, хотя он и опережает на семь очков.

В двух последних этапах Кими взял 20 очков, Хэмилтону досталось всего два и – обглоданная кость. После этого я написал колонку о том, что до финала в Бразилии мир знал семь чудес света, победа Кими подарила ему восьмое.

В истории Ferrari лишь Хуан Мануэль Фанхио и Джоди Шектер побеждали так, как это сделал Райкконен, – сразу же в свой первый сезон. Кими потребовалось время, чтобы стать на «ты» с болидом, но в середине июня все встало на свои места. После этого Кими ездил уже как настоящий мастер: он доминировал в оставшихся этапах, и его титул никак нельзя назвать случайностью. После Индианаполиса финн взял 78 очков, тогда как британец лишь 51.

Работавшему в команде Льюиса Хэмилтона уже знакомому читателю врачу Аки Хинтсе пришлось испытать горечь разочарования, потому что его подопечный в самый последний момент утратил поул-позицию.

– Однако я тоже финн, – напомнил он мне, радуясь за Кими.

В такие моменты радости приходит на ум эпизод из прошлого нашего героя. Тогда еще выступавший за детскую команду спортобщества города Эспоо десятилетний мальчишка однажды пообещал маме, что когда-нибудь он станет чемпионом мира. «Не знаю, в