Шрифт:
Закладка:
Как писал Карл Дюпрель: «потусторонний мир есть только своеобразно созерцаемый мир посюсторонний» («Загадочность человеческого существа»). Правильнее было бы сказать, что посюсторонний мир есть своеобразно созерцаемый мир потусторонний.
И совершенно справедлива идея Канта, что изучение феноменальной стороны мира не приблизит нас к пониманию «вещей в себе». «Вещь в себе» — это есть вещь так, как она существует сама по себе, без нас. «Феномен вещи» — это есть вещь в таком виде, как мы её воспринимаем.
Пример — книга в руках безграмотного дикаря — совершенно ясно показывает нам, что достаточно не знать о существовании ноумена вещи (то есть в данном случае содержания книги), и он никогда не обнаружит себя в феноменах. Но достаточно знать о нём, чтобы открылась возможность найти его при посредстве тех же феноменов, изучение которых без знания о существовании ноумена было бы совершенно бесплодно.
Как для дикаря, изучающего феноменальную сторону часов — число колёсиков и число зубчиков в каждом колёсике — совершенно невозможно приблизиться к пониманию того, что такое часы, так и для позитивного учёного, изучающего внешнюю, проявляющуюся сторону жизни, навсегда остаётся скрытым её тайный raison d'être (фр., смысл бытия) и цель отдельных проявлений.
Для дикаря часы будут очень интересной, сложной, но совершенно бесполезной игрушкой. Приблизительно таким же, бесконечно более сложным, но так же неизвестно для чего существующим и неизвестно каким образом создавшимся механизмом, представляется человек взгляду учёного-материалиста.
Мы рисовали себе, как непостижимы будут функции свечи и монеты для плоского существа, изучающего на своей плоскости два одинаковых кружка. Точно так же непонятны функции человека учёному, изучающему его как механизм. Ясно, почему это так должно быть. Потому что свеча и монета — это не два одинаковых кружка, а два совершенно различных предмета, имеющих совершенно различное значение и применение в мире высшем, сравнительно с плоскостью; и человек не механизм, а нечто, имеющее цель и значение в мире высшем, сравнительно с видимым.
Функции свечи и монеты в нашем мире для предполагаемого плоского существа — это недоступный ноумен. Ясно, что феномен кружка не может дать понятия о функции свечи и об отличии её от монеты. Но двумерное познание существует не только на плоскости. Материалистическая мысль пытается применять его к реальной жизни. Получаются курьёзы, истинное значение которых, к сожалению, для многих непонятно. Одно из таких применений — «экономический человек» — это совершенно ясно двумерное и плоское существо, двигающееся по двум направлениям: производства и потребления, то есть живущее на плоскости производства-потребления. Как можно представлять себе человека вообще в виде такого явно искусственного существа? И как можно надеяться понять законы жизни человека с его сложными запросами духа и с главным импульсом жизни, заключающимся в стремлении к постижению, пониманию всего кругом себя и в себе, изучая воображаемые законы жизни воображаемого существа на воображаемой плоскости? Ответ на этот вопрос составляет секрет изобретателей. Но экономическая схема увлекает людей, как увлекают все простые схемы, дающие короткий ответ на ряд длинных вопросов. И мы слишком запутались в материалистических теориях и не видим ничего, кроме них.
* * *
Позитивная наука по существу не отрицает учения о феноменах и ноуменах — только она утверждает в противность Канту, что, изучая феномены, мы постепенно подходим к ноуменам. Ноуменами явлений наука считает движение атомов и эфира или вибрации электронов, рассматривая таким образом вселенную, как вихрь механического движения или поле проявления электромагнитной энергии, принимающих для нас «феноменальную окраску» при восприятии их органами чувств.
«Материализм» или «энергетизм» утверждает, что явления жизни и сознания — только функция физических явлений, что без физических явлений явления жизни и сознания существовать не могут и представляют собой только известную сложную комбинацию этих последних. Материализм утверждает, что явления сознания создаются из преломлённых в живом организме внешних раздражений; что вся психическая и духовная жизнь эволюционировала из простой раздражаемости клетки, то есть из способности отвечать движением на внешнее раздражение; что все три рода явлений в сущности одно и то же, и высшие, то есть явления жизни и сознания, суть только различные проявления низшего, то есть той же энергии.
На всё это можно возразить одно. Если бы это было верно — это давно было бы доказано. Ничего не может быть легче, как доказать энергетическую гипотезу жизни и сознания. Стоит только получить механическим путём жизнь или сознание. Материализм или энергетизм — «очевидные» теории, которые не могут быть верны без доказательств, потому что они не могут не иметь доказательств, если в них есть хоть крупица истины.
Но доказательств у этих теорий нет, наоборот — бесконечно большая потенциальность явлений жизни и сознания в сравнении с жизненными [физическими] явлениями говорит нам нечто совершенно противоположное. И мы с полным правом можем сказать, что энергетизм — это такая же субъективная теория, как любая доктрина догматической теологии.
Достаточно одного указанного факта огромной освобождающей, развязывающей силы явлений сознания для того, чтобы совершенно реально и твёрдо поставить проблему о мире скрытого.
И мир скрытого не может быть миром бессознательного механического движения, бессознательного развития электромагнитных сил. Позитивные теории допускают возможность объяснения высшего через посредство низшего, допускают возможность объяснения невидимого через посредство видимого. Но, [как] было указано в начале, это — объяснение одного неизвестного посредством другого. Ещё меньше оснований объяснять известное посредством неизвестного. Между тем то низшее (материя и движение), которым позитивная теория стремится объяснить высшее (жизнь и мысль), само неизвестно. Следовательно, им нельзя объяснять и определять ничего другого. Тогда как высшее, то есть мысль, это наше единственное известное — единственно, что мы знаем, что мы сознаём в себе и в чём мы не можем ошибаться и сомневаться. И раз мысль может вызвать или развязать физическую энергию, а движение никогда не может вызвать или развязать мысль (из вращающегося колеса никогда не получится мысли), то, конечно, мы должны стремиться определить не высшее посредством низшего, а низшее посредством высшего. И раз невидимое, как содержание книги или назначение часов, определяет собою видимое, то и мы должны стремиться понять не видимое, а невидимое.
Исходя из неправильного предположения о механичности ноуменальной стороны природы, позитивная наука, на которой основано миросозерцание интеллигентного большинства современного человечества, делает ещё другую ошибку при рассмотрении закона причин и
