— Быть может, и престижно… Ты уже встретился с Георгием?

— Да, мы с ним поговорили. Жаль тебя с нами на обеде не было. Но ещё познакомитесь, — тут Артур Андреевич понизил голос. — Я ведь с тобой тоже насчёт дуэли хотел пообщаться.

— Слушаю, отец. Если чем-то смогу помочь, буду только рад.

В словах сына чувствовался скептицизм. Елисею сразу не понравилась вражда с Озёровым, да и в гибели братьев он, кажется, больше винил собственного отца. Аркадий Андреевич знал это, и его такие мысли сына сильно раздражали.

— Я просто хочу тебе сказать, что Озёров не должен пережить дуэль. Если он победит, то не покинет место схватки. И мы с тобой позаботимся об этом. Драка вытянет из него все силы. Он будет слаб. Лучшего момента, чтобы его уничтожить, мы просто не найдём.

— Отец, это бесчестно, — спокойно проговорил Елисей.

— Честь, — усмехнулся Артур Андреевич. — Мы не в том положении, чтобы делать красивые жесты.

— Ты не понял. Если члены рода узнают, что ты так поступил…

— Все будут только рады, что я избавил нас от этой сволочи. Да и никто не узнает. Те, кто будут там, подтвердят, что Озёров напал первым. Мертвец возразить не сможет.

— Да? Допустим. А что скажет его род? Как поступит его папаша, когда узнает об убийстве сына? Хочешь войны с Озёровыми?

— Никто не узнает. Никто! Все, кто с ним приедут, будут мертвы.

— Не был бы я так уверен. Дело крайне рискованное. Ни ты, ни я не знаем, кого Озёров с собой притащит. Если в его сопровождении окажется пара-тройка старших мастеров, сам понимаешь, во что это может вылиться.

— Да, чёрт возьми! Но и у нас будут старшие мастера.

— Кто? Дядя Николай тебя пошлёт куда подальше, Василий Евгеньевич — тоже. Эти старики слишком привержены старым порядкам. Они не поддержат твою идею, особенно после того, как ты Сергея Андреевича на смерть отправил.

— Да что ж ты такой упёртый-то! И что предлагаешь? Семь процентов Озёрову отдать и свою сестру в придачу? А если он потом ещё захочет что-нибудь?

— Поверь, отец, мне нравится это не больше твоего. Однако ты своими методами уже наворотил дел. Не обижайся, но это так. Мои братья мертвы.

— Не смей меня упрекать, Елисей. Не надо, — покачала головой Артур Андреевич. — Не переходи снова эту черту.

— Тогда выслушай моё предложение. Я ведь тоже думаю над всем происходящим. Это ведь и меня касается. Ублюдок моих братьев так-то убил.

— И что надумал?

— Если Георгий Иванович погибнет, это будет хороший повод обратиться в особый отдел.

— Только не особый отдел.С ума сошёл? Мы будем втягивать в наши распри людей государевых? Нет.

— Почему? — пожал плечами Елисей. — Боишься, что в наших делах ковыряться будут? Не будет. Они просто арестуют Озёрова. Это он — убийца, не мы. Мы никого не убиваем, а на его руках кровь многих. Пускай полицмейстер возбудит дела по факту убийства дяди и моих братьев. Что он без дела сидит? Смерть Георгия тоже представим, как убийство. Гибель великого мастера в Москве не проигнорируют. А когда Озёрова в оборот возьмут, мы и остальные подкинем. Сколько аристократов в общей сложности прикончил этот недоумок? Думаю, на смертную казнь потянет.

Глава 14

Последний день лета ознаменовался нашей с Сафоновым дуэлью. Условия секунданты обговорили, место выбрали, а в пятницу рано утром, едва солнце высунуло из-за горизонта первые лучи, я в сопровождении Андрея Коптева, Гаврилова, Сатира и ещё семь охранников, в число которых входили целительница Людмила и водитель Захар, выдвинулись в направлении Томска.

С утра было солнечно, но пока мы ехали, набежали тучи, затянувшие небесную лазурь. Погода оказалась под стать настроению. Я покривил бы душой, если бы сказал, что не испытывал никакого волнения. Мне предстояло драться с равным, а, возможно, и более сильным противником. Исход битвы был непредсказуем, и костлявая с косой уже маячила на горизонте.

Я всячески гнал от себя мрачные мысли. В конце концов, моя сила тоже велика. За последний месяц я неплохо подкачался на тенебрисах и вернул себе некоторые навыки из прошлой жизни, а моя магия имела свойство нейтрализовать почти любое воздействие стихий.

Дорогу на дикое поле, где договорились провести дуэль, нашли не сразу. Оно находилось в шестнадцати вёрстах от трассы близ полузаброшенной деревеньки, избы которой виднелись вдали за зарослями кустарника.

Я вылез с заднего сиденья внедорожника и потянулся, разминая затёкшие после долгой поездки суставы. Зевнул. Почти не спал сегодня, хоть и лёг рано: мысли о предстоящем поединке не давали уснуть.

Тишина висела над полем, за ближайшими кустами журчал ручей, ветер шелестел листвой, мимло прожужжала плеча, где-то вдали залаяла собака. Однако я не чувствовал никакого умиротворения при созерцании всей этой картины.

Андрей вылез из своего чёрного «Хорьха» — небольшого новенького внедорожника с обтекаемыми формами кузова. Сегодня мой секундант принарядился: на нём был атласный синий пиджак с украшенными гербами лацканами, чёрные брюки и чёрная рубашка.

— Хорошо здесь, — сказал Андрей. — Природа. Наши сибирские просторы.

— На которых сегодня кому-то предстоит умереть, — напомнил я.

— Точняк! Надеюсь, это будет Сафонов. Порвёшь его на тряпки?

— Посмотрим.

— Что за пессимистичный настрой? Ты одного великого мастера уже раскатал. И с этим разделаешься.

— Предпочитаю не праздновать победу раньше времени.

— Значит, отпразднуем потом. Надеюсь, победишь. Отец говорит, ты нам нужен.

— Кому нужен? — я вопросительно посмотрел на парня. — Зачем?

— Кому-кому. Первосибирску! Кто ещё с кланами разберётся?

— А сами не можете, значит?

— И как это сделать? Это не так-то просто.

— Вы же здесь живёте. Вам виднее. Ладно, Андрей, давай эти разговоры оставим на потом. Мне надо к поединку готовиться.

— Де не вопрос. Готовься. Не буду мешать.

Выйдя в поле, я занялся медитацией, концентрируя духовный огонь то в одной части тела, то в другой. Подобные приготовления перед магической схваткой необходимы, как растяжка перед рукопашным боем, они немного ускоряют применение техник и реакцию нервной системы.

Минут за десять до назначенного времени в поле появилась ещё одна колонна машин: первым ехал крупный угловатый «Новгородец», следом —