в своем положении, а не с социальным институтом рабства; так же, как служитель или консультант, в наши дни, может помочь кому‑то освободиться от зависимости, не обсуждая юридические вопросы, связанные с этой зависимостью. Единственными попытками освободить всех рабов в Римской Империи до Павла, были три многочисленные войны, каждая из которых закончилась ужасным кровопролитием, не дав ни какой свободы рабам. Христиане на данном этапе были малочисленной, гонимой сектой, и они могли полагаться только на то, что будут привлекать все больше людей на свою сторону и трансформировать ценности Империи (то, как распространилось движение за отмену рабства в восемнадцатом и девятнадцатом веках в Англии). Более того, даже если данное послание было направлено на то, чтобы критиковать социальную несправедливость (что, на самом деле не было целью данного послания, даже несмотря на то, что эта тема поднимается в других Библейских текстах), никто не начинал бы такую критику, обращаясь к домашним рабам, но необходимо было бы обратиться к рабам в шахтах, а также к свободным крестьянам и рабам на полях. Но даже жестокая революция не могла отменить рабство в римской Империи. В любом случае, то что говорит Павел, не оставляет сомнений, и это заставляет нас задать ему теоретический вопрос об отмене рабства: все люди равны перед Богом (6:9), поэтому рабство против Божьей воли.

16. Иисус обличает Самодостаточных, Отк. 3:15–18

Лаодокия была важным Фригийским городом во времена Римской Империи. Этот город был столицей Кибирского Союза, включавшего как минимум 25 городов. Это также был самый богатый город Фригии, особенно процветавший в этот период времени. Он находился на расстоянии 16 км на запад от Колосс и конкурентом Лаодокии была Антиохия Фригийская. Город отражал распространенное язычество, наполнявшее Средиземноморскую культуру: Зевс, был верховным городским божеством, но лаодокийцы, кроме этого, построили храмы Аполлону, Асклепию (бог целитель), Плутону (Аиду), Гере, Афине, Серапису, Дионису и другим божествам. По видимому, церковь разделяла ценности своей культуры: надменная самодостаточность в вопросах процветания, одежды и здоровья, все, чему Иисус бросает вызов в 3:17–18. Лаодокия была процветающим банковым центром; гордившимся своими богатствами, они отказались принять помощь от Рима после разрушительного землетрясения в 60 н. э., восстановив город своими силами. Город был также известен своими текстилем (в особенности черная шерсть) и своей медицинской школой, главным направлением которой была ушная медицина, а также высоко ценимыми Фригийскими глазными бальзамами. Все, чем в материальной сфере Лаодокия славилась, церковь, в этом городе, в духовной сфере не имела.

Единственное чего не доставало Лаодкии, и в чем она не могла претендовать на самодостаточность, это была вода! Воду в город доставляли из далека, благодаря системе акведуков, но к тому времени как она достигала города, в ней было полно осадка; фактически, Лаодокия имела плохую славу по причине воды. Иисус, делает замечание связанное с водой: они были теплы, не холодны, не горячи. Это не означает, как некоторые считают, что горячая вода это хорошо, а холодная — плохо; Иисус не хотел чтобы они были «хорошими или плохими», но только «хорошими». Холодная вода использовалась для питься, а горячая для умывания (иногда пили на банкетах), но природная теплота воды (в контрасте с горячей водой в близлежащем Иераполе или холодной водой с соседних гор), без сомнений, была причиной постоянных жалоб местных жителей, большинство которых, если не считать этой проблемы, имели вполне хорошую жизнь. Иисус говорит: «Если бы вы были горячи (т. е. для умывания) или холодны (т. е. для питья), ты были бы полезны; но такие как вы есть — вы отвратительны. К вам я отношусь так же, как вы к вашей воде — мне тошнит от вас».

Приведенные выше примеры культурного фона, — всего лишь примеры, но надеюсь, они разожгли в вас желание узнавать больше. Фон проливает свет на каждый отрывок Библии. Это цель, конечно, не о каждом тексте толкователи всегда соглашаются. Павел признавал «Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем» (1 Кор. 13:9), некоторые тексты остаются туманными для нас (но существует множество других текстов, которыми мы можем заняться, пока не сможем понять «туманные»). До возвращение Иисуса мы не сможем узнать все, поэтому мы должны быть снисходительными в несогласии с другими толкователями, чьи выводы отличаются от наших. Это возвращает нас назад, к комментариям, сделанным ранее: фокусируйте внимание на самом главном, на том, что сложнее всего оспорить, а детали разбирайте только тогда, когда вы будет готовы.

Глава 6. Контекст Жанра

Хотя мы уже рассмотрели и проиллюстрировали много важных общих правил толкования, тем не менее, мы должны подчеркнуть, что некоторые способы толкования зависят от типа изучаемого Библейского текста. Например, книга Откровение относится к пророческой (возможно апокалиптической) литературе, которая полна символов; и если сегодня толкователи обсуждают, насколько буквально следует толковать некоторые образы в кн. Откровение, никто не сомневается что большая часть книги Откровение (например, блудница и невеста) символы, каждый из которых представляет иное значение, чем это было бы при буквальном толковании (Вавилон и Новый Иерусалим, представленные двумя разными женщинами). Псалмы — это поэзия, и также используют яркие образы. Поэзия использует поэтические приемы; когда Иов говорит что его пути «обливались молоком» (Иов 29:6), имеется ввиду что он был преуспевающим, но никак что он ходил по лодыжки в молоке. Можно привести сотни примеров; те, кто отвергает символизм в некоторых отрывках Библии (в особенности в поэтических произведениях) на самом деле не изучал тщательно Библию.

С другой стороны, в повествованиях символы не используются в большой мере. Читая историю Давида и Голиафа, не нужно думать «Символом чего является Голиаф? Символом чего являются гладкие камни?» Эти истории написаны как буквальные, исторические события, и мораль из этих историй мы извлекаем так же, как из нашего собственного опыта или опыта других людей. (Различие между библейским опытом и современным опытом заключается в том, что библейский опыт представлен нам с указаниями на правильное толкование с Божьей, совершенной точки зрения). Уроки, взятые из истории о Голиафе мы можем применить к другим трудностям с которыми мы сталкиваемся, но Голиаф не является «символом» этих трудностей; он всего лишь один из примеров таких трудностей.

Даже самое главное правило, изученное нами, контекст, применяется по–разному в разных типах литературы. Большинство притч, например, не записаны в какой‑то достойной особого внимания последовательности, показывая развитие мысли; они являются изолированными, общими высказываниями, и были просто собраны вместе (Пртч. 25:1). Но это, тем не менее, не говорит, что