ощутили, как правда на них навалилась тяжёлым грузом.

– Мы правда… мутанты? – тихо спросила Изабелла, – выходит, д’Обстер был прав.

В её сердце отозвались слова мэра из пропагандистского фильма: «…и полностью зависело от Брата и Сестры – двух отвратительных мутантов, обладавших нечестивой силой…».

– То есть, ты хочешь нам сказать, что мы искусственные создания? – вспылил Эрнст, – как демоны Аида или ангелы Зевса? Мы гомункулы из пробирки? Живое оружие для борьбы с демонами?

Лицо Изабеллы застыло от ужаса.

– И мы не дети своих родителей? – только и произнесла она.

– Нет, вы действительно дети Хорхе и Жаклин Пересов – их генетический код был взят за основу. И ваша мать действительно родила вас, – объяснила Арабелла, – успокойтесь, Эрнст и Изабелла. То, что вы созданы не совсем естественным путём, вовсе не означает, что вы неполноценные или ущербные. Вы не демоны, которые предназначены только для войны, и не ангелы, которые лишь защищают и восхваляют своего Бога. Ваши личности ни в чём не уступают личностям остальных людей. Вы так же можете мыслить, переживать и чувствовать. Радоваться и грустить, ощущать счастье и боль.

Эрнсту и Изабелле полегчало от этих слов. Значит, они не были неполноценными, фальшивыми созданиями, и жили действительно по-настоящему.

– Спасибо, Арабелла, – обрадовался Эрнст.

– А то мы думали, что мы для тебя – просто оружие против демонов, – добавила Изабелла.

Арабелла рассмеялась.

– Что вы… – улыбнулась она, – если бы мне понадобилось оружие, я бы сотворила всего лишь безмозглого и бездушного демона. Но вам я дала жизнь.

Брат и Сестра улыбнулись волшебнице.

– Вообще, это одна из распространённых ошибок сознания – считать искусственную жизнь хуже естественной, – сказала Левски, – некоторые расы вроде зхен’кеасцев преодолели это предубеждение и вышли на качественно иной уровень развития. К тому же что, как не мутация, играет важную роль в эволюции живых организмов, служит переходом от примитивных бактерий к разумным формам жизни? Так что и в том, чтобы быть мутантами, нет ничего постыдного. А уж если разумные существа научатся создавать управляемые мутации…

– Но, с другой стороны, Древние и Аид создавали живых существ только для того, чтобы отправить на бойню, – возразила Изабелла, – да и Зевс этим тоже отличился.

– Это уже вопрос этики, – сказала Арабелла, – создавая живое, творец приобретает и огромную ответственность, которую далеко не каждый вынесет. Те, кто это осознал, лучше обращаются с новой жизнью, чем Древние, Аид или Зевс. И поэтому я сделала вас людьми, а не неразумными тварями.

– А как же Стиратели? – спросил Эрнст, – ты же их тоже создала.

– Стиратели – не более чем машины, – ответила Левски, – их биологические компоненты всецело подчинены механике. И у них нет разума. Это делает их более ограниченными, чем ангелов и демонов, но при этом их использование этически оправдано.

– А почему ты тогда нас наделила разумом и чувствами? – спросила Изабелла, – можно было создать Стирателей с фиолетовой магией.

Арабелла призадумалась.

– Это было бы невозможно – их тела бы не выдержали такую силу, – пожала она плечами, – а на самом деле… я хотела подарить вам настоящую жизнь, а не участь рабов. Можно сказать, что пока я работала над вашим кодом, я вас полюбила. Как может полюбить старая женщина, у которой никогда не было и не будет детей, – в её глазах появилась такая печаль, какая могла быть только у существа, прожившего очень долго.

В храме повисло неловкое молчание. Его нарушил только Эрнст:

– Арабелла, почему ты нам всё это рассказываешь?

– Я рассказала вам правду, потому что предыдущие Брат и Сестра узнали её не так, как я рассчитывала, и не стали мне доверять, – тяжело произнесла Левски, – сейчас я хочу исправить свои прежние ошибки.

– А что это за ошибки? – поинтересовалась Сестра.

– Это неважно, – сухо сказала Арабелла.

Сестре не понравилось, что Левски от них что-то скрыла. Но если Арабелла не хотела повторения чего-то ужасного, то у неё могли быть свои причины о чём-то умолчать.

– Извини, Арабелла, – сказала Изабелла, – Мы доверяем тебе.

– Ничего страшного, – ответила первая королева Катценхаузена, – Я рада, что вы мне доверяете. Доверие я ценю превыше всего.

– А если мы обладаем силой Древних, то не вырастут ли у нас щупальца… или что-то вроде того? – полюбопытствовал Эрнст, вспоминая космического монстра, которого одолели Боги. Вдруг в жилах Брата течёт именно сила того осьминога?

– Не вырастут, – утешила его Арабелла, – вы ведь владеете фиолетовой силой, а в остальном – обычные люди.

– И состаримся и умрём как люди? – поинтересовалась Изабелла.

– Да, – сказала Левски более мрачным тоном, – только оба умрёте в один день, потому что энергия Поля стихнет.

– Мы помним это из твоих рассказов, тётя Инес, – ответила Изабелла.

– Ну вот, – разочарованно протянул Эрнст, – а ты могла бы добавить нам ген долголетия. Чтобы мы были как эльфы или Боги.

От этих слов все засмеялись.

– Боюсь, результат был бы непредсказуем, – объяснила Арабелла.

– Ну ладно, что поделать, – сказал Брат.

– Нам уже пора вернуться, – подытожила Левски, – долго находиться здесь опасно – вдруг демоны нас найдут.

– То есть, это не симуляция Люциуса? – спросила Сестра.

– Нет, – покачала головой Арабелла, – я решила, что вы должны сами побывать в Храме Камней – там, откуда произошла ваша сила.

– Спасибо, – сказала ей Изабелла, – за всё.

После разговора с Арабеллой Брат и Сестра вернулись в свою комнату. В настенных светильниках и хрустальном шаре мелькали их отражения. За окном голографические чайки кружили над иллюзорным Озером Писателей.

– Тебе понравилась правда? – спросил Эрнст.

Изабелла хмыкнула.

– Сложно сказать, – произнесла она, – с одной стороны, трудно осознать себя существом, выращенным в пробирке и к тому же обладающим силой Древних. С другой, я не держу зла на Арабеллу. Потому что она честная.

– Да, Арабелла была с нами предельно искренней, – признал Брат, – я ценю это в людях.

– И я. Надоели вруны, которые говорят приятную ложь, чтобы меня использовать.