Шрифт:
Закладка:
Услышав мои шаги, он оборачивается. В свете луны вижу приветливую улыбку, голубые глаза с вертикальным зрачком прекрасны в своём безмятежном спокойствии. В них не бывает ни тьмы, ни огня. Они словно горное озеро, чья зеркальная гладь зовёт и манит найти возле неё покой.
Вайет.
Я так стремилась к нему всю жизнь, так спешила сейчас. И вот он здесь. Пришёл, когда позвала. И всё остальное вдруг становится неважным, не имеет значения.
Подбегаю к нему, льну к груди, широкой и твёрдой. Чувствую, как его руки нежно приобнимают в ответ, скользят по спине, поглаживая и успокаивая, словно ребёнка. И никакого нет порочного подтекста в его прикосновениях, не то что…
Ай! Не хватало ещё думать о Райгоне в такой момент! Не уж!
Отталкиваюсь ладонями от мужской груди и поднимаю голову. Пытаюсь найти что-то в его лице. Но оно по-прежнему безмятежно. Вайет слегка улыбается и смотрит на меня с теплом.
— Малышка Аурэлия, ты здорово меня напугала. Бедняга Харс почти выбился из сил, так торопился. Надеюсь, не зря. Рассказывай, что за спешка и секретность?
Я таю от его приятного мягкого голоса, его мелодичные интонации ласкают слух. Голос Вайета другой, не такой низкий и грубый, как у…
Тьфу, опять не о том!
Мне так хорошо стоять в его объятиях, но Вайет первым убирает руки за спину, делает шаг назад и смотрит на меня в ожидании ответа. Сразу становится как-то холодно. Сжимаю руки в кулаки и вздёргиваю подбородок.
— Райгон запер меня в замке и не даёт уехать! — жалуюсь и слежу за его реакцией. — А я хочу исполнить волю старого лорда, а потом жить с вами в столице, как ты предлагал!
— Хм, это отец предлагал, малышка Аурэлия, — мягко поправляет Вайет. — Не я. Но в любом случае твоё желание понятно. А поведение Райгона неприемлемо.
Вайет делает шаг в сторону и всплёскивает руками:
— Как можно силой удерживать свободного человека? Разве это нормально? Допустимо? — его голос звенит, щёки раскраснелись. — В нашей стране и в наше время? Драконий Бог, невиданная дикость! Свобода воли и передвижения это главная ценность…
— Ты меня любишь? — заступаю ему дорогу и заглядываю в глаза, пытаясь отыскать в них хотя бы каплю каких-то эмоций.
Не к каким-то там правам, свободам и главным ценностям, а ко мне! Напряжённо всматриваюсь в голубые глаза с вертикальным зрачком, и жду ответа.
— Ну, конечно, я люблю тебя! — смеётся он. — Разве тебя можно не любить? Ты же моя малышка Аурэлия.
Киваю, удовлетворяясь его ответом, хотя что-то в его ответной фразе неприятно царапает. Что именно — пока не понимаю. Вайет между тем продолжает:
— Ладно бы ты была его бесправной рабыней, но поступать так со свободным человеком — это нонсенс! Возмутительно!
Ветер швыряет прядь волос мне в лицо. Нервным жестом убираю их. Кусаю нижнюю губу и пытаюсь зайти с другой стороны:
— Вайет, ты помолвлен с кем-то? У тебя есть невеста?
Рассуждения дракона вновь обрываются на полуслове. Он оборачивается ко мне и растерянно хлопает глазами:
— Нет, малыш, хотя я и не понимаю, почему мы говорим об этом, но нет, я не помолвлен, — он делает несколько шагов в сторону. — Матушка хочет найти для меня золотую драконицу, на меньшее она не согласна. Вот только где её найти? Золотых дракониц мало, а те, что есть — сосватаны с рождения, ведь каждый знает, что от золотой драконицы будет самое сильное потомство. К тому же она совместима с любым другим драконом, а не как это бывает у нас — белые с белыми, чёрные с чёрными, красные с…
— С красными, а иначе сильного потомства не видать, и ещё, не приведи Бог, человек родится, да?
Выпаливаю всё это и смотрю на Вайета с издёвкой, скрещиваю руки на груди.
— А как же красивые слова про равенство? — пожимаю плечами. — Выходит, это только слова? На деле драконы отдельно, люди отдельно?
Уголки губ Вайета опускаются вниз. Он разводит руками:
— Аурэлия, прости, я не хотел тебя обидеть. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Во всём Совете ты не найдёшь другого, кто так ратует за равенство с драконами для других рас, но ты же понимаешь, что нельзя изменить всё и сразу.
— А если бы ты полюбил человечку? — спрашиваю и задерживаю дыхание.
Жадно смотрю в глаза Вайета, жду его ответ. Вайет моргает несколько раз и проводит рукой по волосам:
— Я бы… я бы… был бы с ней, наверное…
Опускаю руки. Отхожу к ограждению башни. Сжимаю холодный твёрдый камень, скребу его кончиками ногтей. Задираю голову наверх, смотрю на звёзды.
Далёкие и величественные. Говорят, это души наших предков, что смотрят на нас из бескрайней вечности.
— Но не так охотно, как с золотой драконицей, — усмехаюсь горько, подставляя лицо прохладному ночному ветерку.
— Золотых дракониц мало, — вздыхает Вайет. Он даже не заметил моей иронии. — И в любом случае пока что не время мне думать о свадьбе. Так зачем ты меня позвала? Если нужно урезонить Райгона, то мне стоит вернуться с отцом. Его он лучше послушает.
Морщусь от каждой его фразы. Вроде бы Вайет говорит разумные вещи. Что не так?
— Нет, — качаю головой. — Не послушает. Он никого не послушает. Он меня не отпустит.
А если промедлю, то и вовсе прибьёт, как только очнётся. Посадит на цепь, в самом деле, только перед этим возьмёт то, что не успел…
Щёки вспыхивают от «хочу тебя», сказанного низким грубым голосом. Вот у кого всё просто! Драконица, не драконица, золотая, не золотая — плевать он хотел! Чёрный дракон хочет свою человечку-рабыню, и гори всё синим пламенем!
— Ну, я тогда не знаю, — вздыхает Вайет. — Давай я останусь, и напишем отцу? Дождёмся его вместе и все вместе с Райгоном придём к какому-то консенсусу?
Смотрю на него, будто впервые вижу. Серьёзно? Он намерен пытаться договориться с Райгоном? Он что, совсем не знает, с кем имеет дело? Я ни капли не сомневалась, что и Вайет, и его отец, и даже сам Император будут посланы в длинное пешее, если кто-то из них попытается встать между генералом драконов и мной.
— Нет! — мотаю головой. — Нам нельзя здесь оставаться. Ты отнесёшь меня в Драконью обитель, как того хотел старый лорд. Там я и решу, что делать дальше. Останусь послушницей или приеду к твоему отцу в столицу. Но сюда я больше не вернусь. Никогда.
Оглядываюсь. С обидой и злостью смотрю на тонущий в ночной темноте замок
