Песни и слухи о могуществе и мастерстве Безумного Генарала уже достаточное время бороздили просторы Чужих Земель, чтобы люди, побросав свои дела, поспешили к кругу поединка.

— Обычно я пытаюсь тебя отговорить, варвар, — Шакх показательно рассматривал ногти. — но в этот раз, если вдруг Небесный Лис отправит тебя к праотцам, то я, пожалуй, даже спою по тебе тризну… если мне заплатят, разумеется.

— Единственный, по кому будут петь тризну, дерьмо-кожаный, это твой отец, когда узнает, что за высер непроглядной бездны он породил на этот свет!

— Мой отец уже давно мертв, крот подземный.

— Вот видишь, — на манер филина ухнул гном. — он все же не смог выдержать позора.

Хаджар, в то время пока пустынник и гном пререкались, спокойно проверял перевязь с ножнами, надежно ли подвязаны волосы и немного разминал затекшие суставы. Довольно забавно — последний раз, когда у него что-то затекало — еще до становления практикующим; в тесной клетушке под королевском дворцом. Странно, но в последнее время Хаджар все чаще и чаще мысленно возвращался в те времена.

— Почему ты каждый раз ищешь причину, чтобы оттолкнуть от себя как можно больше людей?

Хаджар едва не поперхнулся. Рядом стояла Лэтэя. Как и всегда прекрасна. Как и всегда — немного отстраненная от происходящего. Падающая Звезда. Высокое Небо, как же ей подходило это имя.

— Если бы не наша с Шакхом настойчивость, ты бы и нас оставил где-то позади, — продолжила воительница. — И не надо отрицать. Ты прекрасно знаешь, что Шенси сумел бы убедить остальных в твоих способностях командующего. Так что ты решил с ним подраться просто чтобы… я, если честно, даже не знаю зачем.

— Я не могу позволить, чтобы в отряде был кто-то, чьей…

— Силы ты не знаешь, — тоном Хаджара перебила Лэтэя. — Та же отговорка, что и с Артеусом. Но мне-то ты можешь не врать. Я хорошо тебя знаю, Безумный Генерал. Ты просто пытаешься оттолкнуть от себя друзей.

“Хорошо тебя знаю”. Они с Лэтэей были знакомы даже меньше, чем с тем же Шенси и, уж тем более, с Шакхом, но… почему-то ему казалось, что он знал воительницу Падающую Звезду дольше, чем, возможно, самого себя.

Кинув быстрый взгляд через луг, где Шенси весело о чем-то болтал с группой адептов, Хаджар только покачал головой.

— О чем ты говоришь, Лэтэя, — улыбнулся Хаджар. — Ты ведь знаешь, что я обожаю заводить новые знакомства и…

— И ты даже не представляешь, как сильно сейчас похож на Абрахама, — фыркнула принцесса. — Вы оба делаете вид, что вас не заботит происходящее, когда сами взваливаете на свои плечи ответственность за всех и каждого. Угомонись, Хаджар. Как бы ты ни был крепок, тебе не выдержать вес всего мира.

Хаджар, вместо ответа, еще раз улыбнулся и помахал рукой. Уж чего ему сейчас не требовалось, так это разговора по душам. Да и не взваливал он на себя ни весь мир, ни его частицу. Скорее кто-то, без спроса и разрешения, взял и положил тюк неподъемной ноши на горб генерала.

— Постарайся не умереть, — прошептала Лэтэя и ненадолго сжала ладонь Хаджара. — И не убей Шенси. Вы хоть и два мрачных засранца, но хороших засранца. Без вас этот мир будет не тот.

Она развернулась и, вместе с Шакхом, Алба-удуном и Артеусом направилась прочь из круга. Оставили поляну и те, кто общались с Шенси. Вскоре из толпы зрителей вышли несколько адептов в свободных одеждах и с посохами в руках. Они встали по периметру поляны, положили перед собой в траву рунические камни, после чего ударили посохами о землю и над головами дуэлянтов сомкнулся прозрачный купол.

Если присмотреться, то на его поверхности можно было различить мерцающие иероглифы и руны. Звуки внешней реальности мгновенно отсекло, погружая пространство внутри купола в свой собственный, маленький мирок.

— Я не смогу призвать Короля, — ровным тоном, без насмешек и шутовства, произнес Шенси. — Так что, генерал, ты не сможешь увидеть всей моей силы.

— Мне будет достаточно твоей, — сделал ударение Хаджар. — а не того, кого Хельмер подсадил тебе в душу.

Абрахам снял шляпу и положил её рядом с собой, после чего скинул плащ-пальто, демонстрируя перевязь с десятками кинжалов самой разной формы. От простых и прямых, до изогнутых и искривленных на манер мокрых перьев.

— Лицемерно, генерал, — Арбахам вытащил два парны клинка и принял некое подобие стойки. Правая рука с длинным кинжалом выставлена перед собой, а левая, с коротким, опущена в обманной, небрежной, манере. — Не ты ли постоянно пользуешься силой Врага?

На этот раз Хаджару было нечем крыть. Он попросту обнажил Синий Клинок и встал, как и всегда, в открытой позиции. Ноги на ширине плеч, корпус полностью развернут к противнику, а меч отставлен в сторону и смотрим острием в землю.

— Я не испытываю по отношению к тебе никаких отрицательных эмоций, — произнес Хаджар. — мне лишь надо прояснить предел твоих возможностей, чтобы лучше спланировать осаду.

— Ну хоть в одном ты не соврал, парниша, — хищно улыбнулся старый плут. — между нами с тобой действительно нет вражды, а вот остальное… чтобы спланировать осаду, тебе надо представлять уровень сопротивления — у нас такой информации нет. Мои возможности тебя вообще мало интересуют, потому что ты все равно делаешь ставку на Короля и Слугу. Так что остается последнее… тебе больно.

Сердце Хаджара пропустило удар.

— У тебя очень болит душа, мальчик, — Шенси крутанул кинжал на ладони. — и ты надеешься, что в пылу боя ты сможешь забыть об этой боли. Так вот что я тебе скажу — больно будет всегда. И та цена, которую, ты, вероятно заплатил за то, чтобы я увидел на твоем клинке эхо Истинного Имени Севера — уплаченное никто тебе не вернет и…

— Достаточно, — перебил Хаджар. — Мы пришли сюда драться, Абрахам. Мне достаточно одной Лэтэи, лезущей в душу. Мне нужны еще и советы дезертира.

Шенси прищурился.

— Сейчас обидно было, — произнес он сквозь сжатые зубы. — спишу это на твои душевные терзания, парень, но в любом случае — буду ждать извинений.

И