Шрифт:
Закладка:
Контролировать звериную сущность получалось не у всех, так что в целях собственной же безопасности все маломальские разумные особи скрывались в глухих лесах, стараясь не привлекать внимания кровавыми убийствами. Пропавший грибник или лесничий всегда мог списаться на случайность, а вот семья оборотней рядом с городом или хотя бы деревней — это череда обезображенных трупов.
А не те ли это красавцы с шоссе, которые уже пытались похитить Еремеева. Как тогда они оказались в Белеве? Ведь если они сейчас здесь, то в нашем окружении не просто течёт, а прямо-таки протекает безбожно. Кто-то мало того, что сообщил им о нашем путешествии, так ещё и точно знал о его конечной цели.
Кто? Первым моим предположением был Неклюдов. По идее, только вице-президент обладал всей информацией, другой вопрос, зачем ему это было нужно? Признаюсь честно, приходилось признавать, что моё первое впечатление об этом человеке оказалось ошибочным. Он действительно искренне болел за дело и не испытывал никакой нужды в смерти Еремеева-старшего. Должность звучащая, деньгами, как я понимаю, его тоже не сильно обижали, так на кой, спрашивается, ему сейчас велосипед изобретать…
Нет, Неклюдова надо отметать в сторону. Тогда кто? Леночка? Вряд ли. Она, конечно, девушка не промах, но всё-таки до уровня Маты Хари никак не дотягивает. Предел всех её карьерных устремлений найти мужика подостойнее, да отдаться ему поприбыльнее. Нет, возможно, я обыкновенный мужлан, который не сумел разглядеть в девочке тонкой душевной организации, но-во-первых, я медведь, мне простительно, а, во-вторых, мы сейчас не об этом.
Кто ещё? Вариантов, если честно, в голову не приходило. В идеале, конечно, обсудить все мои логические выкладки с Мироном, но в присутствии Жана Мари этого делать категорически не хотелось.
Иностранец тем временем с интересом разглядывал обстановку, как будто мысленно прикидывая насколько этот отель соответствует лучшим французским гостиницам. Вот он провёл пальцем по обоям, выглянул в окно и с интересом пролистал скоросшиватель с информационными листовками и рекламными буклетами. Хорошо хоть без выражения брезгливости на лице.
Как по мне, замечательная гостиница. Я вообще удивлён, что в таком маленьком городке оказалась такая. Мне в своё время довелось повидать самые разные населённые пункты, так что опыт имелся. Чаще всего негативный. Особенно меня восхитила гостиница с выбитыми окнами, забитыми фанерой и категорическим запретом включать свет в номере, потому что проводка не выдержит. Думаю, не надо объяснять, что про электрический чайник или утюг даже спрашивать не рекомендовалось.
А однажды я даже наткнулся на старый советский автомат по продаже газет. Естественно, он давно не работал, но за стеклянным, к моему изумлению, целым окошком виднелся портрет Леонида Ильича. К слову говоря, в той гостинице этот металлический агрегат выглядел самым современным элементом обстановки.
Нынешнее же пристанище вполне тянуло на три звезды, а с учётом общего состояния города, и на все четыре.
Впрочем, достаточно быстро я понял, что Еремеев буквально обнюхивал номер совсем не в исследовательских целях. Он хотел о чем-то поговорить, но никак не мог собраться с духом.
— Всё-таки я не понял, почему мы обязаны жить вместе? — наконец задал волнующий его вопрос француз. — Вы даже не дали мне возможности рот открыть на ресепшн. По моему, я достаточно взрослый человек, чтобы позволить себе переночевать без вашего надзора.
— Жан, — устало протянул я. — Ну вот скажите, вы что и впрямь ничего не понимаете? Посмотрите, что вокруг вас происходит? То стреляют, то взрывают, то вообще непонятные полковники шантажировать начинают. И это не говоря уже о том, что вы просто никогда не общались с ведьмами высокого статуса. Вы наняли нас консультантами, но задаёте минимум вопросов, считая, что всё сумеет разрулиться само собой без вашего активного участия.
— Я спрашиваю! — насупился французик. — Вот прямо сейчас спрашиваю, а вы уходите от ответа, рассказывая мне какие-то сказки о неведомой опасности. Я хочу побыть в одиночестве, что непонятного?
Непонятным вообще-то было всё. По всем признакам, наш наниматель впадал в неконтролируемую истерику, а раз так, то это очень и очень плохо. Откуда она взялась, я допустим ещё понимаю. Все-таки последние несколько дней для юноши превратились в один сплошной неконтролируемый стресс: похищение, стычка на шоссе, ранение… Это не говоря уже о том, что он даже на похоронах дедушки побывать не успел.
Но вот сам факт начинающейся истерики ничем хорошим не являлся и немножечко пугал. Что нам с ним сейчас делать? Я не психиатр, антидепрессанты не выпишу.
Естественно, что вслух свои мысли я произносить не стал, но напрягся более чем ощутимо.
— Жан, может вам стоит немного поспать? — предложил я, жестом указывая в сторону спальни. — Мы с Мироном вам мешать не будем, он умоется и мы спустимся вниз кофейку попить. За углом вообще ресторан, если я не ошибаюсь. А вы отдохните!
— Что вы меня спроваживаете, как маленького? — продолжал заводиться французик. — Я просто пытаюсь объяснить вам, что имею право хотя на некоторое количество личного пространства. Я немедленно иду к портье и заказываю отдельный номер.
— Здесь нет портье, Жан, — пробормотал я, прикидывая, чем лучше спеленать взбесившегося юношу. — Может водички?
— Не надо мне никакой воды, — воскликнул француз. — Я просто хочу побыть один. Мне надо позвонить маме, девушке… Неужели я обязан делать это под вашим присмотром?
— Да нет, конечно, — начал было я, но француз остановил меня активными взмахами рук.
— Тихо! — шёпотом проорал он. — Тихо!
Через секунду я понял, что именно напугало нашу иностранную истеричку. К нам пришли гости!
Стук в дверь прозвучало вежливо, но вместе с тем весьма громко и настойчиво. Кто-то с той стороны был твёрдо уверен, что его слышат и явно не собирался уходить, не пообщавшись.
Я недоуменно посмотрел на француза, он ответил мне испуганным взглядом. Впрочем, бояться то чего? Мы же так и так гостей ждём!
— Да успокойся ты, наконец, Жан! — я встал и подошёл к двери. — Это же наверняка посыльные от уважаемой ведьмы. Видишь, как всё хорошо. Не стали заставлять ждать бизнес-партнёра…
Однако, последние слова я произносил уже почти шёпотом, с недоумением разглядывая невысокого, но чудовищно широкоплечего мужика, оказавшегося на пороге. Что-то он никак не тянет на курьера от ковена.
— Господин Еремеев? — осведомился крепыш, буквально сканируя меня профессиональным цепким взглядом. Интонации, кстати, тоже знакомые. Так умеют говорить только люди, твёрдо знающие, что у них за спиной маячит государственная машина,
