В последнее мгновение перед пробуждением юноше показалось, что голос кошмара прорычал:

– Ты!

Рю с трудом разлепил тяжелые веки. Тело затекло, а конечности онемели. Рукоять короткого меча больно впилась в бедро. Юноша застонал. Храпящий на соседней кровати Ганс зашевелился во сне, пробормотав что-то нечленораздельное. Рю решил вести себя потише, чтобы не разбудить соседа, меньше всего ему сейчас хотелось выслушивать его болтовню.

«Ты в порядке?» – мысленный голос Тииля звучал обеспокоенно.

«Да, все хорошо. Это не в первый раз».

«Тебе часто снится этот кошмар?»

«Почти каждый день. Но раньше в нем не было… его».

«Не нравится мне это».

«Это же просто сон».

«Наверное, ты прав…» – Рю показалось, что дух что-то недоговаривает, но он был не в состоянии развивать эту тему. Ему хотелось побыстрее забыть этот жуткий сон и все произошедшее сегодня.

Сделав над собой усилие, Рю поднялся с кровати. Онемевшие конечности плохо слушались, а мышцы ломило как после целого дня изнуряющих тренировок. Стараясь не шуметь, юноша снял сапоги и плащ, а ножны с мечами положил под кровать.

Двигаясь на ощупь, он добрался до стоящего в углу комнаты умывального таза и, стараясь не производить лишнего шума, обдал ледяной водой лицо. В нос ударил железистый запах крови. Рю вздрогнул, осознавая, что все это время ходил с кровавыми следами на лице, и еще тщательнее протер лицо. Закончив, он вернулся обратно в кровать и уставился в темный деревянный потолок, нависающий совсем низко. Он сомневался, что сможет еще раз заснуть этой ночью.

«Тииль?» – позвал юноша мысленно.

«Да?»

«Я хотел извиниться».

«За что?»

«За то, что изгнал тебя. Я перегнул палку».

«Пожалуй, что так. Но я сам виноват, все неправильно понял».

«Ты знаешь, я много думал об этом… Ты, как всегда, был прав».

«Ой ли?»

«Я сам не знаю, чего хочу, и в итоге мечусь как загнанный в ловушку зверь».

Тииль молчал, давая Рю закончить мысль.

«На службе у графа мне постоянно казалось, что я делаю что-то не то, но я не знал, что еще я могу делать. И сейчас не знаю. Просто еду куда глаза глядят».

«Тебе просто нужно время».

«Ты думаешь?»

«Уверен. Ты же не первый мой подопечный».

«Спасибо, Тииль».

«За что?»

«За все».

Утро встретило хорошими новостями: ремонт дилижанса был завершен, и возница сообщил, что через несколько часов они отправятся в путь. В другой ситуации Рю это обрадовало бы, но сейчас он понял, что не чувствует ничего. Его душа как будто тоже онемела за эту ночь. Все казалось пустым, бессмысленным и серым, и низкие темно-серые тучи, предвещающие скорый снегопад, только ухудшали его состояние.

Рю сел за один из столов и угрюмо уставился на грязную покоцанную столешницу. Перед глазами у него то и дело всплывал взгляд напавшего на него человека за секунду до того, как тот сделал свой последний вздох.

– Эй, Рю! – к его столу бодрым шагом подошел Ганс.

Юноша не ответил.

– Ты вчера пришел такой смурной, черт побери. И лицо в крови!

Рю снова промолчал. Но ученика кузнеца это не смущало:

– Волки, что ль, черт их дери?

– Да, волки. – Рю не собирался врать Гансу, но слова сами собой сорвались с языка. Юноша с безразличием отметил, насколько глухо и безжизненно прозвучал его голос.

– Черта с два! Не покалечился?

– Нет.

– Хвала всевышнему! А то у моего приятеля, черт бы его побрал, брата так потрепали! – И Ганс погрузился в, как всегда, эмоциональный и изобилующий бранными словами рассказ об этом происшествии.

Рю знал, что должен испытывать раздражение от назойливости и глупости роальца. Но он не чувствовал ничего, даже отвращения. В какой-то момент он поймал себя на том, что слушает рассказ довольно внимательно и даже задает уточняющие вопросы. Пока этот поток бессмыслицы лился в его уши, он заглушал воспоминание о предсмертном хрипе, вырвавшемся из горла человека, погибшего от его руки.

Дилижанс добрался до Эрли еще через пять дней. На третий день воспоминания об убийстве перестали терзать Рю каждую секунду, когда он не был чем-то занят. А к концу поездки к нему наконец вернулся аппетит.

Все это время Тииль был рядом, то следуя за дилижансом в соколином обличье, то просто присутствуя в мыслях юноши, отвлекая его от мрачных размышлений и образов разговором и рассказами о своих невероятных похождениях.

«Тииль, – спросил Рю однажды, – а ты когда-нибудь убивал?»

Дилижанс неторопливо пробирался через плотный мокрый снег, и все остальные пассажиры задремали, убаюканные шумом ветра и стуком капель о крышу повозки.

Тииль ответил не сразу:

«Да. Много раз».

«Людей?»

«Да. И духов тоже».

«И что, так теперь будет всегда?» – Рю был уверен, что дух поймет, что он имеет в виду.

«Нет. Просто нужно время».

Естественно, дух оказался прав. Прибытие в столицу немного растормошило Рю. Новый город возбуждал его любопытство, хоть оно было лишь жалкой тенью того, что он испытывал раньше, прогуливаясь по незнакомым улицам. Предоставленный сам себе, Рю часами бродил по продуваемым всеми ветрами улицам Эрли. У него не было никакой цели, но и сидеть в крошечной комнатушке, которую он снял на скромном постоялом дворе, юноша был не в силах.

Эрли во многом напоминал Форле, только больше, выше и монументальнее. Жители города как будто соревновались друг с другом в высоте своих домов и богатстве украшений на фасадах. Рю все это казалось таким пустым и бессмысленным, невероятные изыски архитектуры и прекрасные скульптуры совсем не радовали глаз.

Каждый раз, когда он проходил мимо таверны, ему хотелось напиться и забыть обо всем плохом, как тогда в Парте, но он останавливал себя. Так низко пасть он более не мог себе позволить. Да и денег на выпивку у него не было. В итоге он так и слонялся по улицам города, несмотря на мороз и отвратительную погоду, ловя на себе удивленные и обеспокоенные взгляды горожан, до которых ему не было никакого дела.

Он мало и беспокойно спал. В снах его преследовали тьма и остекленевшие серые глаза. Недосып и отсутствие аппетита сделали свое дело, Рю знал, что сильно похудел и что его лицо выглядело болезненно, а бледность и темные круги под глазами лишь усиливали этот образ. Девка, подававшая ему еду на постоялом дворе, жалела его и всегда клала чуть большую порцию, чем всем остальным, но Рю был не в состоянии съесть