день, чтобы проводить с соседом как можно меньше времени. Пару раз он попробовал предложить свою помощь местным жителям, но те всегда отказывали ему, порой в довольно грубой форме. В итоге Рю целыми днями бесцельно бродил по местным полям и лугам, радуясь тому, что они хотя бы не завалены снегом.

На пятый день снег все-таки пошел, слегка припорошив замерзшую землю. Но уже к обеду ветер сдул его с открытых пространств, создав неглубокие сугробы в рощах и оврагах. Рю остановился перекусить в одной из таких рощиц, чтобы хоть немного укрыться от пронизывающего ветра. У него с собой были лишь небольшой ломоть хлеба и фляжка ледяной воды, но этого ему вполне хватило.

Закончив с обедом, он стоял, облокотившись на небольшую березу, и смотрел вдаль на раскинувшиеся насколько хватало глаз поля. Вдруг он услышал какой-то шум сзади и резко обернулся, инстинктивно потянувшись к мечу: хоть до леса и было довольно далеко, голодные волки вполне могли выйти в поля в поисках пропитания.

Но за спиной у него стоял человек. На нем был свободный черный костюм, скрывающий фигуру, и капюшон, из-за которого невозможно было рассмотреть его лицо. Что-то в его облике насторожило Рю.

– Рю Омано? – спросил незнакомец. У него был высокий голос, и он слегка картавил.

Рю кивнул, крепче сжав рукоять меча.

– Госпожа хочет видеть вас. Вы должны отправиться с нами.

Рю опешил. Незнакомый человек, скрывающий лицо, нашел его среди безлюдных холмов, чтобы пригласить на встречу с какой-то неведомой «госпожой»? Все это больше походило на абсурдный сон.

– Что вы несете?!

– Госпожа желает видеть вас.

– Вы серьезно думаете, что я куда-то пойду с вами?

– Мы вынуждены настаивать, Рю Омано.

«Мы?»

– Идите к черту!

– Вы не оставляете нам выбора.

Рю скорее почувствовал, чем увидел, какое-то движение у себя за спиной, и годы тренировок дали о себе знать. Он резко ушел в сторону, выхватывая меч, и сделал это очень вовремя: на место, где он только что стоял, приземлилась прочная сеть с утяжелителями. Ловушка!

Рю быстро огляделся, оценивая обстановку. Разговаривавший с ним мужчина выхватил откуда-то из-под широкого одеяния увесистую дубинку, а из-за деревьев появился его подельник в точно таком же костюме и капюшоне. У второго человека в руках был длинный кривой кинжал. Они явно намеревались силой заставить Рю отправиться с ними. Юноша невольно усмехнулся: нападавшие, без сомнения, переоценили свои силы.

– Бегите, пока не поздно! – крикнул он, доставая из-за спины длинный меч.

Но враги не послушали его, вместо этого бросившись вперед.

Рю легко отразил удар кинжала, одновременно уходя от дубины, нацеленной ему в бок. Он не мог не заметить, что незнакомцы действуют очень слаженно. Тем не менее ему удалось заблокировать коротким мечом кинжал одного из нападающих, одновременно осыпая ударами второго, пытаясь пробить его оборону. Когда мужчина с дубинкой отступил, уходя от ударов, Рю резко и неожиданно ударил второго по руке рукоятью длинного меча, заставляя его ослабить хватку, и выбил кинжал у него из рук. Клинок описал небольшую дугу и приземлился куда-то в сугроб, скрывшись под снегом. Соперник, лишившись единственного оружия, отступил назад, но с другой стороны на Рю уже мчался его товарищ с дубиной наготове. Но Рю именно этого и ждал. Сделав вид, что не замечает атаки, он позволил противнику подойти ближе и в последний момент принял дубину на скрещенные клинки. От резкого удара сталь задрожала, заставляя Рю напрячь все силы, чтобы удержать мечи в нужном положении, но сопернику пришлось хуже. Меч Рю вошел в дубину почти до самой середины, и юноше было несложно разоружить соперника. Резко подняв оба клинка, чтобы вырвать оружие из рук врага, Рю одновременно с силой ударил его ногой в солнечное сплетение, отбрасывая назад. Мужчина сделал пару мелких шагов спиной вперед и грузно завалился набок, держась за живот. Его дубина осталась висеть на мече Рю.

Вдруг из-за спины юноши раздались дикий, полный ярости крик и громкий топот, и Рю резко развернулся вокруг своей оси, рефлекторно выставляя вперед свободный короткий меч. Второй нападавший несся на него с голыми руками, в надежде схватить. Но произошло совсем не это.

Меч вошел незнакомцу прямо под ребра. Рю успел заметить, насколько легко острый клинок разрезал плоть. Действуя больше инстинктивно, чем осознанно, юноша выдернул клинок из тела врага. Кровь брызнула из раны, когда лезвие с мерзким хлюпаньем покинуло рану. Горячие брызги попали Рю на лицо, одежду. Поверженный враг тяжело упал на колени. От удара капюшон слетел с его головы, открывая Рю лицо молодого парня не сильно старше его самого с крупными забавными веснушками и большими серыми глазами. И в этих глазах отражался ужас.

Мужчина захрипел, и из его приоткрытого рта тонкой струйкой потекла кровь. Было в этом звуке что-то, отчего сердце Рю пропустило удар. Он никогда раньше не видел, как человек умирает. Никогда раньше не убивал. Юноше хотелось отвернуться, сбежать или хотя бы закрыть глаза, но он не мог, как завороженный глядя на своего поверженного умирающего врага. Мужчина сделал последний судорожный вздох, и его глаза вдруг в один момент остекленели, когда сердце перестало биться. Мертвое тело мягко завалилось набок, и голова глухо ударилась о мерзлую землю. Вокруг тела тут же начала образовываться лужица крови, окрашивая землю и тонкий слой снега багрянцем.

Рю плохо помнил, что произошло дальше. На его счастье, второй противник не обратил внимания на его состояние и поспешил ретироваться. Возможно, он ушел за подкреплением, но Рю был не в том состоянии, чтобы думать о таких вещах.

Когда тело убитого им человека упало на землю, Рю и сам потерял равновесие, пораженный случившимся. Мечи выпали из его трясущихся рук, со звоном отлетев в сторону. По щекам текли слезы, а к горлу подступала тошнота. В нос юноши ударил резкий металлический запах свежей крови, и он больше не смог контролировать желудок. Его стошнило рядом с трупом, в лужу крови, и что-то в этом показалось Рю таким неправильным, богохульным, что он в ужасе отполз в сторону.

Ему было страшно, жутко и больно одновременно. Тело била дрожь, а желудок продолжало сводить спазмами. Но он не мог оторвать глаз от лежащего перед ним мертвеца, смотрящего на него огромными серыми остекленевшими глазами с немым упреком.

Рю вдруг болезненно захотелось, чтобы кто-то был рядом. Кто-то разделил с ним этот ужас, успокоил, обнял. Он вспомнил, как мать в далеком детстве утешала его всегда, когда случалось что-то плохое. Но ее давно не