– Моё единственное воспоминание, – Эрвин неопределённо кивнул. – И то, крайне искажённое. Бред в общем.

– Расскажешь?

Странно видеть его таким. Не непробиваемым капитаном, который контролирует каждый вдох, а взволнованным и даже немного растерянным. Словно на пороге этого дома он снял не только свой мундир, но и часть самоконтроля, стал честнее и более настоящим. Мне было приятно, что он открылся и искренен со мной.

– Да говорю же, бред. Мне миллион раз говорили, что это детские кошмары. Память играют со мной. Родителей убили на моих глазах. Вот я и начал демонизировать всех подряд.

О, божечки…

Я прикусила губу и погладила его по руке.

– Ты не из тех, кто выдумывает невесть что. Уверена, и в детстве был очень рационален. Может быть тот, кого помнишь, и правда виновен и скрывается, убеждая всех и тебя, что ребёнок видел не то, что видел?

Эрвин посмотрел на меня. Его брови поднялись, будто он впервые услышал альтернативную точку зрения, но потом нахмурился и мотнул головой.

– Ты просто не знаешь, что мне видится, – адмирал поджал губы и замолчал.

Я погладила его по руке, не знаю, как поступить. Вынудить рассказать всё или не трогать, но Эрвин сжал мои пальцы и начал сам:

– Я помню всё обрывками. Случилось что-то страшное, но я не знаю что. Мама разбудила меня и побежала в тайный ход. Помню, она повторяла: «всё хорошо», а сама плакала. Она заметила что-то в туннеле и свернула. Потом что-то произошло, мы бежали, и она спрятала меня в шкаф. Я видел сквозь щель, как в комнату бегает папа и замораживает дверь. Почти сразу лёд разлетается и входит, – Эрвин издал смешок. – Никогда не угадаешь кто. Император.

Мой муж снова замолчал и тревожно обвёл взглядом комнату. Я уже жалела, что спросила, но обязана была разделить его трагедию. Мы вместе, а значит и проблемы у нас общие.

– Один из осколков ранил отца, он упал, но и без этого его пригвоздили с помощью сил. Маму… я тогда не понимал, что именно с ней делают там же... на полу. Теперь не уверен, додумал сам или ещё что. Она очень красивая была. Ты мне её немного напоминаешь, но не подумай. У вас глаза похожего цвета. В общем, когда я повзрослел, то… дорисовал возможные варианты. Насилие на глазах у мужа и сына. А потом… помню, как император берёт меня на руки, успокаивает, не даёт смотреть. Там кровь, много. Думаю, этот образ правильнее. Я не помню лиц нападавших. Ни в чём не уверен.

Какой ужас…

Я не представляла, что сказать. Неудивительно, что Эрвина дёргает, когда мы ходим по замку. Тут и взрослому травма, что про мальчика говорить.

– Скажи, а, – я сбилась, подбирая слова. – Вот сейчас, когда ты взрослый и знаешь его, император мог… сделать подобное? Хотя бы в теории.

– Я не вижу логики, – Эрвин не ответил прямо. – Причины сделать это. Будь всё ради земель, зачем он оставил Север под моим командованием? Убил бы и наследника прошлых правителей. Нет смысла. Да и остальных детей бы не спасал. Подобные несчастья случились с Южным, Восточным и Западным королевствами.

– Но это не означает, что у него не может быть причин, о которых ты не знаешь.

– Он опекал меня всю жизнь, заботился, – Эрвин сжал виски пальцами. – Говоришь те же слова, что и я себе порой. Император никогда не показывал жестокость либо несправедливость в отношении меня, лишь заботу и участие.

Я погладила его по руке, размышляя.

– Родной, я не пытаюсь бросаться обвинениями. Просто вижу, что тебя это беспокоит, и хочу как-то помочь. Возможно, мы никогда не узнаем правды. Возможно, тебе показалось, но, если нет, я хочу, чтобы ты был осторожен. И, если император правда способен на подобное, кто знает, какой приказ ты получишь в следующий раз?

– Я разве похож на того, который исполнит приказ – прыгни с башни? – ухмыльнулся Эрвин.

– Ты позволил избить себя кнутом, когда Рэй погиб! А если на нас пираты нападут и убьют человек десять? Тебе легче застрелиться будет? Уж прости мне подозрительность, но ты слишком ответственный, чтобы можно было быть уверенной, что бредовые приказы ты проигнорируешь.

– Проигнорирую.

– Разве?

– Возможно, твои исполню, – Эрвин притянул меня к себе и шепнул на ухо. – Ну же, супруга. Отдавай свои самые смелые приказы.

Меняет тему, подлец. Знает, что я не могу спорить, когда он так делает…

– Ты считаешь мои приказы бредовыми? хм… – я погладила его шею вдоль ворота. – Отличная возможность приказать тебе лежать смирно?

Эрвин поймал мою ладонь и прижал к своим губам.

– Мне готовиться к связыванию?

– Да, – я облизнулась. – Кажется, спальни ты мне ещё не показывал.

– Теперь самое сложное, дойти до неё. – Эрвин подхватил меня на руки.

Глава 35

Сегодня я сделала ещё одно открытие, – Эрвин куда несдержаннее, чем можно предположить.

Обычно, когда мы переходили к ласкам, до кровати было несколько шагов. Иногда обходились без неё, как сегодня утром, но похоже ему просто сложно сдерживаться.

Дышал адмирал часто и прерывисто, и то и дело предпринимал попытки свернуть куда-то, натыкался на слуг и возвращался на прежний курс.

Я ужасный человек, но не могла упустить случая провоцировать его. Пропускала сквозь пальцы волосы на затылке и целовала шею. Хотела найти эту черту, за которой он уже не мог сдерживаться.

Эрвин прижимал меня к себе всё теснее и почти бежал. Мы всё же не добрались до спален, он ворвался в какую-то комнату с диваном и пинком захлопнул дверь. Затем опустил меня на подушки и попытался стянуть с моего плеча лямку платья.

– Нет, – я покачала пальцем и мягко оттолкнула его. – Сядь. Это приказ.

На красивом точёном лице дёрнулся привычная эмоция упрямства и сопротивления, но вероятно вспомнив о нашем разговоре, он всё же сел.

Глаза почти чёрные от расширенных зрачков.

Не став лишать себя удовольствия, я поцеловала Эрвина. Затем встала, поправив лямку. Сама не знаю, что творю, но так хочется.

Выпрямившись, я неспешно стянула с себя перчатку, глядя в глаза… так непривычно называть его мужем, но теперь