это факт. И пусть церемония была проведена «на коленке» (спасибо хоть император руки вытер, прежде чем данной ему властью браки заключать) это было неважно. Да и нужны ли пышные церемонии? У меня уже была одна роскошная свадьба, но толку от неё чуть.

Сняв перчатки, я, улыбаясь, подала их Эрвину. Тут же отступила, покачиваясь в скромном танце. Завела руки за спину, чтобы распустить ленту корсета. Адмирал громко сглотнул.

– Ты в шаге от того, чтобы я взял тебя прямо на полу.

– Оу, – я распустила ленту. Дышать стало проще, чего нельзя сказать об Эрвине. – Выбирай, что мне снять следующим?

– Всё. И я помогу.

Ледяной адмирал на самом деле был очень страстный, потому снова не сдержался.

Вскочил и шагнув ко мне, подцепил зубами верх корсета. Одновременно притягивая меня к себе.

– Где же ваше терпение, адмирал? В такие моменты слабо верится, что твоя стихия – лёд.

– С тобой быть холодным я просто не могу, – выдохнул мне в шею Эрвин. Я снова оттолкнула его от себя и он, запрокинув голову, застонал в потолок. – Марина, я едва держусь. Клянусь. Просто не рискуй.

– Рисковать чем? – я прекрасно понимала, что играю с огнём, но ещё знала, результат мне понравится. – Кажется, я знаю, что снять следующим.

Торопливыми, не слишком ловкими сейчас пальцами я пробежалась по пуговицам на его рубашке.

Эрвин просто стоял. Будто забыл, как двигаться и дышать. Я стянула с него рубашку и, проведя по широкой груди, животу, принялась за ремень.

Кажется, я переоценила и свою выдержку. Стоять рядом с очень красивым и едва сдерживающимся мужчиной было трудно. Запах его парфюма, горячая кожа, сбитое дыхание вынуждали моё тело подрагивать от нетерпения. Я уже плохо помнила, зачем держусь, почему не разрешаю унести себя ураганом ласки. Мы же оба этого хотим.

Эрвин вдруг поймал мои руки и посмотрел в глаза. Молча, но так, что дыхание невольно сорвалось. Я ещё никогда не читала в глазах мужчины настолько открытого и дикого желания. А после услышала свой голос. Ещё один приказ?

– Возьми меня.

Сильные руки на моей талии. Комната совершила оборот, и я поняла, что оказалась на диване. Эрвин рванул лямки платья вниз, освобождая грудь. Юбка взмыла вверх, и он содрал с меня бельё. Успела погладить его по щеке, уводя ладонь вверх, чтобы пропустить сквозь пальцы волосы и необычную синюю прядь, а после застонала, когда он обрушился на меня будто цунами. Не было нежности, осторожности, сдержанности, но мне и хотелось неуёмной страсти.

Ножки дивана царапали паркет. Я не успевала поймать его губы, а после он сжал волосы и впился в шею жадным поцелуем. Сжав мои бёдра, он приподнимал их и вбивался всё яростнее, глубже, сильнее. Я уже не просто стонала, – кричала. В основном его имя.

Так громко, что горла заболело.

– Эрвин!

Он, подхватив меня под спину, вынудил сесть на него. Прижал к себе и, помогая набрать темп, прорычал в ухо. Я вцепилась в его плечи, теряясь в ритме. Ускорялась и качалась ему навстречу. Всё кружилось. Я наклонялась за поцелуями, но они лишь распаляли закипающее наслаждение.

– Ты сама виновата. Сама, – рычал Эрвин. – Сама!

Я хотела ответить что-нибудь колкое, но пламя, что он во мне распалил, вдруг собралось в маленькую точку, а после выстрелило, будто очень тугая пружина. Проносясь волной по нервам, коснулось каждой клеточки.

Никогда прежде я не чувствовала своё тело так. От макушки до сжавшихся от наслаждения пальцев на ногах. Кожа стала невероятно чувствительной и пульсировала от эйфории. Не могла кричать, но в уголках глаз собрались слёзы.

Эрвин отстал от меня всего на несколько качаний, после чего обхватил меня и уткнулся в шею. Пульсация внизу живота разгоняла по телу сладкую волну, чувствуя, как слабеют мышцы, я обхватила мужа, будто его могли отнять и вдруг ясно и чётко осознала, что люблю его.

А он будто прочёл мои мысли и ответил, но уже вслух.

– Марина, я влюблён. Настолько сильно, что пугаюсь собственных чувств. С тобой я будто совсем другой человек и ничуть об этом не жалею, – он обнял меня, но на этот раз в касаниях была невообразимая нежность. – Моя родная. Сегодня, когда ты согласилась, то сделала меня самым счастливым во всех мирах. Мне так легко, будто ты – мой чудесный сон и я очень боюсь проснуться. Я люблю тебя, родная. Полюбил всем сердцем, такое чувство что сразу, как увидел.

– Подожди, то ли ещё будет. Оставь немного потрясений на появление ребёнка, – я лениво потёрлась о него щекой. – Мне кажется, получилось. Если не ещё, то теперь точно.

– Тогда, готовься, что и хрустальную вазу так не берегут, как я буду беречь тебя, – Эрвин обнял меня, крепко, надёжно и очень ласково.

Я нашла в себе силы поднять голову, чтобы посмотреть ему в глаза и просто сказала:

– Любимый.

Глава 36

Как я поняла, на север от царства Эрвина было всего три острова, в бухты которых наш «Триумф» мог безопасно заходить. Города там скорее рыбацкие, поэтому припасы к плаванию, снасти и прочее необходимо заготовить здесь. По сути, всё, что мы возьмём сейчас, отправится с нами на битву с летающей головой и туманом.

На суше у Эрвина было ещё меньше свободного времени, вот только в каюту на корабле он возвращался уставшим, но довольным, а здесь злым, но не рассказывал почему.

Наш «медовый» месяц длился меньше суток. Утром следующего дня мы завтракали на веранде и выбирали чем заняться. Я предлагала закончить осмотр дома и сада, а Эрвин хотел показать мне город. Ни одному из планов не суждено было сбыться, – пришли незнакомые мужчины с толстыми счётными книгами и утащили адмирала работать. Осмотром окрестностей я занималась самостоятельно под ненавязчивым руководством служанки, которой было велено следить, чтобы я ненароком не заблудилась.

Эрвин вернулся поздно. Сил ему хватило только чтобы умыться, раздеться и спросить, как прошёл мой день. Кажется, он уснул раньше, чем договорил, крепко прижав меня к себе, будто кто-то мог прокрасться в замок и утащить, пока он спит.

Следующим утром всё повторилось с той лишь разницей, что Эрвин сам пошёл сдаваться работе. Виновато улыбнувшись, объяснил, это из-за подготовки, а вообще он лапочка и образцовый муж.

На третий день, когда адмирал почти залпом