Максим смотрит на меня, его пристальный взгляд не дрогнул. На мгновение я ожидаю, что он отмахнется или скажет, что это неважно, но вместо этого его губы изгибаются в слабой ухмылке. — То, что мое, то твое, — говорит он. — Тебе не нужно разрешение на это, София. Ты можешь делать все, что хочешь.

Его слова застают меня врасплох. В них есть какая-то странная искренность, чего я от него не ожидала. Может быть, он не так плох, как я думала. Может быть, все это, напряжение между нами, борьба за власть, страх, проистекает из ужасных обстоятельств, в которые мы были брошены.

Смерть моего отца, его потребность в мести... Я понимаю, что в каком-то смысле гнев Максима был обоснованным. Он тоже терял людей. Ему пришлось нести в себе ту же ярость, что и я, и, возможно, просто возможно, это то, что нас объединяет.

Внезапное осознание заполняет пространство между нами. Я встречаюсь с ним взглядом, чувствуя, как что-то меняется, как будто я вижу его впервые, не как человека, который похитил меня или женился на мне по необходимости, а как того, кто может понимать меня больше, чем я изначально предполагала.

— Эта улыбка тебе идет, — говорит он, его голос слегка понижается, в нем появляется нотка теплоты. — Тебе стоит улыбаться чаще.

Я моргаю, застигнутая врасплох комплиментом, и прежде чем я могу остановить себя, я краснею. Жар разливается по моим щекам, и я смотрю вниз, смущенная. Как он это делает? Как он заставляет меня чувствовать себя такой уязвимой всего несколькими словами?

Максим делает шаг вперед, его тело теперь всего в нескольких дюймах от моего. Его присутствие кажется подавляющим, но не таким образом, чтобы пугать меня, больше похоже на силу, которая тянет меня. Мое дыхание перехватывает, когда я чувствую, как напряжение между нами сгущается, воздух вокруг нас гудит чем-то электрическим. Он протягивает руку, его рука касается моего подбородка, поднимая мое лицо так, что я смотрю прямо на него.

— Ты прекрасна, когда краснеешь, — бормочет он, его большой палец слегка касается моей щеки. — Я хочу видеть этот взгляд на тебе почаще.

Его слова вызывают дрожь по моей спине, и прежде чем я успеваю подумать, прежде чем я успеваю это остановить, расстояние между нами исчезает. Наши губы сталкиваются, и это не нежно, как раньше. Этот поцелуй грубый, жаркий, наполненный возбуждением, которое кипело между нами с нашего первого раза.

Руки Максима сжимают мою талию, притягивая меня к себе, пока он углубляет поцелуй, его язык требует входа. Я задыхаюсь ему в рот, мои пальцы инстинктивно находят путь к его волосам, слегка дергая, когда я поддаюсь жару, нарастающему между нами. Он стонет мне в рот, его потребность во мне ощутима в каждом прикосновении, каждом движении.

Я не знаю, как мы здесь оказались, но я не могу это остановить. Я не хочу это останавливать.

Максим прерывает поцелуй ровно настолько, чтобы развернуть меня, прижимая к дереву. Его вес давит на меня, его губы скользят по моей шее, его дыхание горячо на моей коже. Я выгибаюсь к нему, мое тело отвечает ему с настойчивостью, которую я не могу контролировать. Его руки скользят по моим бокам, грубо сжимая мои бедра, когда он устраивается между моих ног.

— Я хочу тебя, София, — рычит он мне в шею, его голос полон желания. — Я хотел тебя с того момента, как увидел, и я больше не буду ждать.

Его слова посылают поток тепла сквозь меня, и я не могу не застонать, когда он дергает мою одежду, его руки быстро работают, чтобы раздеть меня. В этом моменте нет ничего нежного. Он сырой, интенсивный, и я чувствую, как огонь между нами разгорается все жарче с каждой секундой.

Глаза Максима темнеют от голода, когда он смотрит на меня, его руки бродят по моему телу, касаются меня везде, заявляют на меня права способами, которые я никогда не могла себе представить. Я больше не чувствую, что контролирую ситуацию, и впервые мне все равно.

Я тоже его хочу.

— Скажи это, — требует он, его голос низкий и грубый. — Скажи мне, что ты хочешь этого. Скажи мне, что ты хочешь меня.

Я встречаю его взгляд, мое дыхание выходит прерывистыми вздохами. — Я хочу тебя, — шепчу я, мой голос еле слышен, но этого достаточно.

Это все, что ему нужно. Он двигается быстро, позиционируя себя, когда он толкается в меня с силой, которая заставляет мою спину выгибаться. Ощущение ошеломляет, посылая волны удовольствия, проходящие через меня, когда он движется, каждый толчок грубее предыдущего. Его хватка на мне крепкая, почти собственническая, как будто он боится отпустить.

Я не борюсь с этим. Я не могу.

— Блядь, София, — стонет он, его движения становятся все более хаотичными, когда он наклоняется, захватывая мои губы в еще одном жгучем поцелуе. Я целую его в ответ так же яростно, подстраиваясь под его интенсивность, пока наши тела движутся в одном ритме, который кажется одновременно и чуждым, и идеальным.

Каждое горячее прикосновение ощущается так, будто оно разжигает огонь между нами, подталкивая нас ближе к краю. Когда мы наконец падаем с этого края, это взрыв. Мое тело дрожит под ним, когда я кончаю, мои руки сжимают его плечи, когда он трахает меня без остановки. Оргазм бьет так сильно, что в глазах становится белесым.

Максим сжимает меня все сильнее, его темп замедляется, когда он находит свое собственное освобождение, его голова опускается мне на плечо, и он громко стонет, уткнувшись мне в кожу.

Долгое мгновение никто из нас ничего не говорит. Мы просто зависаем там, наши дыхания смешиваются, когда мы спускаемся с высоты того, что только что произошло.

Он наклоняется, нежно целуя мои губы, и на секунду я почти чувствую себя... удовлетворенной. Как будто, может быть, несмотря ни на что, это может сработать.

Когда я лежу напротив него, прислонившись к дереву, реальность нашей ситуации начинает возвращаться. Это не любовь. Это что-то совсем другое, что-то опасное.

Но я не могу перестать хотеть его.

Глава 21 - Максим

Я сижу за столом, зажав телефон между плечом и ухом, и даю указание горничной отправить через водителя несколько