в лихорадке, но Радомир не замечал этого, возможно, принимая её состояние на свой счёт. Радомир после близости любил вспоминать прошлое, особенно их первую ночь. Он возвращался к этой истории снова и снова. Он гордился собой, своими силой, властью и могуществом. И непременно хотел, чтобы Рогнеда помнила об этом. Она же мечтала о той ночи забыть.

* * *

Отец остался у кареты заметать следы, а Рогнеда с Войко брели по лесу в сторону города. Стояла глубокая летняя ночь, и дорога была совершенно пустой. Размеренно стрекотали кузнечики, равнодушно шумела листва. Ничего не говорило о страшном побоище всего за две версты отсюда.

Чужие туфли натирали пятки, а узкое, не по размеру платье мешало нормально дышать. Рогнеду всё ещё мутило, колени подрагивали, а в памяти то и дело всплывали пустые глаза княгини. Приходилось прилагать усилия, чтобы отгонять видение и думать о деле.

Нужно было найти помощь и попасть в царский терем. Рогнеда проверила наличие царской грамоты в рукаве. С ней должны были пропустить. Рогнеда медленно выдохнула, стараясь успокоиться. Всё получится. Вон, уже видны городские стены – она почти у цели.

Они с Войко вышли из леса на поляну, посреди которой росла одинокая ива.

– Кажется, там человек, – прошептал Войко, приглядываясь.

– Где?

– У ивы, госпожа.

Рогнеда прищурилась. И правда, вроде какая-то тень. Пойти дальше или попробовать попросить помощи? Городская стена сразу за поляной. Ладно, в конце концов она должна быть убедительной.

– Держи нож наготове, – шепнула она Войко и побежала в сторону ивы. – Помогите! Прошу! На помощь!

Тень под ивой всколыхнулась и вскочила на ноги. Рогнеда ускорилась. Спотыкаясь и падая, она неслась навстречу человеку и молила о помощи. Тень бросилась навстречу, оказавшись юношей. Интересно, что он делает тут посреди ночи? И не захочет ли ей навредить?

– Что случилось? – юноша подхватил Рогнеду под руки, а она обессиленно рухнула на траву и вцепилась в его кафтан. Очень добротный, дорогой кафтан.

– Разбойники! Напали на нас! Прошу, помоги!

– Разбойники? Здесь? У стен Даргорода?

– Они всех убили! – Рогнеда испуганно заглянула юноше в глаза. – Я чудом спаслась, мой слуга помог мне сбежать.

– Всё будет хорошо, – юноша погладил её по спине. – Теперь ты в безопасности. Как тебя зовут?

Она всхлипнула.

– Рогнеда. Рогнеда Чароградская. Царь… царь пригласил меня на пир, и я… О боги, что мне теперь делать!

– Княгиня Чароградская? Очень жаль, что мы встретились при таких ужасных обстоятельствах. Я царевич Дарен, и, боюсь, твоё горе – отчасти моя вина. Но я сделаю всё возможное, чтобы тебе помочь.

От удивления Рогнеда даже перестала изображать плач. Просто уставилась на юношу, хлопая глазами. Неужели правда? Вот так удачное совпадение.

– А‑а… – Рогнеда захлопала себя по платью. – У меня тут где-то была царская грамота, чтобы ты убедился…

– Не нужно, я тебе верю, – Дарен потянул её, помогая подняться. – Пойдём. Здесь неподалёку мой конь. Я отвезу тебя в Царские Палаты, и мы во всём разберёмся.

Дарен уверенно вёл Рогнеду за руку сквозь высокую траву, а она смотрела ему в спину и не верила своей удаче. Могло ли так повезти? Царский сын, посреди ночи, совершенно один за пределами города.

– Не ожидала столкнуться с царевичем вот так. Ночью, в поле, – осторожно сказала она.

Дарен засмеялся.

– Сегодня в царском тереме пир, – бросил он через плечо. – И я, признаюсь честно, в такие ночи всегда прихожу под эту иву. Это… особое место.

– Особое?

– Мы с подругой часто сбегали сюда в детстве. Стража искала нас по всему городу, а мы прятались в траве. Смотрели на облака и пытались угадать в них существ. У меня получалось не очень, и подруга смеялась, что это оттого, что воображение у меня, как у деревянной ложки. Дома от отца, конечно, влетало, но я никогда не жалел о содеянном и сбегал снова. С тех пор прихожу сюда каждый раз, когда хочу спрятаться.

Дарен оглянулся и улыбнулся, склонив голову подобно дружелюбному псу. Он не врал, Рогнеда чувствовала это. Он был обескураживающе искренен. Дарен что-то разглядел в её взгляде и поспешил оправдаться:

– Прошу прощения, я думал, что моя болтовня поможет отвлечься. Если тебя это смутило…

– Нет, – Рогнеда улыбнулась в ответ. – Всё в порядке. Спасибо за заботу.

Дарен не обманул. В Царских Палатах и правда пиршествовали. Двор горел огнями в каменных фонарях, освещавших длинные столы, полные яств. За столами шумели гости. Все плясали, пили и веселились. Мёд лился рекой, музыка заглушала голоса. Бояре размахивали длинными рукавами платьев, водили хороводы и бросали монеты, которые тут же подбирали с земли и прятали по карманам слуги.

Во главе центрального стола стоял трон. А на троне сидел царь. Он смотрел на гостей устало, подперев голову рукой и покачивая в пальцах золотой кубок.

Дарен вёл Рогнеду за руку сквозь веселящуюся толпу. Гости, завидев их, прекращали пляску и оборачивались, должно быть, ошарашенные внешним видом Рогнеды: изорванное платье и разбитая скула никак не вписывались в атмосферу праздника.

– Я уж думал, что ты не появишься, – проворчал Радомир, когда они приблизились к столу. Он с любопытством взглянул на Рогнеду, – А это ещё кто?

Рогнеда поклонилась, протянула ему грамоту и повторила свою историю. Всё время, пока она говорила, Радомир неотрывно смотрел на неё пронзительными зелёными глазами, а Рогнеде ужасно хотелось спрятаться от этого взгляда. Когда она завершила рассказ, Радомир поднялся из-за стола и неторопливо подошёл. Остановился на расстоянии вытянутой руки и молча глядел, прищурившись. А у Рогнеды внутри всё сжималось от страха. Не поверил? Прогонит? Велит казнить? Придётся сражаться? Она собралась с духом, гордо вскинула подбородок и посмотрела царю в глаза.

– Я прошу твоей защиты и убежища, – сказала она и, опомнившись, склонила голову и добавила: – Мой царь.

Радомир двумя пальцами коснулся её подбородка и заставил посмотреть на себя. Рогнеда выдержала взгляд.

– Вызовите Журавля, – бросил он кому-то за спиной. – Не хочу, чтобы на таком красивом лице остался безобразный шрам. И отправьте стражников на тракт, пусть всё проверят, – он посмотрел Рогнеде в глаза и улыбнулся уголком губ. – Ты получишь мою защиту, княгиня Чароградская.

Слуги отвели Рогнеду в просторные покои, вымыли и переодели. Журавль – молодой юноша – вылечил не только её лицо, но и мозоли на ногах. Рогнеда сидела на чистой, пахнущей заморской лавандой постели и не могла нарадоваться своей удаче. Всё получилось даже легче, чем она думала. И царь Радомир, он явно заинтересовался ей. Пожирал глазами, будто она сдобный пирог. Возможно, охмурить его будет не