– Ничего себе! – Рейн показала большой палец. – Как в голливудском фильме!

– Я был квотербеком в футбольной команде. У нас это было негласным правилом – все игроки спали с чирлидершами. Мы с ней не встречались даже и почти не разговаривали. Просто иногда задерживались в раздевалке после тренировок. Она казалась мне не такой тупой, как остальные из группы поддержки, и не стервозной.

– А потом?

– Потом я поступил в военную академию. Каждое лето знакомился с девушкой, а к осени мы расставались. Не с моей профессией рассчитывать на длительные отношения. Может, прекратишь допрос?

Рей не хотел быть таким, как его отец. Рональду Фостеру было плевать на мать Рея, он никогда не замечал, как ей тяжело от того, что мужа всё время нет рядом. Ещё в юности Рей решил, что не станет жениться.

– А как же доктор Роуз? – взгляд Джейн стал внимательным.

– А она тут причем?

– Ну, все видят, что она от вас без ума…

– Не мои проблемы.

– Беспощадный лейтенант Фостер похититель сердец, – рассмеялась Джейн. – О, что это там? Кажется, верблюды?

Впереди действительно показался караван. Путники верхом на верблюдах – не редкость для этих мест.

– Отлично! – обрадовался Фостер. – Попробуем договориться с ними, если не проводят, может хоть еды удастся добыть.

Хорошо, что Фостер немного знал язык и кое-как сумел с ними объясниться. Оказалось, это торговый караван, идет в тот же город и торговцы не против попутчиков, готовых заплатить долларами. Вместе с караваном, они быстрее доберутся до Харт-17, и еда с питьем обеспечены. Рейн пришлось надеть маску-подшлемник, которая целиком закрывала голову и лицо, оставляя только прорезь для глаз. Лучше, чтобы новые попутчики не знали, что перед ними женщина. Это могло стать причиной ненужных проблем, учитывая нравы обитателей пустыни. В бронежилете поверх куртки и свободных штанах она вполне могла сойти за паренька. А свет глаз скрыли очки, которые у экстра были со специальном покрытием, как раз для этих целей.

Верблюда им дали только одного и Фостер уступил его Джейн, а сам шел рядом, поедая сладкие финики и запивая какой-то непонятной пахучей жидкостью из фляги. Арабы тянули заунывную песню, и день тянулся медленно, как липкий сироп. Фостер и Рейн больше не разговаривали. Думали каждый о своем и мысли Фостера все время возвращались к разрушенной промзоне и погибшим разведчикам.

На закате караван остановился в тихом месте, где было достаточно колючек для верблюдов и сухих ветвей для костра. Рейн и Фостер помогали разбивать лагерь, ставить большие круглые шатры. Путники договаривались между собой об очереди ночного бдения у костра. У каждого из этих с виду мирных мужчин был при себе автомат.

После ужина все потихоньку разбредались спать.

– Я не пойду туда одна, – шепнула Рейн на ухо Фостеру, кивая на шатер.

– Не бойся, сержант, я тебя не оставлю.

В шатре все спали на постеленных на земле ковриках и подушках. В одной палатке – полдюжины человек. Одеял почти ни у кого не было. Спали в одежде, сняв только головные уборы. Громко храпели и сопели, и запах был не из самых приятных, но лучше, чем ночь под открытым небом.

Фостер примял под головой провонявшую верблюдом подушку, положил рядом каску, автомат не стал снимать, просто перекинул за спину. Рейн устроилась рядом, снова спиной к нему. «Сегодня высплюсь получше» – наивно подумал Фостер.

Проснулся от того, что что-то щекотало ноздри и хотелось чихать. Оказалось, это были волосы Рейн, выбившиеся из-под тканевой маски, которую девушка не рискнула снять даже на ночь. Он не знал, придвинулась ли Рейн к нему, или он к ней, но расстояния между ними не осталось совсем и ладонь Рея лежала на её животе. Вокруг мирно похрапывали утомленные дорогой путешественники. Кто-то с сопением перевернулся с боку на бок.

Фостер решил, что надо бы осторожно убрать руку, но вдруг понял, что под его пальцами не ткань, а гладкая горячая кожа. Видимо, во сне он засунул руку под куртку Джейн. Ладонь Рея скользнула по её пупку и девушка, сладко выдохнула во сне. Рей замер, не в силах прервать это приятное чувство. Позволил ладони подняться вверх по её животу и почувствовал легкую дрожь под своими пальцами. Тело девушки соблазнительно выгнулось в его руках, отвечая на прикосновение Рея. Воспаленное воображение уже рисовало жаркие картины того, что сделал бы Фостер, будь они здесь только вдвоём.

Пытаясь унять рвущийся из груди стон, Фостер уткнулся лицом в шею Джейн. Тонкие пальцы вдруг оказались на его затылке, погружаясь в волосы, прижимая губы Рея к её ключице. Девушка повернулась, её лицо в маске оказалось слишком близко. Нежная рука коснулась его щеки, провела по шее и опустилась за ворот куртки. Как в тумане, Фостер обхватил Джейн за талию, притянул к себе, зубами приподнял маску, целуя тонкую шею.

В этот момент совсем рядом раздался громкий всхрап и Джейн отскочила от него, как ошпаренная. Поднялась, схватила каску и выбежала из шатра. Рей Фостер остался сидеть, тяжело дыша. Чёрт! Чёрт! Чёрт! Ну почему всё так? Идиот!

Он нашел её метрах в десяти от лагеря. Джейн сидела на песке, обхватив плечи руками. Знала, что людям у костра не видно, что там, далеко за пределами круга света, поэтому стянула маску.

– Рейн… ты можешь вернуться, – сказал Фостер, не решаясь подходить близко к девушке. – Я больше не позволю себе ничего… подобного. Даю слово. Прости меня, я сам не знаю, что на