дуэли, и Сима хотел бы это сделать, но в то же время чувствовал, что тогда у него возникнут серьёзные проблемы с тем, чтобы перейти на следующую веху развития отношений.

Само название текущей стадии, «гиперопека», говорило о том, что Лу Инь слишком сильно за него беспокоилась и не считала его способным постоять за себя перед лицом сильных мира сего.

Не говоря уже о том, что едва ли ему теперь позволят отказаться. Чернобородый старик, Ван Ганле, помог ему и собирался продолжать помогать, но противниками были два других Короля. Три, если вмешается Король Забытой Бодхисаттвы, который правил Семнадцатью пальцами. При наихудшем стечении обстоятельств Сима просил Ван Ганле похитить Лу Инь, но теперь он был не уверен, что у них это получится. Так не лучше ли принять возможность, которую предоставил ему Король из Чёрной династии?

Это был выход.

Пускай и смертельный.

Наконец Сима пристально посмотрел на своего противника. Шестнадцатый принц немного удивился, когда объявили дуэль, затем раздражённо цокнул языком. В его глазах Сима представлял собой заурядного червя, которого ему нужно было раздавить, чтобы пройти дальше по дороге.

Мало того, что принц находился на Втором этапе стадии Формирования и пережил своё первое Небесное испытание, он был отпрыском величайшего клана этого мира, располагал бесконечным запасом ценнейших техник и сокровищ, а главное — сильнейшей родословной, благодаря которой Чёрный клан и заполучил свою славу.

Возможно, он даже превосходил Небесных Принцесс и Принца Восточного плато, наследников Священных королевств.

С точки зрение зрителей завтрашняя дуэль будет вовсе не битвой, но экзекуцией.

Сима вздохнул, снова посмотрел на взволнованную Лу Инь и сказал…

Глава 46

Отсрочка

— Я принимаю вызов, — сказал Сима.

Затем ясным голосом прибавил:

— В случае моей победы я требую разорвать помолвку между Шестнадцатым принцем и Юной Бодхисаттвой!

На миг повисла тишина, а потом…

— Какой наглый ублюдок!

— Ха, мечтать невредно.

— Ничего, завтра Шестнадцатый принц с ним разделается.

— Весело будет на это посмотреть!

В сторону Сима немедленно обратились презрительные выкрики. Многие находили смехотворным, что мальчишка посмел говорить о своей победе. Впрочем, если сперва его считали зазнавшимся глупцом, то вскоре пришли к выводу, что он просто был немного неразумным, если не понимал, что у него не было ни малейшего шанса. У Шестнадцатого принца была легендарная родословная Чёрного клана! Среди юного поколения Восточного плато только Наследники Священных королевств могли надеяться (с трудом) сразиться с ним на равных.

Старуха Цинь Цзи задумчиво прищурилась. Исход завтрашнего поединка действительно был очевидным, но что им делать после смерти мальчишки? Девчонка определённо возненавидит его убийцу, так что придётся переписать её душу, но позволит ли это Ван Ганле?..

Этот же вопрос занимал и прочие высшие чины. Простые люди не заметили последнего благодаря усилиям Туманного Бодхисатвы, однако Небесные руки сразу же обратили неверующие взгляды на старика в капюшоне. Ван Ганле… Как давно не слышали они это имя? Давным-давно, когда многие из них ещё не родились, он был восходящей звездой и наследником самого Настоятеля! Его имя стало нарицательным, стало предупреждением о том, что будет, если позволить безумному желанию захватить свой разум, и вот легенда — живая легенда — стояла прямо перед ними.

Ван Ганле стал Королём.

«Воцарение» было событием даже в масштабе Восточного плато. В одной из Небесных фракций — тем более, а если новоявленным Королём был великий гений, которому однажды предрекали Императорский престол…

Ближайшую ночь все правители Восточного плато проведут в размышлениях, как же это повлияет на будущее региона.

Меж тем Сима выдохнул, прошёл навстречу Лу Инь и бросил взгляд на Ван Ганле. Чернобородый старик приподнял руку, и в следующую секунду шум и гам, которые сотрясали золотистую площадь, растворились в шелесте травы и отдалённых завываниях горного ветерка.

Сима осмотрелся и обнаружил себя посреди Небесных чертогов, совсем неподалёку от дома Второй Бодхисаттвы. Ван Ганле нигде не было. Немногим ранее Сима сказал ему, что им нужно некоторое время побыть с Лу Инь наедине. После этого он снова посмотрел на девушку, приоткрыл губы… и вдруг заметил, что она стоит немного странно: она смотрела прямо на него и при этом была неподвижна, как будто связанная по рукам и ногам.

Тут он вспомнил, что прямо перед вмешательством Ван Ганле (который, благо, успел уничтожить формацию, которая должна была переписать её душу), девушку связали с помощью Ци — превратили в своего рода марионетку, чтобы она сказала, что разлюбила его на глазах миллионов зрителей. После этого произошла вереница прочих невероятных событий и Лу Инь, кажется, совершенно забыли развязать…

Сима прокашлялся и сказал:

— Достопочтенный Ван, не могли бы вы…

Тишина.

Сима сморгнул и посмотрел по сторонам.

Кажется, старик слишком серьёзно воспринял его просьбу побыть наедине…

…Он его даже не слушал.

— Оно само пройдёт, — сказала Гинь.

«Когда?» — спросил про себя Сима.

— Через час. А пока можешь делать с ней всё что захочешь, — хитро улыбнулась девочка.

Всё что… Сима представил себе это, а затем немедленно прокашлялся и снова посмотрел на Лу Инь. В глазах последней читалась неловкая растерянность. Сима немного помялся и, понимая, что оставлять её посреди улицы было немного неправильно, взял на руки (как принцессу) и направился в помещение.

Между делом он удивился, насколько лёгкой была девушка — прямо как маленький зверёк.

В этот момент на лице Лу Инь, мышцы которой были совершенно неподвижны, выступил румянец.

Сперва Сима собирался положить её на кровать и подождать посреди зала, но затем прикинул и понял, что неподвижно лежать на месте было довольно скучно, и в итоге усадил напротив себя перед низким столиком в зале для гостей и стал… говорить.

Он рассказал ей о своей встрече с Ван Ганле, как упросил последнего вступиться за них и как помог ему — совершенно случайно — стать Королём (данная история вызвала у Лу Инь сильнейшее удивление). Поведал он ей и про формацию, с помощью которой собирались стереть её душу, и между делом отметил, что впредь им следует быть осторожней: даже если Лу Инь формально занимала почётную должность Юной Бодхисаттвы, с точки зрения великого Храма она была не более чем шахматной фигурой.

Сима могло это просто показаться, однако он заметил, что после этих слов в голубых глазах промелькнул блеск.

Наконец он задумался о том, чтобы заварить чай, как вдруг губы Лу Инь, до сих пор неподвижные, медленно приоткрылись:

—