не мог решить, хорошо это или плохо. Он снова включил запись.

Детектив Хан в свою очередь заявила, что все подозреваемые по этому делу имели алиби, и инспектор Ли опроверг их все. На первый взгляд казалось, что инспектор Ли стал рассуждать об этом по своей инициативе, но на самом деле Хан Чжису умело вытащила из него мотивы и цели убийства Подражателя.

Сердце начальника О замерло.

Затем Ли Суин пришел к логическому выводу, что место преступления в квартире Ли Чжону, куда его возили, было не реальным, а воссозданным. И Хан Чжису не оставалось ничего другого, как признать это.

О Дэён почувствовал горечь во рту. Это было очень необдуманное решение. Проблема заключалась в том, что учебный полигон, предназначенный для подготовки и экзаменов экспертов и детективов, использовался как есть, а с количеством свиной крови, разлитой для воссоздания сцены, они явно переборщили.

Более того, он не заметил, что зрение Ли Суина частично восстановилось.

Суперинтендант сожалел, что его нетерпение могло все испортить. На этом запись заканчивалась. Он не мог сразу запустить следующий файл. Его тревога нарастала как снежный ком. Пальцы на сенсорной панели дрожали.

– Если Ким Хён был Подражателем, почему он выбрал именно этих людей?

И только после того, как он услышал вопрос детектива Хан, О Дэён наконец смог дышать. Ни голос Хан Чжису, задающей вопрос, ни голос инспектора Ли, отвечающего на него, похоже, существенно не изменились.

Ли Суин не был взволнован. Казалось, он был полностью сосредоточен на раскрытии личности Подражателя.

– К тебе вернулись воспоминания? – снова спросила детектив Хан.

Это вопрос, который начальник отдела О хотел задать с самого начала.

Инспектор Ли спросил:

– Это интересует тебя больше, чем личность Подражателя, я прав?

Уже по тону его голоса суперинтендант понял: инспектор Ли догадался не только кто Подражатель, но и кто он сам.

Теперь только старший инспектор мог поставить финальную точку в деле Подражателя. Ли Суин постепенно рассказывал, как он пришел к выводу, кто же является Подражателем. Слушая, суперинтендант понял, насколько слабым и дырявым был его план. Удивительно, что инспектор Ли так долго ни о чем не догадывался.

Детектив Хан снова спросила инспектора Ли, вернулись ли к нему воспоминания. Казалось, она уже отчаялась получить ответ. О Дэён с нетерпением ждал, что же скажет инспектор Ли.

– Я пошел туда не для того, чтобы спасти его. Я был там, чтобы наказать его.

Инспектор Ли слишком легко признался в убийстве О Чжонтэ, владельца караоке-бара. Признание, что он убил О Чжонтэ, также означало признание, что он является Подражателем. А это означало, что он знал, почему детектив Хан так стремится узнать, вернулись ли к нему воспоминания.

Начальник отдела О взвешивал, сможет ли использовать записи этого разговора в суде в качестве доказательства, что к инспектору вернулась память.

Когда слышишь, как он описывает подробности, которых не знала даже Хан Чжису, создается впечатление, будто он притворялся, что потерял память. С другой стороны, когда он говорит, что рисковал своей жизнью, чтобы поймать Подражателя, становится ясно, что воспоминания к нему еще не вернулись. Казалось, чаша весов склонилась в пользу того, что память не вернулась. Если бы показания брал кто-то другой, а не Хан Чжису, он не стал бы слушать дальше.

– Попытка спасти О Чжонтэ во сне была воспоминанием, которое я исказил в настоящем.

Ли Суин подумал, что сцена, увиденная им во сне, была искажением его памяти. Это была правдоподобная интерпретация.

Начальник О оценил, на какой чаше весов заявление инспектора Ли будет основательнее.

– В данной ситуации я буду освобожден от наказания в связи с моральной и физической утратой. Потому что суд не может наказать человека, который даже не может вспомнить совершенное им преступление.

Это был ожидаемый финал, если бы детектив Хан не спросила:

– …и ты думаешь, что выиграл эту игру, не так ли?

О Дэёну ничего не оставалось, как признать, что инспектор Ли держит рукоять меча. Теперь оставалось только ждать, кто же, включая самого суперинтенданта, лишится головы.

– Я, Ким Хён, нахожусь в здравом уме и трезвой памяти. Это признание записано свободно, на меня не оказывали никакого давления и принуждения.

Это был неожиданный поворот. Инспектор Ли заявил, что будет наказан по закону, что он знает о последствиях своих признаний.

На этом запись закончилась.

Все это было делом рук детектива Хан Чжису. Такой результат стал возможен благодаря тому, что она установила психологический контакт (отношения, основанные на сочувствии и доверии) с инспектором Ли Суином, точнее с профессором Ким Хёном.

Ким Хён доверяет ей. Но пока рано радоваться. Когда дело дойдет непосредственно до наказания, человек может передумать.

Суперинтендант не раз наблюдал, как преступники отрицали свою вину даже перед лицом веских доказательств, которые они не могли опровергнуть. Они настаивали на своей невиновности, даже когда их поймали с поличным, думая, что смогут избежать наказания. Чаще всего это происходило в случаях серьезных преступлений, вроде убийства. Даже после того, как преступник признался в полиции, он обращается в прокуратуру и утверждает, что оговорил себя, дав ложные показания под давлением следствия.

Ким Хён тоже может отказаться от своего признания в суде. Объективно говоря, было ясно, что к нему все еще не вернулась память, и это оставляло ему лазейку. Однако тот факт, что Ким Хён ведет себя так, будто все вспомнил, означает, что у него есть козырь в рукаве, которым он может воспользоваться в любой момент.

О Дэён считал, что главное сейчас – не дать Ким Хёну отказаться от своих показаний. Поэтому первоочередная задача – получить письменное признание Ким Хёна. И Чжису это хорошо понимает.

Руки Хан Чжису дрожали.

Полицейский в форме контролировал проход к лифту и запасному выходу. Вместо того чтобы воспользоваться лифтом, она решила спуститься по запасной лестнице.

Она боялась оказаться запертой в маленьком пространстве, да и журналисты, следовавшие за ней, когда лифт остановился на шестом этаже, где находилась больничная палата Ким Хёна, ее раздражали. Целая толпа журналистов поджидала в вестибюле больницы.

Все это было результатом пресс-брифинга начальника отдела О Дэёна.

Начальник О смонтировал интервью Ким Хёна и представил его психопатом, который совершал серийные убийства, не испытывая никаких угрызений совести. В итоговой версии интервью он говорил о мотивах преступления от первого лица, а не от третьего, как было на самом деле.

Общественность была возмущена тем, что его держали в больнице, и люди, посмотревшие интервью Ким Хёна, призывали к его немедленной казни. Хан Чжису вышла через заднюю дверь