Ли Суин колебался, каким тоном сказать следующие слова. Он надеялся, что детектив Хан не сочтет его саркастичным.

– Не могла бы ты задать этот вопрос еще раз? Вернулись ли ко мне воспоминания?..

Но детектив Хан молчала.

Она повернула голову и посмотрела в окно. Ли Суину было неловко смотреть на нее, поэтому он тоже перевел взгляд на окно. Было видно безоблачное голубое небо.

– Я, Ким Хён, нахожусь в здравом уме и твердой памяти. Это признание записано свободно, на меня не оказывали никакого давления и принуждения.

Она схватила телефон дрожащей рукой. Хан Чжису пыталась сохранить хладнокровие, но была совершенно потрясена. Ли Суин подавил желание взять ее за руку.

Тяжелую тишину нарушил стук пальцев детектива по экрану мобильного телефона. Она остановила запись.

– Почему ты признаешься в этом?

– Ты же понимаешь, что это не игра. Месть осуществлена, нет победителей и проигравших. Я считаю, что виновный должен понести соответствующее наказание, о чем говорилось в последних словах моего интервью. Если бы мне пришлось выбирать между жизнью без воспоминаний и жизнью с воспоминаниями, я бы выбрал последнее.

– Ты собираешься понести наказание, так ничего и не вспомнив? Даже если этим наказанием будет смертная казнь?

– Конечно. Я уже сделал этот выбор в прошлом.

В больничной палате воцарилась тишина, которую никому не хотелось нарушать.

Детектив Хан все еще не могла смотреть на Ли Суина. Внезапно ее дыхание стало ненормально быстрым. Она вытерла пот со лба рукавом.

– Все в порядке?

– Я плохо себя чувствую, – пробормотала она.

Детектив пошла в уборную. Через некоторое время послышался звук льющейся воды. Хан Чжису вернулась, вытирая воду со рта тыльной стороной ладони. Хотя Ли Суин не видел ее лица, но на контрасте с темным цветом ее одежды оно выглядело очень бледным.

Она порылась в своей сумке и достал блокнот. Ее дыхание восстановилось, и она, казалось, чувствовала себя комфортнее, чем раньше. Она быстро пролистала свой блокнот и достала оттуда листок бумаги.

– Я принесла это из твоего дома, старший инспектор. Оно лежало на столе, – она наконец обратилась к нему «старший инспектор».

Ли Суина больше взволновал тот факт, что она все еще называла его инспектором, чем то, что протягивала ему детектив Хан.

– Это твоя дочь.

Он взял фото, которое протянула Хан Чжису.

Целый ворох мыслей пронесся у него в голове. Дочь? Ли Суин смутился. Поскольку он ничего не помнил, это казалось чем-то нереальным.

Инспектор прищурился и сосредоточился на фотографии. Однако он едва мог разглядеть короткую стрижку девушки и цвет ее одежды. Инспектор чувствовал себя ужасно, потому что не мог разглядеть лицо дочери, которого никогда раньше не видел. Чем больше он концентрировался на фотографии, тем размытее становилось его зрение и тем сильнее болела голова.

Ли Суин опустил фотографию на кровать, но отпустить ее не мог.

– Она очень на тебя похожа, старший инспектор. Выглядит такой же смышленой, как и ты.

Детектив снова назвала его инспектором. Ему привычнее было, когда его называли «инспектором Ли Суином», а «Ким Хён» казалось чужим.

Похожа на него? Ли Суин не мог вспомнить ни своего лица, ни лица дочери.

Он рассеянно провел рукой по лицу и почувствовал следы ожогов. Ему нечего было сказать в ответ. Он чувствовал усталость от жизни. Никаких сожалений не было.

– Сейчас, наверное, тебе пора уходить. Тебе придется ехать в полицейское управление Сеула.

Вместо ответа детектив застучала по перилам кровати. Стук становился все быстрее и быстрее.

– Не нужно извиняться. Я бы сделал то же самое.

– Я сообщу об этом начальнику отдела. А пока пусть это останется между нами.

– Хорошо.

Несмотря на то, что с делами было покончено, детектив Хан не спешила уходить, как будто хотела еще что-то сказать. Ли Суин догадывался, что именно она хочет сказать.

– Я немного устал. Если все в порядке, я хотел бы отдохнуть, – Ли Суин дал ей повод уйти. Хан Чжису посмотрела на него.

Инспектор отвел глаза и посмотрел в окно. На улице светило солнце.

– Я еще вернусь.

Детектив Хан вышла из больничной палаты. Ли Суин не отводил взгляда от окна, пока не закрылась дверь.

Он продолжал смотреть в окно, когда услышал, как сменяются полицейские Чой и Ли у дверей его палаты.

Солнце начало садиться. В больничной палате стало темно, свет не горел. Ли Суин провел кончиками пальцев по лицу дочери на фотографии, контуры которой теперь были размыты. Линии лица были очень красивыми. Казалось, образ дочери переносился в его память через кончики пальцев.

Инспектор Ли вдруг почувствовал отчаянную тоску по дочери, которой не мог вспомнить. Он слишком поздно понял, что его головная боль на самом деле началась в районе сердца. Боль охватила его всего. Он почувствовал, что сердце разрывается на части, и его лицо исказилось от боли.

Глава 14

Детектив Сон Чжиюн сидел в углу рамённой и вливал в горло горячий суп из глиняного горшка. Он чувствовал, что наконец-то начинает оживать.

Стаканы соджу[26] быстро передавались среди полицейских, только что отработавших ночную смену. Все были настолько измотаны, что молча пили.

Детектив Сон был таким же. Он буквально сгорел на работе прошлой ночью. Не было времени перевести дух, поскольку постоянно поступали сообщения о случаях бытового насилия, похищения, сексуальных домогательств и изнасилований. Он устал, алкоголь быстро усваивался натощак, поэтому детектив быстро опьянел. Когда детектив Сон откусил кактуги[27], утренний телевизионный эфир прервался экстренными новостями.

Следственный эксперимент с участием серийного убийцы Ким Хёна транслировался в прямом эфире. Взгляды всех в рамённой были прикованы к экрану телевизора. Когда показали, как Ким Хён выходит из машины скорой помощи, детектив Сон поставил стакан, который держал в руке. Его внимание привлек не Ким Хён, а человек, сопровождавший его. Несмотря на то, что съемка велась издалека и из-за Ким Хёна он мог видеть только его профиль, Сон сразу узнал этого человека. Это была Хан Чжису.

Детектив сопровождала Ким Хёна, держа его под руку.

Просто так «мясника» не поставили бы конвоировать убийцу. Было ясно, что допросом Ким Хёна руководила детектив Хан. Снова совпадение?

– Ах ты, мерзавец. Какие у него страшные глаза, – произнеся это, детектив О отпил из своего стакана. – Когда я увидел это видео, сразу понял, что он психопат.

Самый младший член команды получил свою порцию.

Детектив Сон вспомнил интервью